Якудза из другого мира. Том XII (СИ)

Я нашел матрас и раскатал его на бамбуковых циновках. До ночи ещё было несколько часов, поэтому можно было чуточку отдохнуть. Но, отдохнуть не получилось…
— Акита-сан, — послышался легкий стук в дверь. — Это я, Кэори… У меня кончилась вода, у вас не найдется лишней чашки?
А вот и небольшой секрет Акиты. Неужели судьба вознаграждает меня за пендель несколькими хорошо проведенными часами? Что же, по крайней мере у Акиты будет неплохое алиби, а вот у «костюма» будут проблемы.
Я запустил миловидную девушку в свою комнату. Несколько слов, потом дверь на ключ и вот мы уже кувыркаемся на матрасе. Кэори только закрывала рот, чтобы не простонать и не выдать своим присутствием нарушение в комнате холостяка.
Покувыркался «Акита» на славу. Кэори даже не смогла подняться, чтобы пойти в свою комнату, поэтому прикорнула на моём плече, чуть приоткрыв рот и пуская слюни. Перед этим она сообщила мне, что сегодня было просто великолепно и необычайно… Этим сообщением она заставила меня только усмехнуться.
Когда её дыхание стало спокойным и размеренным, я поднялся с развороченного ложа и начал преображение. Перед глазами вызвал образ хмурого мужчины. Постепенно я заставил своё тело принимать его образ и подобие. Не зря же так пристально рассматривал того весельчака, запоминая каждую черточку. Оммёдо замены голоса тоже сработало на отлично. Недаром сэнсэй Норобу столько времени провел со мной над проработкой этого навыка.
После того, как взглянул в небольшое зеркальце на стене, остался доволен результатом. Только родная мама сможет меня сейчас отличить от своего хмурого сыночка. Но бездушные камеры вовсе не были родной мамой, поэтому они бесстрастно зафиксировали поздней ночью выход «костюма» из дома прислуги.
Да, на мне не было костюма, но и обычное кимоно сойдет для такого дела. Кто будет спать в костюме? А так я шел по территории, позевывая и почесываясь, как будто только что проснулся. Охранники проводили меня взглядом, когда поднялся по ступеням к двери главного входа.
— Снова ночной вызов, Гото-сан? — спросил один из охранников.
— Угу, — буркнул я голосом «костюма». — Наш господин и днем и ночью печется о нашем благе. Жаль, что порой он не в духе…
— Да уж, сегодня он точно был не в духе, — покачал головой охранник. — Желаю вам спокойной беседы, Гото-сан.
— Несите службу, господа, — проговорил я в ответ недовольным голосом. — Состояние господина Тонга никак не должно сказываться на вашей бдительности!
— Простите, Гото-сан, — поклонились охранники в ответ.
Я нахмурился и двинулся в сторону отодвигающихся дверей. Да, теперь это были не двери из реек и рисовой бумаги, но из пуленепробиваемого стекла, не пропускающего холод и возможную смерть с дальнего расстояния.
Отодвинуть дверь в сторону мне помогли отпечатки пальцев Гото. Снять их с ручки не составляло труда. Тонкая пленка с ручки охотно переместилась на окончания моих пальцев. Теперь же эта пленка позволила мне проникнуть в жилище господина Тонга.
Коридор разрисован в стиле суми-э, то есть якобы тушью. Туманные рассветы, бамбук, горы и журавли. Если не знать, что в этих рисунках скрыты ловушки, то можно было даже полюбоваться творением неизвестного дизайнера. Впрочем, если бы тут даже были нарисованы голые девушки с большим размером грудей, то я бы не остановился для разглядывания.
Вот тут должны быть острые шипы, вырывающиеся из скрипучих циновок. Вот если наступить сюда, то сверху рухнет плита весом в тонну. Вот если дернуться в правую сторону, то тело утыкают мелкие дротики, чьи острия тщательно смазаны сильнодействующим ядом.
Ещё десяток других ловушек, какие не пройдет непосвященный человек.
Господин Тонг знал толк в защите своего дома. Вот только он не знал, что враг придет изнутри. Акита стал его слабым звеном. Ох, как же долго я вторгался в доверие к этому слуге…
Вот и комната господина Тонга. Я не стал стучаться, а просто отодвинул дверь в сторону. Сэберо Тонг сидел в кресле перед большим телевизором и смотрел бой сумоистов. Как раз сегодня был финал соревнований.
 
Я тихо усмехнулся. Эти борцы всегда у меня вызывали усмешку. Столько мяса и мощи… В двадцать шестом году прошлого века к соревнованиям стали допускать спортсменов весом не менее шестидесяти четырех килограммов и ростом не ниже ста шестидесяти четырех сантиметров. В настоящее время вес начинающего борца должен быть не меньше семидесяти килограммов, а рост не ниже ста семидесяти трех сантиметров. У нынешних борцов — рикиси — рекордный вес перевалил за двести килограммов.
— Гато? Зачем вы здесь? — спросил Тонг, устремив на меня тяжелый взгляд.
— Я не Гато, господин Тонг, — покачал я головой. — Вы ошиблись… Можете называть меня Идущий во тьму…
С помощью небольшого оммёдо я заставил свои плечи дымиться подобно тлеющему костру. Специфическое оммёдо. Ни на что не влияет, но эффект устрашения дает неплохой.
— Вы всё-таки пришли ко мне, — вздохнул Тонг. — Я ждал вас, убийца…
Ждал? Что он имеет в виду?
Я быстро окинул взглядом помещение. Где-то ещё скрыты ловушки? На меня нацелены ружья с пистолетами? Под ногами проволока или луч лазера?
Но вроде бы даже наметанный взгляд не открыл ничего подозрительного. Никаких растяжек, скрытых бугорков на стенах, способных выстрелить или выпустить газ. Разве так ждут преступника?
— И вы так спокойны? — спросил я.
— Мы все гуляем по короткому отрезку пути между жизнью и смертью. Когда умер Кичи, то я понял, что его смерть была не простой. Ведь этот бык мог покрыть ещё много телок, но в итоге умер после схватки с одной из них. С проверенной и весьма опытной, которая ни за что бы не допустила подобного…
— И вы поняли, что это дело моих рук?
— Ха! А как тут не понять? То, во что нас втравил господин Абэ, не прощается. Не прощается, как и смерть моего сына. Скажи, ведь это вы его убили? Идущий во тьму…
Я кивнул в ответ:
— Это была только самооборона…
— Самооборона демонического создания? — хмыкнул господин Тонг. — Разве это так называется?
— Как ни назовёте, но ваш сын напал первым, — проговорил я, всё ещё оставаясь в образе Гато. — Остальные тоже получили по заслугам.
— Их всех подставили, — вздохнул господин Тонг. — Подставили, как и меня. Наплели с три повозки, перевернули представление о добре и зле, а после направили на вас. Скажите, если бы не наши действия, вы бы пришли сегодня?
Я только помотал головой в ответ.
Конечно бы не пришел. Если бы эта троица так активно не подталкивала Монголию к нападению на Россию, то я учился бы себе спокойно, зарабатывал социальные баллы и в ус не дул. А теперь…
Теперь я всеми силами старался удержать мир на той хрупкой грани, которая не позволяет ему скатиться в пропасть разорения и смерти.
— Скажите, мой сын… Он умер безболезненно? — спросил Тонг.
— Он умер быстро, — ответил я. — Я никогда не мучаю тех, кто выступает против меня.
— Значит, вы мне тоже подарите быструю смерть?
Я кивнул.
— Что же, я готов к смерти, — сказал господин Тонг. — У меня только одна просьба — позвольте досмотреть соревнование до конца? Я долго пестовал одного бойца, Ито. Под моим началом его тренировали лучшие рикиси. Разрешите мне посмотреть его бой, а потом забирайте жизнь.
— И вы так просто мне об этом говорите? — поднял я бровь.
— Тейкан, — коротко и емко ответил Тонг.
Ох уж этот принцип «тейкан» — принятие судьбы и покорность ей. Японцы много чего этим принципом оправдывают. Каша убежала? Тейкан! Машина водой из лужи обрызгала? Тейкан! Якудза на улице в морду дал? Тоже тейкан, но в следующий раз надо пойти по другой улице.
У нас бы Тонг сказал так: «Судьба-а-а». Да-да, именно так, с протягиванием последней гласной.
Без драки, без лишней суеты, без криков и оров. Просто смирился с судьбой и попросил о небольшом одолжении. Как товарища…
— Тогда окажете мне честь и разрешите присесть рядом? — спросил я.
— Конечно, присаживайтесь, молодой человек. Если вам удобно, то можете даже принять свою прежнюю форму…