Всё бы дурам мудрецов рожать (СИ)

Потому мы вернулись в номера, пригородной гостиницы, где останавливались путешественники с животными. Кроме того, положение этой гостиницы было удобным тем, что возле неё был расположен самый большой столичный стационарный портал, через который мы отправимся на юг, в самую крайнюю точку, которая связывала цепь существующих на данный момент портальных сетей различных рас, работающей в связке с человеческой. Собственно именно расе людей принадлежало наибольшее количество действующих стационарных порталов. Я не просто так подчеркнула определение "действующих". Поскольку были стационарные порталы повреждённые сейсмической активностью. Такие явления очень неоднозначно действовали на магию порталов. Даже, если они не подвергались разрушениям, то районы, где порталы очутились в зоне землетрясений, повреждались энергетическими потоками и не поддавались восстановлению. Их предпочитали вообще оставлять без попыток ремонта. Потому что были прецеденты, когда ремонтные бригады перемещались просто в никуда. По крайней мере их следов не находили в цепи известных портальных сетей. Да и вовсе они не проявлялись в каких-либо поселениях, даже в беспамятном состоянии. Потому такие порталы так и оставались памятниками самим себе. Более того вокруг них создавались зоны отчуждения с предупредительными знаками. Держать вокруг них щиты признали нерентабельным. Слишком много на это требовалось энергии. Власти предпочитали полагаться на здравомыслие граждан.
Правда находились и любители экстремальных исследований, которые на свой страх и риск нарушали предписания власти не приближаться к подобным объектам, и желающие показательно самоубиться. Кто-то выбирает для этой цели городские мосты, а кто-то изменённые порталы. Служители закона, как правило, не утруждают себя вылавливанием подобных деятелей. Они считают, что человек вправе сам решать свою собственную судьбу, а у них достаточно профессиональных обязанностей, что бы помогать выжить тем, кто прилагает усилия, что бы эту жизнь сохранить.
С самого утра мы отправились в конюшни. Десяток вороных смотрелись солидно и надёжно. Под верховых мы собирались выбрать семь из них. Три оставшихся понесут вьюки. А, в случае необходимости, переменить обязанности тоже проблемой не будет. Уйка, Ульв и Сай лишний раз принюхались к лошадкам. Те, что понесут груз, в случае чего должны будут принять на себя оборотней в человеческой ипостаси, а значит должны быть самыми психически устойчивыми. Ильхан зверя имел энергетического, а в остальном от людей ничем не отличался. Хотя кони почему-то к нему относились ещё насторожённее, чем к обычным оборотням. Но он выбрал единственного жеребца, среди всего десятка. Это был спокойный и уверенный в себе зверь. С такой харизмой, что было понятно, почему он один. Все кобылы были его, и соперника рядом он бы не потерпел. Я не просто так назвала его Зверем. Это было его имя. Правда на древнемагическом, это имя звучало как Тьер. Почему-то имена боевых коней брали именно из него. Сай купил весь табун у одного хозяина. Мужик был суров и имел отличную репутацию заводчика. Только вот с именами для кобыл не заморачивался. Жеребцу имя дал. Тоже без особых изысков, а кобыл и вовсе назвал по счёту. Эстена, Сина, Сала, Эрбе, Хамми, Сиссу, Себе, Шане, Тише.
Сина, Сала и Себе были самыми взрослыми и спокойными. С широкими спинами и шерстистыми бабками. Их мы и определили вьючными. Остальные были суше, выше и стройнее. Все лошади были в отличном состоянии и хорошо приучены к седлу. Я сразу присмотрела себе кобылку по имени Хамми. У неё были самые длинные хвост и грива. И, что бы не морочиться с вычёсыванием, я её сразу заплела. Эш выбрала себе Эстену. Её гриву коротким хохолком остриг хозяин. Оказывается он сам предпочитал её другим и она была вышколена лучше других. Эш ездила верхом хуже всех из нас. Все, кроме меня, учились верховой езде в Академии. Только я овладела этим навыком дома. Эш обожала животных и прекрасно с ними ладила, но вот держалась в седле неуверенно. Диля ездила на верблюдах, а их аллюр гораздо неудобнее, чем езда на лошади. Гизем — танцовщица и прекрасно держит равновесие и владеет телом. Они соответственно взяли себе самую высокую — Эрбе, и стройную, легконогую Тише. Шане досталась Корвину, Сиссу — Марсену.
 
Боевым лошадям редко перепадали лакомства и мы шли знакомиться с ними с сухариками и морковкой. Моя лошадка оказалась самой большой обжоркой, но зато и ласковее других. Мы с Корвином менталлисты и выбор для нас был очевиден. Марсен взял лошадку, которая осталась последней. Он до конца пристраивал свои железяки. Теперь уже на выбранных животных. Диля привыкла к тому, что верблюды выше. Наши оборотни до телепорта добирались тоже верхом. Оборачиваться в городе считалось дурным тоном. А потому и путь до портала, и сам переход, и дорогу до выезда из последнего приморского городка, где находился стационарный портал, проделали людьми. Сначала я хотела заехать к родителям и познакомить наконец семью с моими друзьями, но Корвин меня отговорил. Наша поездка должна была оставаться секретом, а наша экипировка и то, что мы оказались на юге, могло натолкнуть родителей на мысли о направлении нашего путешествия. И мы решили отложить знакомство на возвращение.
Городок, в который мы переправились порталом, конечно не пропустил бы вниманием такую пёструю компанию. И нам пришлось пользоваться отводом глаз, пока мы не выбрались довольно далеко за город. Пришлось потерпеть, потому, что за городом до сих пор действовали глиняные карьеры. Белую глину, совершенно уникальную по составу, добывали для своего фарфора ещё кентавры. Секреты их изделий были утеряны, но белая глина или каолин применялась не только в производстве посуды, но и в целительстве, и в косметологии. А потому добыча её не прекращалась и являлась одним из главных компонентов производств, существующих в этом местечке. Ко второй половине дня, мы жутко устали. К долгим переходам тоже нужно привыкнуть. А мы и вправду, хоть и были в хорошей физической форме, всё же никогда таких поездок не совершали. Особенно вымоталась Эш. Она прилагала больше всех усилий, что бы держаться на коне. А потому мы выбрали место привала и остановились сразу после того, как последние признаки присутствия людей исчезли. Если бы не секретность мы могли бы денёк потратить на осмотр городка и привыкать к нагрузке постепенно.
Невысокие холмы тянутся до самой степи и нам до неё добираться ещё минимум два дня. Мужчины сами, конечно, добрались бы быстрее, но пока нас не гнала необходимость и нас решили поберечь и не загонять сразу нагрузками. Там, где закончились карьеры и холмы стояли нетронутыми во всей первозданной природной красоте, находиться было в удовольствие. Климат здесь чудесный. Особенно в эти дни поздней весны, когда ещё нет удушающей летней жары. Вечером, у весело горящего костерка, мы вообще почувствовали себя совершенно счастливыми. Не хотелось думать ни о тайнах Проклятой степи, ни о возможных противостояниях с их возможными обитателями. Здесь и сейчас, каждая из нас находилась рядом с тем, о ком долгое время думала, как о паре, с которой проведёт оставшуюся жизнь. И мы пытались почувствовать насколько комфортно нам находиться рядом.
Мы не собирались пока даже выставлять посты. Возможно в степи это делать придётся. Но сейчас достаточно было Дилиного пса и механика. Спали все в человеческой форме. Сон животного чуток и не глубок. А у нас пока была возможность отдыхать полноценно. В холмах не было крупных хищников. Только шакалы и дикие коты с рыжеватой пятнистой шкурой. Самые крупные из них не более шести килограммов. Вот в степи нас встретят гораздо более опасные противники. Волки, степные львы и барсы. Правда, обычно они держатся подальше от людей, но что придёт им в голову в пустынных местностях, где предполагается отсутствие жителей. А ещё имеется такая замануха, как лошади. Правда боевой конь приучен за себя постоять. Да и мы не собираемся давать их в обиду.
Утро пришло такое светлое и чистое. Со щебетом птиц и тёплым солнышком, как будто оставляющем прикосновения на коже. Лошади, напасшиеся за ночь и отлично отдохнувшие, перефыркивались и давали себя оглаживать и пристраивать сёдла, без всякого недовольства и капризов. Позавтракали мы, не разводя костра. Воду в котелке нагрели магией. Бросили в неё травы, которые не составило труда найти прямо под ногами. Донник, зверобой, ромашка и чабрец прекрасный сбор для утреннего напитка. Сухарики с кусочками буйволиного сыра. Не только орки разводили буйволов. В приграничьи тоже имели небольшие стада. Степь она не разом кончалась на границе. Выпас был и на нашей стороне. А сыр из молока буйволиц очень любили в приграничьи и не только. Эш умудрялась его подплавить, прямо на сухариках и мужчины посмеивались такому точечному, прикладному владению стихией. Я со своим небольшим огнём, больше могла устраивать придумки убойным заклинаниям для наших военных. Корвин поражался этому неожиданному для женского ума боевому коварству. У меня было одно из левитантных заклинаний, где над врагами я могла задать капсулу из воздуха, а после своим слабеньким огнём спровоцировать возгорание. Кислород сам по себе не горит, но активно поддерживает горение. И в закрытой капсуле его концентрация быстро падает.