Лена (СИ)

Во время ужина, когда дети как обычно похватали порции и скрылись в своей комнате, с чем безуспешно боролся исключительно нынешний муж, а не пофигинская мамаша, Лена специально выложила смартфон на стол.
— Не видишь, что ли. Серега? — не выдержала Дена.
— Что? — удивился муж, жуя запеканку и запивая ее пивом.
— Айфон у меня, видишь?! — Лена покрутила аппаратом перед носом мужа. — Последний, между прочим! Как наша машина стоит, дурак ты безглазый! — приврала, не поморщившись. Лишь бы внимание обратил. — На, изучи! — с этими словами в сердцах бросила ставший ей ненавистным прибор рядом с тарелкой мужа. А хотела попасть, кривоглазая.
— О-ох, — искренне простонал Сергей и все-таки отвлекся от вкусной еды. — Вечно ты проблемы из обычной херни высасываешь… сколько можно, Лен! Втемяшится тебе в бошку херня какая-нибудь — не выбьешь! — с этими словами все-таки взял телефон в руку. — Что ты от меня вообще хочешь, не пойму. Ну, поменяла мобилу, и что? Восхититься?
Лена сжалась от нехорошего предчувствия. Сердце колотилось как бешенное.
— Айфон семерка, старенький, заблокированный. Ну, махнула зачем-то на свой Самсунг, и что? Один к одному примерно. Я танцевать должен что ли? Ланка, я всегда тебе говорил, не гонись за понтами, но ты же не слушаешь, делаешь все по-своему… пользуйся, что я тебе еще сажу? Флаг в руки. Двадцатка ему цена максимум, а не наша ласточка, не гони, дура.
У Лены в голове будто лопнуло. Как? Новенький Айфон 13 спутать с характерной «Семеркой»? И дети внимания не обращают, и ведет себя аппарат волшебным образом, и найден был в бересте, и воздействует, и… мысли запутались напрочь. Но на «дуру» механически отреагировала.
— Сам дурак…
Все подтвердилось. Сомнения отринуты. Она стала обладателем артефакта, можно сказать, магического или колдовского — назови как нравится. В это не верилось. Точнее, не вписывалось в картину мира, усвоенную с малолетства, но факты… факты вопили об обратном. Разбираться с ними и разбираться, изучать и изучать возможности…но как? И что он, амулет, потребует взамен? Сердце Елены екнуло, и она полезла искать то самое пропущенное, подписанное не глядя, «Пользовательское соглашение». Увы, не нашла. В панике прислушалась к самочувствию и ничего необычного не ощутила. Еще раз покопалась в телефоне и ничего странного не выявила. Разве что заряд батареи всегда показывал сто процентов без подключения зарядного устройства, которое, кстати, к нему не прилагалось. Лишь размещение беспроводной зарядки имелось. Да и то одна видимость — это чувствовалось.
Разумеется, если суммировать обстоятельства находки, странные надписи, а главное, события на балконе при попытке курения, то любой здравомыслящий человек сразу догадался бы о ненормальности странного аппарата, о невозможности его существования в принципе, но Лены приняла его без раздумий.
— Пойдем, покурим, — предложил осоловевший от еды и пива, сытый до отрыжки Серега.
Вышли на балкон. Из-за хронического безденежья до сих пор незастекленного. В отличие от соседских сплошных стеклопакетов.
Лена, до сих пор пребывающая в сумятице чувств и мыслей, автоматически вытащила сигарету и сунула ее в рот. Зажигалку Серега поднести не успел. Острейшее чувство практически мгновенного возбуждения сковало ее крепче булатных цепей. Низ живота полыхнул объемным разрывом, влага в трусы хлынула, показалось, водопадом, сердце ухнуло и заколотилось на зависть барабанщику из «Бони-эм», румянец обрызгал лицо как будто из лейки, и нестерпимо захотелось залезть между губок рукой и натереть там все до чего можно дотянуться до изнеможения. Кончить жаждалось так сильно, как никогда ничего в жизни не желалось. Даже то, что случилось примерно три часа назад при предыдущей попытке отравиться никотином с нынешними ощущениями рядом не лежало. Хотя тогда казалось, что дальше некуда.
Пулей, ничего не соображая, опираясь на жалкие остатки стыда и общепринятые нормы морали, Лена улетела в туалет. Не включая свет, не закрывая дверь, женщина, ломая сигарету о резинку трусов, одним только указательным пальцем доставила себе такое наслаждение, что описать его невозможно…
 
— Тебя понос пробил, что ли? — голос Сергея доносился сквозь вату, и смысл сказанного до Лены не доходил. Она летала в космосе, умирала и рождалась, нестерпимо сладкие судороги трясли все тело, концентрируясь а бедрах.
— Не стони, детей от игры оторвешь, — со смехом комментировал муж, от сытой лености не желая пойти проверять — что это за звуки издает жена, из-за чего. О том, что она банально кончает он не просто не догадывался, его и тенью мысли подобное предположение не посетило.
Лена приползла на балкон, когда в руке у Сереги оставался дымящийся фильтр. Хотелось хапнуть свежего воздуха на волне полного счастливого удовлетворения. И между ног проветрить — мокрые трусы ушли в стирку. Подмываться почему-то не тянуло.
— Фу-у, как навонял, — искренне призналась Лена, едва ее ноздрей коснулся запах табачного дыма. — Бросай уже, скоро пальцы сожжешь. Меня сейчас вырвет.
— Ты не беременная, случаем? А, мать? — Серега выкинул бычок и участливо отогнал от лица дым. — Тебя рвало там, что ли? Курить, вижу, завязала… так бы и сказала. Я тогда все, только вдали, ты скажи только.
— Да иди ты! Нет… наверное, — смягчила больную для Сергея тему общего ребенка. — Решила бросить и все. Не соблазняй.
— Ну ешь твою медь! Бросила — хорошо, конечно, но когда залетишь-то? Пять лет вместе, а ни в одном глазу! От того козла два года подряд залетала, а где мой? Ты как специально…
Серега запел давно опостылевшую песню, досадную до ломоты в зубах. Невдомек ему было, что после второго пацана Лена на пике ссоры с первым сделала аборт и как отрезало. Можно не предохраняться. Даже если хочешь — бесполезно. И в тайне от мужа, и ведомая свекровью посещала клиники. Ноль, трубы заросли намертво. Только ЭКО, в чем признаться боялась до безумия. Сереге врала, что дело в нем, зная, что по великому самомнению он проверяться ни за что не пойдет. Если свекровь до конца не допилит. Она родными внуками чуть ли не наяву грезила, а Ленка ей на голубом глазу твердила, что она нормальная. Справки подделывала, а сами врачи страшились прокурора, которым их Лена активно пугала, и не разглашали.
— Да старайся сам! — не выдержав, в сердцах возопила Лена. — Только тыкнешь и все, привет! Полетели твои мальчики и девочки к сове на глобус…
Как успела увернуться от удара — сама не поняла. Кулак просвистел рядом с ухом.
— Угомонись, сволочь! — взвизгнула она, испугавшись всерьез.
Сергей был не до такой степени пьян, чтобы продолжить. Наоборот, сам ужаснулся своей реакции. Обнял жену, принялся успокаивать и просить прощения.
Пропустив, пожалуй, десяток трелей, Дена почувствовала, как в кармане халата вибрирует звонок.
— Все, Сереж, все, пусти, — сумела выдавить из себя сквозь слезы, до конца еще не успокоившись. Уж очень серьезным был контраст между счастливым умиротворением и внезапной агрессией. Долю собственной вины понимала, конечно, но не принимала ни в коем случае. — Звонят, — пояснила, всхлипывая.
Серега, тяжело дышащий, виноватый насквозь, нехотя отстранился. Даже не поинтересовался, как это обычно делал, кто звонит.
Надпись на экране гласила: «Хотите управлять сексуальностью партнера?», — «да», «нет». Не задумываясь, пребывая в полной растерянности, нажала «да»., ни о чем «таком» не думая. «Сфотографируйте глаза» — строка без вариантов.
— Сереж, глянь в камеру, — попросила, ладонью утерев с лица сырость. Шмыгнула носом. Сглотнула без брезгливости, хотя обычно высмаркивала. Не до того сейчас.
Понурый муж, не задумываясь, уставился на три айфоновских лупы, похожих на стрекозиные зерцала. Лишь моргнув от вспышки, поинтересовался «зачем»?
— Не тот момент, Ленка… ты еще селфиться возьмись… простила, что ли? Да я никогда больше, ни в жизнь… — затянул неоднократно слышанную женой песню, радуясь, что она внимательно уткнулась в телефон. Покрасневшими, опухшими от плача глазами. Он ее очень любил, несмотря ни на что.