Байки из Зоны. Убежать от себя
– Че за беспредел, – из строя вышел коротко стриженный крепыш, уже отмеченный объемистым животом. – Че тут творится?
– Э, дарагой, – отозвался один из горцев. – Тут честный бой идет адин на адин.
– На адын, гаварышь, – передразнил крепыш. – А это что за жмуры валяются? Позагорать пришли?
Он ткнул пальцем в четверых бойцов Даурова, лежащих чуть в стороне.
– Э! Плоха гаварищь, мине не вэрищь! – начал было тот же боец, но Дауров прервал его:
– Это мои братья. Они со мной приехали суд чести вершить. Этот, – небрежный кивок в сторону Суворовцева, – мою невесту трахнул.
– Было? – фирмач посмотрел на Мишку.
– Было, но не так. Она не называла себя его невестой, а он мне нечего не говорил, хоть мы встречались регулярно, – ответил тот.
– Она из вашего народа? – фирмач прищурился.
– Нет, – помедлив, ответил Дауров. Врать не было смысла.
– Значит, родовыми традициями не связана, – подытожил фирмач. И получив кивок все больше мрачнеющего Даурова, продолжил: – Стало быть, если все по согласию, никто никому ничего не должен. И чего машетесь?
– Он меня вызвал, – Суворовцев кивнул на Даурова.
– А почему их так много? – спросил фирмач у Суворовцева.
– Я говорю – это мои братья. Они приехали проследить, чтобы все по закону было.
– А он, – фирмач указал битой на Михаила, – наш братуха. И мы приехали убедиться, чтобы уговор не нарушался.
Горцы заволновались. Дауров злился все больше. На глазах уплывала возможность поквитаться со своим врагом со стопроцентной вероятностью успеха.
– Ну, деритесь, если собрались, – заявил фирмач, нетерпеливо дернув плечом. – Или расходитесь.
Дауров зарычал и без предупреждения бросился на Михаила, нанося беспорядочные удары кинжалом. Но тот был готов к этому натиску и довольно просто уходил от клинка, при этом отступая преимущественно назад. Тогда Дауров снова нанес лоу-кик в уже поврежденную ногу. Но Суворовцев был готов и к этому. Именно на такое действие и выводил он своего противника. Он мог бы не миндальничать с Ильясом, а банально сломать тому колено телескопической дубинкой, которую до поры прятал в кулаке. Но Суворовцев считал, что в данной ситуации следует реагировать адекватно. К тому же в арсенале универсального джиу-карате, которому обучал Мишку брат-десантник, существовала техника против лоу-кика. Надо было всего лишь согнуть ногу под определенным углом и подставить под удар противника внешнее ребро стопы, а не бедро.
Напоровшись голенью на жесткий край подошвы, Дауров взвыл похлеще раненого волка. Он отскочил от своего противника, пытаясь разорвать дистанцию. Но Михаил не собирался просто так отпускать Ильяса. Атаку надо было развивать, чтобы не дать Даурову очухаться. Снова щелкнула, раскрываясь, телескопическая дубинка. Удар пришелся по руке, сжимавшей нож. Пальцы Ильяса раскрылись, клинок упал в пыль. Заканчивая «дорожку», Суворовцев провел классическую «тройку» – левой рукой в голову, ногой в пах и дубинкой сверху по макушке согнувшегося горца.
Дауров рухнул в пыль как подкошенный. Его собратья заворчали и придвинулись вперед. Их число увеличилось, поскольку некоторые бойцы очнулись и заняли место в строю.
– Эй, – фирмач предостерегающе поднял руку. – Драка была честной. Нож на телескопчик.
Стоящие за фирмачом бойцы набычились и подались вперед.
– Ладна, – вперед вышел один из горцев. – Мы заберем своего. Претензий нет. Бой был честным.
* * *Автобус, трясясь на ухабах, выехал со двора. Бойцы, не открывая лиц, расселись на сиденьях, подозрительно поглядывая в сторону горцев. Ребята были возбуждены – драки не состоялось, а адреналин все еще гулял в крови. Суворовцев сидел на переднем сиденье и пытался сложить дубинку. Но одно из коленец чуть перекосило, и «телескопчик» никак не хотел принимать компактную форму. Наконец, не выдержав, Мишка со всей силы опустил дубинку на обтянутое дерматином сиденье. Оружие с лязгом сложилось. Парень убрал его в футляр, закрепленный на предплечье, и принялся осматривать себя на предмет порезов. На удивление, таковых не нашлось. Куртка, правда, была распорота в трех местах. Но тела лезвие дауровского кинжала, к радости Мишки, не коснулось. Он был удивлен, поскольку все без исключения инструктора твердили одно – будете выходить против ножа, обязательно порежут. Вот только про то, что, если экипироваться в плотную одежду, риск получить рану падает, никто не говорил.
– Ты как, братуха? – к Мишке пробрался Сеня, на ходу стягивая с лица платок.
– Я в порядке. Спасибо, – сдержанно ответил Суворовцев, перейдя к массажу отбитого бедра. Удар у Даурова был сильный.
– Горцы тебе отомстят, – хмуро заметил сидевший рядом фирмач. – Не в их правилах оставлять бой проигранный. Наверняка захотят реванша.
В ответ Суворовцев пожал плечами.
– Тебя это не волнует? – удивился Семен.
– А у меня выбор есть? Все это вообще как-то странно. У меня же девчонку увели, на драку вызвали, и мне же теперь мстить собираются. За что? За победу? – Михаила начало трясти.
– Тикать тебе из города надо, – мрачно заметил фирмач. – Не дадут тебе зверьки покоя. Пока не убьют или пока ты не убьешь. Но в любом случае здесь тебе хана.
– А куда тикать-то? – спросил Сеня.
– Да есть одно место. И человечек есть один. Герычем кличут. Сведу я вас. Договоритесь, свалишь отсюда.
* * *Герыч – хмурый кряжистый одноногий мужик лет пятидесяти – внимательно смотрел в глаза Мишки.
– Бита сказал, что тебе нужна помощь? – спросил он после пятнадцатиминутного молчания. Суворовцеву уже начало казаться, что мужик или немой, или просто издевается. За время молчаливого ожидания Герыч успел выкурить две папиросы и теперь тянул третью.
– Мне нужно свалить из города, – твердо ответил парень.
– Нужно ему. Свалить, – передразнил Герыч, попыхивая густым желтоватым дымом. – А че это я тебе помогать должен? Ты мне кум, сват, брат?
– Я не просил тебя. – Мишка поднялся, собираясь уйти.
Разговор проходил в комнате одного частного дома на окраине Красноярска. Обстановка была незатейливая, но вполне давала понять, что хозяин – не простой и совсем не бедный человек. Герыч и Суворовцев сидели за столом, на котором лежали какие-то пружинки, болтики, гвоздики и детальки, которые хозяин протирал и монтировал в непонятные для Суворовцева агрегаты. Хрустальная пепельница, стоящая слева, была полна окурков. Под закопченным потолком висело густое облако вонючего табачного дыма.
– Да не кипиши ты, – нетерпеливо дернул плечом мужик. – Правду говорят, что в одиночку против зверьков выступил и семерых вальнул?
– Нокаутировал, – поправил знакомый с феней Мишка.
– Не важно, – поморщился Герыч. – Так это правда? Не фуфло гонят?
– Да.
Герыч пожевал губами.
– Ладно, – с неохотой сказал он. – Напишу я за тебя старому корешку малявку. Только место дальнее и страшное. Но коль уж спрячешься, так спрячешься. Никому тебя не сыскать.
– Это где?
– Про Зону Чернобыльскую слыхал?
– Ну, краем уха. – Суворовцев насторожился. Даже здесь, в Красноярске, ходили легенды о Зоне отчуждения вокруг Чернобыльской АЭС и об отчаянных парнях-сталкерах, обогатившихся в тех местах.
– Краем уха, – снова передразнил Герыч. – Вот это видал?
Мужик обнажил левое плечо. По телу, через ключицу и по всей груди шли шесть глубоких борозд.
– Под борону попали? – попытался пошутить Суворовцев, у которого от увиденного дух захватило – такими шрамы были жуткими.
– Это след от атаки двуглавы, – усмехнувшись, ответил Герыч. – Если бы не Древень, не жить мне.
– Двуглавы? Это что за чудо такое?
– Нет, это зверушка такая мутировавшая. Возможно, из кошки или еще из Зона знает кого. Не приведи Зона встретить ее в одиночку. Даже если при полной снаряге будешь, все равно убьет. Такая она… Меня зацепила лапой вскользь. Мне посчастливилось уклониться. Двоим моим корешам так не свезло. С трудом отогнали…