Под крылом звездолёта (СИ)

И, кажется, я начинаю проваливаться в подобное состояние. Пока я это вспоминал, моя зона ощущений схлопнулась до зоны, в которой маска касалась лица. Как только я про это подумал мозг радостно уцепился за этот информационный канал и у меня жутко зачесались ноздри.
Я попытался абстрагироваться от этого ощущения, но куда там. Попытайтесь не думать о белом слоне, когда вам запрещено думать о белом слоне. Наш мозг та еще гадская штука. Такое ощущение, что природа в процессе эволюции вдруг обрела разум и дала его нам в наказание.
Чем больше я старался не думать о чесотке в носу, тем более чесоточной она становилась. Вашу мать! Я попытался вспомнить, что делал в том рассказе пилот Пиркс. Насколько я вспомнил, он не делал ничего. Просто пытался держать мозг в руках. По крайней мере, у меня точно есть нос.
Неожиданно я вспомнил, что я вообще-то тестер и у меня даже есть виртуальный помощник. Я позвал Венеру. Перед глазами из темноты материализовалась фигура Венеры.
– Венера, что происходит? – спросил я.
– Проверка реакции испытуемого на задание МА–23–675, – ответила она.
– А можно как то по–человечески объяснить? – продолжил спрашивать я.
– Даю развернутое пояснение. В результате метеоритной атаки поврежден контур управления капсулами криосна. Капсулы перешли на автономное управление. Питание капсул нарушено. Идет имитация состояния подачи питания только в контур управления и контроля за деятельностью головного мозга, – пояснила она суть отрабатываемого задания.
– Значит, насколько я понял, в данном сценарии будущий колонист никогда колонистом не станет? Корабль, по сути, уничтожен и сейчас все, что я вижу – это галлюцинация умирающего мозга, – продолжил я разговор.
– Абсолютно верно, – подтвердила Венера.
– И каким образом ты можешь помочь в данной ситуации? – я все больше не понимал, чего хотят добиться разработчики системы, тестируя такие задания.
– Во многих фантастических произведениях у умирающего главного героя есть реальный или воображаемый собеседник, в разговорах с которым герой и проводил последние часы или минуты своей жизни. Поговорим? – мне кажется, или она меня подколола?
– Обойдемся пока так. Долго мне так висеть в темном ничто? – спросил я, немного, успокоившись.
– Могу перейти к следующей задаче, – ответила Венера.
– Какой? – спросил я, в надежде хотя бы морально приготовиться.
– Секрет, – ответила Венера. Мне показалось или она ехидно улыбается?
Мгновенно сменились декорации. Хоть я и остался в камере криосна, но теперь я чувствовал свое тело и даже мог шевелить конечностями. Выдохнул. Себе можно признаться, струхнул я знатно. Так, и что мне тут разработчики за гадость приготовили? Если я правильно помню, что сказал Макс, то выйти из криосна в случае чрезвычайного происшествия я должен только в конечной точке маршрута. Однако Венера сказала, что у капсул есть автономное управление. Интересно как они это планируют совмещать? Ну, допустим, протокол они поправят, но если разнесет рубку, то как будет осуществляться управление капсулами? Правильно – автономно.
И тут мы снова возвращаемся назад. Если у капсулы откажет внешнее питание, то запустится протокол вывода поселенца из криосна. Протокол вшит в каждую капсулу, и чтобы его поменять нужно перепрошивать их все. Десять тысяч капсул. За оставшееся до старта миссии не успеют. Если бы дело было на Земле еще куда ни шло. Но насколько я помню из новостей капсулы уже установили в звездолет. Надеюсь, у капсул есть функционал дистанционной прошивки. А пока, поселенцам в такой ситуации останутся только разговоры с Венерой.
Ладно, что–то я задумался. Так я пробудился, но капсула не открывается. А это значит, что? А это значит, что из пластинок с буквами «О», «П», «Ж», «А» слово «ВЕЧНОСТЬ» собрать при всей имеющейся ловкости рук никак не получится.
Гель из капсулы постепенно вытек в предназначенные для этого резервуары. Заработали вентиляторы и примерно через пять минут внутри капсулы стало сухо. Уже лучше, а то плавать в амортизирующем геле вообще не вариант.
 
Я попробовал поворочаться, чтобы разглядеть открывается ли капсула изнутри. Кажется, нет. Размахнуться, чтобы ударить посильнее, пространства не было. Попробовал упереться, но замки держали крепко. Так–то они рассчитаны на ускорение под десять же, поэтому я своим усилием даже не заставил их шелохнуться.
Так, что тут на мониторе? Все показатели пока в зеленой зоне. Это хорошо. И тут один показатель сменил цвет на желтый. Что это у нас тут. Твою же мать! Кислород. Это сценарий долгой асфиксии из–за нехватки кислорода, что ли? Вот уроды. Вспомнил старый фильм, который так и назывался «Кислород», но там главная героиня спаслась. Она заставила Систему перекачать ей в капсулу кислород из поврежденных капсул. Если разработчики вдохновлялись при составлении заданий чем–то подобным – возможно, это шанс.
Я стал искать на панели управления что–то типа внешней связи или связи с управляющим компьютером. Ни фига. Похоже, тут капсулы не завязаны в единый контур по ресурсам. Надо после эксперимента спросить у Макса. Стоп, а зачем ждать у меня же есть Венера.
Вызвал Венеру. Она появилась за крышкой капсулы и радостно помахала мне рукой. Точно, прикалывается. Узнать бы как она чувство юмора приобрела? Хотя может это работа кого–то из создателей. Тогда надо ему в глаза посмотреть.
– Венера как открывается капсула? – спросил я.
– После внесенных изменений все капсулы открываются автоматически при достижении пункта назначения, – бодро отрапортовала она.
– Иные варианты открытия капсул предусмотрены? – уточнил я.
– Да, – просто ответила она.
– Венера, а можно я не буду из тебя каждое слово клещами вытягивать. Ты вроде как мой помощник и должна априори оказывать мне всю необходимую помощь, если я оказался в сложной ситуации, – практически проорал я.
– Рекомендую успокоиться. В состоянии повышенного эмоционального фона кислород заканчивается быстрее, – сказала она вместо ответа на поставленный вопрос.
– Как. Открыть. Эту. Чертову. Капсулу, – медленно проговаривая каждое слово, выдавил я из себя.
– В текущей ситуации никак, босс, – сказала она и подмигнула.
– В смысле? – не понял я.
– Василий, а Вы случаем не из Саратова? – неожиданно спросила она.
– Нет, а почему ты задала именно этот вопрос? – в ответ спросил я.
– Отличительной особенностью разговорной речи жителей Саратова является частое употребление вопроса «В смысле?», - пояснила она.
– Понятно, я точно нет, а вот за предков поручиться не могу, - пояснил я ей.
– Как интересно. Наверное, это генетическая память в Вас говорит. Не пробовали строить генеалогическое дерево, копаться в архивах? – продолжила спрашивать она.
– Я нет, бабушка копалась. Ей досталось от прабабки переходящее генеалогическое древо, и она пыталась его продлить вглубь веков и расширить, - ответил я.
– Ой, как интересно, - он захлопала ресницами, выражая не поддельный интерес.
Я начал о чем-то догадываться и посмотрел на индикатор кислорода. Он уверенно шагал вниз в красную зону. В капсуле начала повышаться температура. Кожа головы под волосами стала влажной. Я почувствовал, как по шее пробежала капля пота.
– Венера, ты сейчас снова реализуешь сценарий «Предсмертный разговор»? – уточнил я, обливаясь потом.
– Что, так прям понятно, да? – разочарованно спросила она.
– На самом деле нет, просто условия внутри капсулы изменились, и я понял твою игру, - постарался успокоить ее я. Хотя, чего я миндальничаю – это же виртуальный помощник. Или я попал в ловушку разума и пытаюсь очеловечить компьютерную программу? Вот там сейчас разработчики с мозголомами информационные потоки лопатами гребут. Блин, да на моих психических заскоках диссертацию написать можно.
– Так скажи-ка мне Венера, есть ли способ изнутри открыть капсулу, - задал я максимально конкретный вопрос.
– Изнутри нет, - быстро ответила она. Что-то скорость, с которой она ответила, показалась мне подозрительной.