Дэн. Колонист поневоле (СИ)

В общем, все шло по накатанной, когда к первому слизню подключился второй.
Накрыло всех. Даже меня пробрало настолько, что в первый раз пригодилась веревка, которой я все-таки обмотался. 
В глазах двоилось, руки тряслись, в ушах звенело. Продлилась эта пытка минут пять, после чего первый слизняк выдохся и заткнулся.
Жуки, контуженные двойным «дружественным огнем», пришли в себя раньше гоблов. 
В результате им удалось стянуть сразу троих зеленых вниз, и пять жуков оказались на стене.
От их атаки пострадало ещё четверо союзников, причём один летально. 
Выскочившее подкрепление смогло сбросить жуков со стены, но и сами, после этого рывка, были вынуждены отступить, зажимая уши и мотая головами. 
При этом одному из них неслабо так располосовали ногу. Плохо дело. Не знаю, сколько там всего гоблов, но ещё пара таких атак, и им точно придётся туго.
Подобравшись максимально близко к слизнякам, начал вычерчивать фигуру огненной ловушки. 
Сработала шестая по счету, и кучка желе, сидящая на спине «краба», осветила стены пещеры. 
Гоблы, только пришедшие в себя, снова подверглись звуковой атаке. 
Жуки попробовали перейти в атаку, но как-то вяленько. Они тянули свои отростки в сторону зелёных, но недотягивали метра два. 
Единственный, кто переносил всё это без последствий, был второй слизняк. 
Он недоуменно шевелился, направив все свои усики в сторону горящего собрата. А потом, в какой-то момент, начал постепенно расширяться.
Примерно представляя, чем нам всем это грозит, я неловко сполз по стене, и, обегая вяло шевелившихся жуков, на ватных ногах двинулся в его сторону. 
Когда до цели оставалось метров пять, давление на уши и мозг внезапно прекратилось. Бросив взгляд в сторону «краба» увидел затухающую тушку его «всадника». 
Мимоходом взглянув в логи, убедился в том, что сожжение прошло успешно, и уже намного шустрее побежал в сторону последнего слизняка.
Тот каким-то чудом почувствовал опасность и начал разворачиваться в мою сторону.
«Толстячок», на котором он восседал, тоже пытался двигаться, повинуясь командам «всадника», но видимо ещё не отошёл от последствий акустической атаки. 
Так странно, вроде бы они из одной «команды», а атака слизняков действует на своих ненамного слабее, чем на всех остальных. 
Не совсем логично, но нам же лучше, иначе они бы тут всех давно перебили.
С этими мыслями, я преодолел остатки разделяющего нас расстояния, и взмахом крюка отделил голову слизня от тела. 
Его тело издало непродолжительный «пшшшшш» и вернулось к изначальным размерам. А дальше пошла потеха. 
Первым делом я добил «толстячка», на котором восседал уже труп слизняка, а потом принялся крушить остальных жуков, пользуясь тем, что они ещё не до конца пришли в себя.
Гоблы на стене, с удивлением и долей страха наблюдали за тем, как я постепенно сокращаю поголовье нападавших. 
Жуков здесь скопилось уже под сотню, поэтому расправа грозила затянуться. 
Первым делом, я решил вывести из строя плевателей, которые представляли для меня наибольшую опасность. 
Они стояли плотной кучкой, поэтому у меня получилось вывести их всех из строя всего за несколько минут. Последние несколько особей пытались в меня плюнуть, но все их «выстрелы» прошли мимо цели. 
Остальные жуки уже практически пришли в себя, поэтому мне предстояло попотеть. 
Ладно хоть гоблы, видя, что кто-то убивает их врагов, решили подключиться к процессу и связали боем примерно двадцать-двадцать пять тварей. 
Кидаться ловушками в такой ситуации было не с руки, поэтому пользовался я исключительно цепью, благо опыт уже какой-никакой имелся.
Я успел убить ещё примерно двадцать жуков, когда понял, что меня постепенно окружают и прижимают к стене. 
Воздух гудел от летающей туда-сюда цепи. Иногда этот звук прерывался хрустом, от проламываемых хитиновых голов, но затем вновь возобновлялся. 
Место убитого тут же занималось его коллегами по цеху.
До стены оставалась всего пара метров, когда я повернулся к жукам спиной и побежал к вертикальной каменной поверхности. 
 
Пробежавшись по стене, я с силой оттолкнулся, пролетел через наступающих на меня тварей и приземлился на спину жука из задней линии. 
От моего веса у него с хрустом подломились лапки, и я не стал его мучить, добив четким ударом в голову.
В глазах резко потемнело, голову прострелило болью, и я, не понимая, что происходит, вслепую рванул в сторону, стараясь разорвать расстояние. 
Через десяток секунд зрение прояснилось, и я увидел шелестящую в мою сторону толпу членистоногих. 
Первые несколько моих ударов вышли корявыми, но постепенно я пришел в себя, и продолжил свое чёрное дело.
Гоблы расправились со своими жуками к тому моменту, как я добивал уже четвертый десяток. 
Оставалось ещё примерно тридцать-сорок тварей, среди которых был «краб», который всё это время простоял у дальней стены. 
Мои союзнички скромно оттянули на себя ещё пять-семь жуков, стараясь держаться поближе к стене, чтобы в случае чего быстренько оказаться в безопасном месте.
Меня в очередной раз умудрились окружить, несмотря на все мои попытки этого избежать. 
Рывок по спинам жуков окончился моим падением на твердую поверхность, когда во время очередного прыжка меня подловили в воздухе сразу два отростка. 
От удара из меня выбило весь воздух, и я с трудом поднялся, оказавшись лицом к… мордам.
Взмахнув пару раз цепью, отогнал самых резвых. 
Услышав громкий перестук и какие-то странные щелчки за спиной, изо всех сил отпрыгнул в сторону. 
Мимо меня, влетев в самый центр толпы, попутно проломив несколько панцирей, пролетел позабытый уже мною «краб». 
Я-то думал, что он «перегорел» со своим наездником, но оказалось, что это не так.
— Как же ты не вовремя, — пробормотал я, опуская грузик на голову ближайшего жука.
Посмотрев в сторону гоблов, увидел, как они, успешно разобравшись со своими противниками, спешно забираются обратно на стену. 
Видимо идея сражаться с «крабом» их ни капельки не прельщала. Ну что же, я их прекрасно понимаю.
Дальше пришлось осторожничать. 
Сначала я просто уворачивался, отскакивая с вектора его атак, но потом «краб» сбавил темп, и перестал нестись на меня, изображая паровоз. 
Вместо этого он начал теснить меня к стене. Пришлось вертеться ужом, стараясь повредить конечности, чтобы снизить его маневренность.
Всё это осложнялось тем, что он постоянно махал своими отростками, превосходящими мою цепь в длину. 
И перерубить их не получалось. 
Максимум, чего я добился, это три глубоких царапины на правом отростке, и поврежденная передняя правая конечность. 
К этому моменту обычных жуков осталось всего с десяток. Причём чуть меньше половины было на счету самого «краба». 
Он не особо церемонился со своими «собратьями», расшвыривая и наступая на тех, кто попадался ему под ноги. Точнее под лапы.
Достать его у меня никак не получалось. Поэтому пришлось импровизировать. 
Сначала я решил поджарить его при помощи своих огненных ловушек. Но сработавшая на пятнадцатый раз, она даже панцирь ему не нагрела. 
По крайней мере, он на неё никак не отреагировал. Хотя в том, что ловушка сработала, я был уверен на все триста процентов.
После неудачи с огненными ловушками, я начал раскидывать каменные. 
Дело осложнялось тем, что приходилось отвлекаться на обычных жуков. А ещё эти уроды активировали мои ловушки вместо «краба». 
В итоге, первая ловушка удачно сработала на нём, когда обычных жуков осталось всего семь. 
Наступил он на неё уже поврежденной лапой, так что это не сильно сказалось на его маневренности.
Второй раз он умудрился «удачно» попасть в ловушку левой задней лапой. 
В итоге, проще оказалось сначала добить остатки простых жуков и только потом взяться за «краба». 
Я принялся бегать вокруг него, постепенно калеча его двигательный аппарат. Стоило ему упасть на брюхо, как я радостно рванул к нему, планируя заскочить ему на спину сбоку.