Если один уйдет (ЛП)

— Мм… — после этого я разъезжаю по всей стране и помогаю мертвым людям, вообще не получая денег. — У меня было немного денег на некоторое время, но сейчас мне нужна работа.
Это не совсем неправда. Мой отец заплатил мне, чтобы я исчезла. Я получила чек на определенную сумму, и отец сказал мне уехать знакомиться с новыми людьми. Другими словами, я должна была исчезнуть. Со мной было слишком сложно, и я всех пугала, потому что видела мертвых. Я взяла деньги, крепко обняла родителей и исчезла из их жизни.
Джордж изучающе осматривает меня и скрещивает руки на груди.
— Я хотел бы помочь, но вас просто занесло в город, и у меня нет гарантии, что вы не уедете без предупреждения. Можете попробовать устроиться в продуктовый магазин дальше по дороге.
Он поворачивается и наклоняется, сортируя что-то в шкафчике, а я смотрю на Айка и пожимаю плечами.
— Боже, он высокомерный придурок, — бормочет Айк. — Хорошо. Он всегда принимает вызов. Скажи ему, что сможешь выбрать его любимую песню на музыкальном автомате, и если ты выберешь правильно, он должен дать тебе шанс.
Я искоса смотрю на Айка, давая ему понять, как глупо это звучит.
— Верь мне. Он дерзкий сукин сын и примет пари, думая, что ты не победишь.
Я отрицательно качаю головой.
— Сделай это, Шарлотта. Пожалуйста.
Он хлопает ресницами, и я стараюсь не улыбаться. Вместо этого впиваюсь в него взглядом и глубоко вздыхаю.
Джордж поднимается и снова удивленно смотрит на меня. Возможно, он ожидал, что я уеду после того, как он отказал мне.
— Вы похожи на человека, который держит слово, — я поднимаюсь и начинаю искать в рюкзаке мелочь. — Если я смогу выбрать вашу любимую песню на музыкальном автомате, вы даете мне работу. Если не смогу, то я уезжаю и никогда не возвращаюсь.
Я нахожу пятьдесят центов, и, кокетливо улыбаясь Джорджу, дерзко пожимаю плечами.
Он фыркает и снова скрещивает руки на груди.
— И кто сказал, что я признаюсь, если это моя любимая песня? Я могу солгать.
— Он не солжет, — добавляет Айк, глядя на брата. — Он не идеален, но не лжец.
— Я хорошо разбираюсь в людях. Вы производите впечатление честного человека, — отвечаю я, сжимая в кулаке мелочь.
Джордж хмурится и пристально смотрит на меня. Его глаза очень темные, не такие, как у его брата. У Айка они песочно-карие, светлые и теплые. Глаза Джорджа холодные, цвета черного кофе. Холодные не в смысле жестокие, скорее безжизненные, они словно предупреждают держаться на расстоянии. Безучастно-холодный взгляд.
— Как ты сказала тебя зовут? — спрашивает он, подходя ко мне.
— Шарлотта, но люди зовут меня Шар.
Кроме твоего брата.
— Хорошо, Шарлотта, — ухмыляется он. Очевидно, ни один из братьев МакДермотт не планирует называть меня коротким именем. — Иди, выбери мою любимую песню, и я дам тебе шанс.
Я киваю и направляюсь к музыкальному автомату у входа. Айк опирается одной рукой на автомат, когда я бросаю монеты в ячейку.
— Джонни Кэш, «God’s Gonna Cut You Down», — говорит он.
Я не могу удержаться и улыбаюсь.
— Что? Тебе не нравится Кэш? — он выглядит расстроенным.
— Нравится, — шепчу я.
— Что? У тебя фантастически прекрасный музыкальный вкус! Где ты была, когда я был жив?
Я слегка улыбаюсь его комплименту и стараюсь, чтобы Джордж, наблюдающий за мной, словно ястреб, ничего не заметил. Просматриваю список, пока не нахожу песню и ввожу номер. Пока я иду назад к бару, музыкальный автомат щелкает, меняя диски. Джордж и я не спускаем глаз друг с друга. Я останавливаюсь перед баром, скрещиваю руки, копируя его позу, и приподнимаю одну бровь.
Знакомая мелодия начинает играть из динамиков, и я не могу не ухмыльнуться, когда у Джорджа, сукиного сына, отвисает челюсть и опускаются руки. Я торжествующе улыбаюсь и небрежно пожимаю плечами.
— Когда я могу начать? — я хватаю свой рюкзак и вешаю его на одно плечо.
— Ты можешь начать обучение сегодня, но если провалишься, то уйдешь.
— Поняла. Я могу переодеться и вернуться?
— Да, у тебя есть черные шорты и кроссовки?
 
Удивительно, но есть.
— Да.
— Я дам тебе футболку. Возвращайся через час.
Кивнув, я разворачиваюсь и направляюсь к двери.
— Эй, Шарлотта! — зовет Джордж, и я оборачиваюсь. — Как ты узнала?
Я ухмыляюсь.
— Просто угадала, — пожимаю плечами перед тем, как выйти.
Айк искренне смеется, когда мы забираемся в мой внедорожник. Ну, я забираюсь, а он просто телепортируется, или что там делают мертвые люди?
— Боже, я так хорошо его знаю. Это было слишком легко.
— Спасибо, что предупредил о том, что он твой близнец, придурок, — огрызаюсь я, заводя 4Runner.
— Должно быть, тяжело находиться сразу с двумя безумно горячими парнями?
Я закатываю глаза, но если честно, то да — это тяжело. Эти двое такие горячие, что мои мозги просто плавятся. Но я не говорю ему об этом.
— Да. От вас, ребята, коленки подкашиваются, — усмехаюсь я. — Так, Джордж и Мисти вместе?
— Нет, скорее всего, у них просто приятельский перепих. Все слишком сложно.
Я вижу, что ему не нравится говорить об этом.
— Я не хочу говорить о ней. Давай лучше обсудим, насколько горячим ты меня считаешь, — шутит Айк.
Качая головой, я сжимаю губы, чтобы не улыбнуться.
— Ты неисправим.
— Так что? Тебе нравится мое тело? — говорит он.
— У тебя слишком большая голова. Должно быть, это из-за твоего эго, — парирую я.
— Если ты хочешь мое тело и думаешь, что я сексуален, ну же, милая, дай мне знать, — Айк напевает песню Рода Стюарта, двигая бедрами в такт.
— Вау. Остановись прямо сейчас, — смеюсь я.
— Почему? Это тебя заводит? — спрашивает он, продолжая двигать бедрами.
— Когда я смотрю на это, погибают клетки моего мозга. Не отвлекай меня. Я должна подготовиться к своей новой работе.
Он исчезает, и я оборачиваюсь. Одна. Я одна.
***
Спустя час, я стою за баром с Мисти, пока она объясняет мне, как пользоваться автоматом с содовой, как будто я идиотка. Я раньше работала официанткой, и это не ядерная физика, но я вежливо киваю и улыбаюсь, пока она болтает. Она говорит быстро и постоянно останавливается сглотнуть, так как у нее пересыхает горло. Интересно, это побочный эффект употребления кокса? Айк же говорил, что она его принимает.
Айк появляется и осматривает меня оценивающим взглядом. Обтягивающая черная футболка с надписью «У Айка и Джорджа» не оставляет простора для воображения.
— Ты будешь получать внушительные чаевые, — говорит Айк, приподнимая брови. Я краснею и пытаюсь сосредоточиться на Мисти.
Наконец, она разрешает мне сесть за стол, и учит меня наполнять солонки, перечницы и сахарницы, пока мы ждем наплыва посетителей на время ланча. Так как я новенькая, то не обслуживаю сегодня, а только наблюдаю, и я уверена, что она поручит мне наиболее трудную работу. Айк сидит напротив и наблюдает за мной, напевая «Get Rhythm», и я не говорю ему, что это моя любимая песня Кэша. Моим родителям нравились Джонни и Элвис. Когда все шейкеры и коробочки с чаем наполнены, я расставляю их на столах и неосознанно пою «Get Rhythm» вслух.
Я пою и покачиваю бедрами, когда врезаюсь в чье-то крепкое тело и почти роняю поднос. Джордж пристально смотрит на меня, подхватывает поднос и кладет его на стол.
Схватив меня за руку, он спрашивает:
— Почему ты поешь эту песню? — его глаза темные, обвиняющие.
Должно быть, я выгляжу ошеломленной, потому что Айк говорит:
— Это моя любимая песня Джонни, — он проводит ладонью по своему лицу и смотрит на брата.
— Я не понимаю, — говорю я Джорджу, но на самом деле обращаюсь к Айку.
— Как ты выбрала мою любимую песню сегодня утром?
Я смотрю в его темные глаза, не мигая. Я знаю, каково это — быть сломленным. Черт возьми, я сломлена. Он не сможет напугать меня.