Герцог и служанка

Едва Кейт собралась его открыть, как услышала щелчок. Сердце Кейт упало. Она медленно повернулась к двери.
На пороге желтой комнаты стояла раскрасневшаяся Жоэль Мартин. Она удивленно моргала.
— Что вы делаете в моей комнате? — спросила она.
  
Глава 18
 
Кейт от гнева обдало жаром. Она прищурилась. То, что вчера сдерживало ее, что не позволило сразу бросить в лицо бельгийке все, что Кейт о ней думала, — все это вылетело, как пробка из бутылки с шампанским.
— Ищу кое-что.
Жоэль вскинула подбородок:
— И что же вы ищете?
— То, что можно вменить вам в вину.
— Вменить мне в вину? — медленно повторила Жоэль, явно услышала незнакомое слово.
Кейт осознала, что держится за ручку шкафа. Она разжала пальцы, опустила напряженную руку и повернулась лицом к сопернице.
— Именно. Я ищу доказательства того, что вы были любовницей моего брата.
Выражение смятения на лице Жоэль усилилось, и между бровей залегла складочка. Она выглядела совершенно невинной, и на мгновение Кейт возненавидела ее. Ну почему она сама не умеет так искусно и складно лгать?
— Вашего брата? Я слышала, он недавно погиб. Мои соболезнования. Но он был женат, разве нет? На леди Ребекке.
— Да, — ответила Кейт и встретилась взглядом со смущенной Жоэль. — И до последнего дня его жизни вы были его любовницей.
Жоэль раскрыла рот от удивления, глаза ее расширились.
— Не понимаю, о чем вы говорите.
Этот спектакль нисколько не убедил Кейт.
— Вы жили в доме недалеко от Дебюсси-Мэнора. Не знаю, как долго, но вы были в интимных отношениях с моим братом! — Жоэль ахнула:
— Нет!
— Да! — выпалила Кейт. Слова ее источали яд.
— По-моему, вы сошли с ума! — Жоэль отступила в коридор и огляделась по сторонам, словно желая найти человека, который бы защитил ее от безумной женщины, вторгшейся в ее спальню.
Гнев кипел в душе Кейт, он смешивался с ядом ревности, и к горлу подкатывали те слова, которые Кейт хотела бросить в лицо Жоэль еще вчера, как только увидела ее.
— А теперь вы пытаетесь одурачить Гаррета и его семью? — Кейт шагнула к Жоэль. — Ну давайте, скажите, чей это ребенок? Его или Уилли?
Жоэль покраснела, как свекла.
— Как вы смеете обвинять меня в таких вещах?! — Она стояла посреди коридора, обхватив руками живот. Со стороны могло показаться, будто она боится, что Кейт может навредить ребенку. Однако Кейт знала правду: та испытывала чувство вины.
— Я знаю, что это так. — Кейт замерла на пороге.
Жоэль покачала головой:
— Вы ошибаетесь, мисс Фиск. Вы меня с кем-то путаете.
— Нет! — Голос Кейт стал хлестким, как кнут. — Почему бы вам сразу во всем не признаться? Все равно вас рано или поздно разоблачат.
— Нечего разоблачать. Я же говорю: вы меня с кем-то путаете!
— Да как вы смеете?! — рявкнула Кейт. Она сделала два шага вперед и оказалась нос к носу с Жоэль. — Как вы смеете использовать эту семью?! Как смеете лгать, притворяться и делать невинные глаза?! — прошипела она. — Как смеете вы такими глазами смотреть на бедную леди Ребекку, которой причинили столько страданий?! Я знаю, что скрывается под этой елейной личиной, Жоэль Мартин. Нутро такое же черное, как у моего брата!
— Что здесь творится?
Кейт обернулась и увидела, что с другого конца коридора на них хмуро взирает леди Бертрис. Жоэль разрыдалась, и Кейт впилась в нее горящим взглядом.
— Блестящая игра! — насмешливо воскликнула она. — Вам следовало бы выступать на сцене.
— О! — рыдала Жоэль. — Ой-ой-ой…
Леди Бертрис направилась к ним.
— Что, черт возьми, ты тут делаешь? — бросила она Кейт.
Кейт из кожи вон лезла, чтобы вести себя вежливо с этой дамой, и все без толку. Леди Бертрис невзлюбила ее с первого взгляда. Так что ее терпение кончилось.
— Мы тут с миссис Мартин беседуем, — ответила она, не глядя на леди Бертрис.
— О чем?
Кейт не сводила глаз с Жоэль.
— О ее связи с моим братом.
— Что вы такое говорите, скажите на милость?
— Ой-ой-ой! — Жоэль рыдала и раскачивалась взад-вперед, обхватив себя руками. Кейт смотрела на настоящие слезы, которые струились по нарумяненным щекам, и сжимала кулаки. С каким бы удовольствием она сейчас отдубасила эту интриганку! Единственное, что удерживало ее, — это то, что она носила под сердцем невинного малыша.
 
Леди Бертрис обняла Жоэль:
— Тише, моя дорогая.
Жоэль, дрожа, бросилась в объятия пожилой дамы. Леди Бертрис прищурилась и посмотрела на Кейт:
— Она ужасно напугана. Что вы с ней сделали?
Кейт скрестила руки на груди и прямо взглянула леди Бертрис в глаза:
— Я потребовала от нее правды, вот что я сделала.
— Пожалуйста, — хныкала Жоэль, — прошу вас, мне нужно сесть… я сейчас упаду…
Провожая Жоэль в желтую комнату, леди Бертрис обернулась к Кейт:
— Идите в свою комнату. С вами я позже разберусь.
Бекки и Кейт ужинали в комнате Бекки: ни одной из них не хотелось изображать вынужденную вежливость в присутствии Жоэль Мартин. Сломанная рука Бекки послужила отличным предлогом для уединения, хоть они и понимали, что все прекрасно догадались, почему на самом деле они отказались ужинать в столовой.
Они почти не разговаривали друг с другом. Бекки была еще печальнее и молчаливее, чем обычно, а Кейт размышляла о событиях дня. Она ничего не добилась, кроме еще большей враждебности Жоэль и леди Бертрис. Как обычно, она только все испортила. Да уж, славно она отплатила Бекки, которая так по-доброму отнеслась к ней и стала ей настоящим другом.
Когда они покончили с жареной куропаткой, Кейт удалилась в кремовую комнату и там немного почитала Реджи перед сном. Большую часть дня он провел на свежем воздухе: они с Гарретом и Мирандой планировали восстановление домика на дереве. Кейт, признаться, очень им завидовала.
— Реджи! — позвала она, заметив, что глаза его закрылись. — Реджи!
Нет ответа. Она погладила его по нежной щеке. Он дышал глубоко и спокойно. Здесь он, похоже, чувствовал себя счастливым. И поправлялся на глазах. У Кейт ком подступил к горлу. Здесь рядом все время был кто-то, готовый поиграть с ним, обнять, сказать доброе слово. Ее младшего братишку любили все, начиная от Гаррета и Миранды и заканчивая служанками.
Вот было бы здорово, если бы к ней относились так же. Но они с Реджи походили друг на друга, как день и ночь. Реджи был нежен и застенчив, а она — груба и вспыльчива. Кейт вспомнила, как сегодня накричала на Жоэль. Это непростительно.
Она откинулась на деревянную спинку кровати и в отчаянии закрыла глаза. Она так злилась, так ревновала и боялась будущего, что не сумела сдержаться.
Кейт погрузилась в сон прямо так, полусидя, не потушив свечу.
Через некоторое время она услышала сквозь сон, как открылась дверь, и подскочила на постели. Леди Бертрис в пурпурном халате, с зеленой лентой в волосах, в общем и целом похожая на свежевыкопанную редиску, вошла так решительно, что Кейт инстинктивно положила руку на плечо Реджи, словно желая его уберечь. Она бросила взгляд на часы на каминной полке: почти два часа ночи. Огонь в камине потух, и в комнате стоял жуткий холод.
Она спала дольше, чем думала. Кейт взглянула на леди Бертрис и поняла, что этого вторжения следовало ожидать. Та ведь обещала, что разберется с ней позже, но Кейт выпустила эту неизбежную неприятность из виду.
— Я же говорила, что приду.
— Говорили, — тихо ответила Кейт, не желая разбудить Реджи.
Леди Бертрис бросила взгляд на Реджи и тоже понизила тон:
— Нужно поговорить, мисс Фиск. Я хочу, чтобы вы покинули этот дом.
Кейт моргнула.
— И не надо строить из себя сову. Я сказала, что хочу, чтобы ноги вашей здесь не было. Вас и вашего брата.
— А его светлость согласен?
— Согласится. — Леди Бертрис пожала плечами. — Уже согласен, но он слишком добр, чтобы выставить вас отсюда. — Она прищурила голубые глаза. — А я нет.