Невидимка и Охотник 2 (СИ)

— Ты все слышал. Он выгнал меня, — севшим голосом ответила я.
— Да он уже пожалел о своих словах, Ро! — убеждал меня Варх, смотря умоляющим взглядом. — Останься, прошу тебя! Не пори горячку! Успокойся! Ро, дорогая, ну, хотя бы ради меня останься!
— Варх, он выгнал меня! — воскликнула я, потеряв контроль над собой. Снова грудную клетку обожгла боль.
В истерике я схватила свою сумку и бросилась в коридор. В гостиной лежало мое подвенечное платье. Я разложила его на кресле, чтобы ничего не помялось и не испортилось. Белоснежное, как первые снег, оно так мне и не досталось. Я не надену эту красоту, не буду символом нежности и невинности.
Дейв никогда не назовет меня своей женой.
Я не знала, как унять эту истерику. Понимала, что нахожусь не в себе, но вся эта ситуация так поразила меня, что справиться с эмоциями было просто невозможно. Мне было ужасно больно от разрыва с Дейвом и страшно от осознания, что идти-то, по сути, и некуда. Есть лишь Бернард, но и может отказать мне в приюте.
— Не уходи! — чуть не со слезами в голосе выл Варх, не отставая от меня. — Пожалуйста, Ро!
Я видела: он искренне хочет, чтобы я осталась, но, к сожалению, это невозможно. Противиться воли Дейва не может даже его домохранитель.
Этот дом будто обжигал меня. Безумно хотелось послушаться Враха, остаться, но голос Дейва упорно звучал в голове: «Собирай свои вещи и уходи!». Он ясно дал понять, что я больше не желанный гость в его доме. Мне здесь не место.
Я выскочила на улицу, не слушая мольбы Варха. У меня никого больше нет. Я никому не нужна. Одна надежда на то, что Бернард позволит немного пожить у него.
И вновь та же дорога. Сонные дома, холод и ночь. На этот раз я успела одеться потеплее, но сейчас этого почти не замечала. Внутренняя боль сжигала меня изнутри. С трудом мне удалось отыскать дорогу к тому участку леса, где располагался дом ругару. По дороге мне не встретилось ни одного человека. Все как будто вымерли.
В доме Бернарда горел свет, создавая странное впечатление. Маленький домик, окруженный хвойным лесом, наводил страх, но вот огоньки в окнах создавали уют и придавали месту странное очарование. Я неспешно приблизилась и замерла на пороге. Неожиданно в голове всплыл наш с ним разговор там, в далеком зимнем лесу. Помнится, тогда Бернард сказал мне, что вскоре я приду к нему со своими вещами и буду просить приюта.
Снова душу обожгла боль. Он ведь все знал, все предвидел, а я лишь легкомысленно отмахивалась. Никогда бы не подумала, что Дейв сможет вот так меня выгнать, одну на холод, практически среди ночи. Оказывается, я совсем его не знала.
Занеся руку, набралась храбрости и постучала в дверь. Нужно запрятать свою гордость куда подальше. Кроме Бернарда я никого и не знаю в этом городе, больше мне никто не поможет. Если ещё и он выкинет меня на улицу, я просто сойду с ума.
Дверь со скрипом открылась. Бернард изумленно уставился на столь позднюю гостью. Ещё бы, ведь совсем недавно он сам проводил меня домой. Наверное, видок ему открылся ещё тот: заплаканное лицо, наспех накинутая одежда, растрепанные волосы. Уходила от него я совсем другой.
— Ро? — пробормотал он, рассматривая меня с ног до головы. — Что случилось? Почему ты в таком виде?
— Он меня выгнал, — прошептала я, смотря в пол, — а больше мне некуда пойти.
— Заходи скорее! — ругару практически втащил меня внутрь своего жилища, в тепло. — Что произошло? — он забрал у меня сумку и принялся стягивать верхнюю одежду.
— Говорю же, выгнал, — безжизненным голосом отвечала ему, не сопротивляясь. Бернард как куклу раздел меня и подвел к небольшой деревянной кровати, на которой он, должно быть, спит.
— За что? — допытывался ругару, беря меня за плечи.
— Приревновал к тебе, не поверил, что мы просто пили чай…
— Идиот, — выдохнул Бернард, закатывая глаза. — Он тебя не бил?
Этот вопрос звучал так по-дурацки, что я подняла на него хмурый взгляд. Дейв, конечно, не подарок, но не до такой степени.
— Что мне теперь делать? — спросила скорее себя, чем его. У меня не осталось сил плакать и рыдать в голос. Я чувствовала себя слабой и опустошенной.
 
— Ты не в себе, — констатировал Бернард, осматривая мое лицо и заглядывая в глаза. Он стал и начал что-то готовить у столика. Я почему-то вспомнила о Паше и меланхолично подумала, что Дейв остался не один. Когда в подвале живет пингвин, жизнь точно не будет скучной. Жаль, конечно, что этого милаху придется оставить там, но иного варианта нет. — На, выпей, — Бернард сунул мне в лицо горячую чашку с ароматным мятным чаем.
Я пригубила напиток и медленными, осторожными глотками выпила его. Ругару сидел рядом и осторожно поглаживал меня за плечи, успокаивая.
— Что мне теперь делать? — причитала я, отпивая из кружки. — У меня никого нет.
— Есть я, — возразил Бернард. — Есть община, есть целое королевство твоих подданных. Все будет хорошо.
— Мне страшно. И больно. Я не думала, что он… — зевнула во весь рот, — так со мной поступит.
— А ведь я предупреждал, — напомнил мне ругару. — Ты помнишь, что я говорил? Дейв — сложный человек, такого развития событий следовало ожидать. Не переживай, ты ещё юная, маленькая, все у тебя ещё будет.
Мои глаза вдруг начали слипаться, будто их клеем смазали. Помню, как Бернард забрал у меня кружку и начал укладывать меня в кровать.
— Нет, это неправильно, — попыталась сонно возразить я. Все же спать в кровати чужого мужчины — это неприлично, так нельзя. Однако, Бернард и слушать ничего не хотел. Он легко подавил мое слабое сопротивление и заставил лечь на бок. Помню, как перед полным провалом в сон ругару накрыл меня одеялом. Я ещё с грустью подумала, что так быстро заснуть невозможно, и он, должно быть, подмешал мне что-то в чай.
БАХ! БАХ! БАХ!
Я подскочила на постели, сонно озираясь по сторонам. В печи горел огонь, тускло освещая жилище Бернарда. Сам хозяин дома стоял в центре комнаты. Поняв, что я проснулась, он обернулся и приложил палец к губам, призывая меня молчать.
— Исчезни, — шепнул он. — Не выдавай себя.
За окном — непроглядная ночь, а в дверь кто-то ломится. Это нельзя назвать стуком. Удивительно, как от таких ударов деревянная дверь до сих пор цела. Поздний гость без стеснения лупил в неё кулаком что есть силы. А сила, надо заметить, была, и не маленькая.
— Я знаю, что она здесь! — раздавался снаружи разъяренный голос Дейва. — Открывай! — и снова череда страшных ударов в дверь.
Я мгновенно исчезла, а ещё заодно вскочила с постели и притаилась в углу. Не хватало ещё, чтобы в таком состоянии он заметил меня. Чего явился, спрашивается, если сам же меня выгнал?
Бернард отпер засов, и разозленный охотник тут ж ввалился в комнату, обводя все помещение грозным и каким-то обеспокоенным взглядом.
— Я знаю, что она здесь! — уверенно заявил Дейв, оборачиваясь к ругару. — Ро, выходи! — приказал он, но я лишь сильнее вжалась в угол.
— Она не пойдет с тобой, — в пример Дейву, Бернард выглядел на удивление спокойным и уравновешенным. Он чувствовал, что находится на своей территории и полностью контролирует ситуацию. — Она боится тебя.
— Не смей говорить за неё! — осадил его охотник, зло полыхнув глазами. — Ро, не майся дурью. Выходи и пойдем домой.
Я заметила, что моя верхняя одежда убрана с вешалки, да и вообще, в помещении практически нет никаких следов моего пребывания в доме. Наверное, Бернард успел все убрать, пока я спала. Только незастеленная постель напоминала о том, что кто-то в ней спал, и, судя по бодрому виду ругару, это не он. Дейв тоже заметил примятую простынь и очень опасно прищурился.
— Ро, проявись! — потребовал он. — Я знаю, что ты здесь!
— Дейв, она не пойдет с тобой, — пытался донести до него Бернард. — Розелла остается здесь, а тебе лучше уйти. Ты разбудил девочку, а она и так не в себе.