Королева и волкодлак (СИ)

— Ресс, ты сделала это! — услышала я незнакомый мужской голос.
  
Глава 32
 
Иттон
«Такое чувство, будто что-то произошло, — сказал Митрис, когда мы сидели за завтраком. — Вам не кажется?»
— Да, пожалуй, — кивнула Лэрга. — Так бывает сразу после грозы. Воздух какой-то другой. Даже пахнет иначе».
«Нет, — возразил ворон. — Запах тут ни при чем. Это какое-то внутреннее ощущение».
Я молчал, прислушиваясь к себе. Ночью бродил по лесу в волчьем обличье, и меня грызла тоска по Ирессе, сегодня особенно сильная. Ближе к утру задремал под кустом, и показалась в полусне, что она рядом — только руку протяни. Открыл глаза разочарованно и почувствовал именно то, о чем говорил Митрис.
Что-то должно было случиться. А может, уже случилось.
С того дня, когда мы с Кармераном приехали в Бербис и поселились у Лэрги, прошло полгода. Я жил от письма Ирессы до письма. Всего одно в месяц — так мало. Мы договорились, что не будем пользоваться общественной почтой, а гонять Митриса из Дегары в Алисанду и обратно чаще раза в месяц было бы жестоко. Впрочем, особых новостей не было ни у них, ни у нас.
«Малыш растет, — писала Иресса так, чтобы понять не смог никто, кроме нас, — а больше ничего нового. И это хорошо. Очень скучаю по тебе».
Ну а дальше было о том, как именно скучает и о чем думает. От этих строк бросало в жар, я мог перечитывать их десятки раз. Потом было никак не уснуть, засыпал — и видел ее во сне.
Последние известия нас сильно встревожили. Гайлер перехватил Митриса в саду у дома и заставил прочитать письмо, в котором говорилось о том, что одна из групп заговорщиков была раскрыта. Кому-то удалось уйти, кого-то схватили. Гаэтана — тоже, по подозрению в том, что он был связным. А заодно и Агру. К счастью, Иресса успела скрыться. Она нашла убежище в одном из ближайших городков, где продолжала растить Кристалл. Гайлер вернулся к ней, а Митрис принес письмо нам.
«Я надеюсь, что малыш уже очень скоро станет достаточно большим, — читал я, — и тогда мы все встретимся. Может, на эту луну или на следующую».
В эту ночь как раз и наступило полнолуние. Что, если это странное ощущение было связано с тем, чего мы так долго ждали? Неужели Кристалл созрел и составил триаду с солнцем и луной? Если так, то скоро мы узнаем новости.
— По правде, мне не по себе, — покачала головой Лэрга, когда Митрис передал ей мои мысли. — Я от всей души желаю Алисанде независимости, а тебе, Иттон, законного королевского трона и счастья с Ирессой. Но я родилась и выросла в Энигерне, а для моей страны настанут нелегкие времена. Даже страшно представить, чем обернется столкновение триады Кристалла, солнца и луны с триадой Верхновных ведьм.
«Возможно, Верховных больше не будет, — предположил Митрис. — В самом прямом смысле — что они погибнут».
— Возможно, — согласилась Лэрга. — Я беспокоюсь за Тиану. Она моя племянница, и я люблю ее. А если погибнет Рианна — что тогда станет с Арнисом? Да и ты, Иттон, навсегда останешься волкодлаком.
«Он будет королем-оборотнем, — насмешливо каркнул Митрис. — Не так уж и плохо. А что глухонемой… думаю, для них с Ресс это не помеха. Арнис подождет, пока точка равновесия не выйдет из тела Рианны естественным путем. Впрочем, это лишь наши предположения. Возможно, все будет совсем иначе».
Это было просто невыносимо: вот так сидеть и ждать известий, зная, что где-то происходят поворотные события, а ты не принимаешь в них никакого участия. Потому что твоя особа слишком важна для всех, чтобы ты мог сражаться и погибнуть, как твой отец. Ты — последний в роду. Не считая мерзкого предателя Цеграна.
День шел за днем. Ощущение странного напряжения, вибрации, и в воздухе, и внутри нас, не только не проходило, но становилось все сильнее.
«Мы недоумки, — сказал Митрис на третий день. — И можем ждать вестей до скончания времен. Гайлер не знает, где мы. А я не знаю, где Иресса и Гайлер. И что, спрашивается, нам делать?»
— Либо тебе лететь на разведку, — пожала плечами Лэрга, — либо отправить Кармерана. Тебя не могут поймать, но и ты не можешь никого ни о чем спросить. Кармеран может — но если его схватят и будут пытать, кто поручится, что он выдержат? Никто не должен знать, где находится Иттон.
 
«Выходит, все же полечу я, — подвел черту Митрис. — И немедленно».
Необходимости в такой спешке не было, но я его понимал: терпения уже не оставалось.
Наверно, никогда за лошадьми не ухаживали так тщательно, как сейчас. Кармеран был добросовестным конюхом, но я просто изнывал в ожидании и не знал, чем заняться, поэтому не выходил из конюшни.
Мы с Лэргой высчитывали, как быстро ворон сможет долететь до Гимре, что-то разузнать и вернуться, однако новости пришли раньше.
— На рынке говорят, что в Алисанде свергли правителя, — с вытаращенными глазами в ворота вбежал Кармеран. — Что Цегран в тюрьме. Неужели они и правда сделали это?
— Свергнуть Цеграна — полдела, — остудила его восторг Лэрга. — Теперь все решит схватка двух магических триад.
— Ну… вам виднее, госпожа, — буркнул Кармеран. — Вы, наверно, будете рады, если Верховные победят.
— Прекрати! — рассердилась Лэрга. — Я не хочу бед для вашей страны, как не хочу их и для своей. Сейчас не время выяснять, кто за кого.
— Может, не время, а может, и самое оно, — зловеще усмехнулся он. — Я возвращаюсь в Алисанду.
«Нет!» — я сделал запрещающий знак рукой, понимая, что ни один из них меня не слышит.
— Ты не можешь уехать, — Лэрга скрестила руки на груди. — Никто в Алисанде не должен знать, где находится принц.
— И кто, интересно, мне запретит?
— Если слово принца тебе не указ, значит, придется мне.
Она вытянула руку по направлению к нему, и с ее ладони слетел голубой светящийся шар. Кармеран замер, завороженно глядя, как тот приближается. Шар коснулся его груди и растаял. Конюх застыл с открытым ртом, как статуя. Я подошел к нему, поводил рукой перед неподвижными глазами. Кармеран дышал, сердце билось — он был жив, но не мог шевельнуться.
Я вопросительно посмотрел на Лэргу.
— Не спрашивай, что с ним теперь делать, — она покачала головой. — Я не помню, как снять это заклятье, а черная книга осталась дома.
Прекрасно, мрачно подумал я. И что дальше? Оставить его стоять здесь, как садовое украшение? Искать в Бербисе ведьму или мага, которые смогли бы снять заклятье или хотя бы подсказать, как это сделать?
— Наверно, я старею, — сокрушенно вздохнула Лэрга. — И память подводит, и выдержка никуда не годится. Давай попробуем хотя бы утащить его в дом, Иттон.
Я принес плащ Кармерана. Вдвоем мы опустили на него похожее на сырое бревно тело, и я поволок его короткими рывками к крыльцу, где тоже пришлось повозиться, а потом в ближайшую комнату. Оставалось лишь надеяться, что боли он не чувствовал, поскольку головой о ступеньки приложился основательно. Хотя, возможно, Кармеран и не заслуживал сочувствия. Его поведение было мне непонятно.
За кого он? Если против меня — то почему до сих пор не выдал? Я знал, что он обучен грамоте. Вполне мог написать донос и отправить в Алисанду. Мы прожили в Дегаре полгода, времени было более чем достаточно. А если за меня, то почему так разговаривал с Лэргой? Или у него тоже кончилось терпение?
Расстроенная Лэрга заявила, что у нее разболелась голова, и ушла в свою комнату.
Вот теперь я точно не знал, что делать. В Алисанде восстание, Цегран в тюрьме. И произошло это не сегодня и не вчера: новости до Дегары не могли докатиться так быстро. Наверняка в тот день, когда мы почувствовали в воздухе напряжение. Ехать туда? Или все-таки ждать, когда произойдет главное — схватка магических сил?
Так ничего и не решив, я нашел в гостиной перо, чернила и бумагу. Написал на листке: «Лэрга, что делать? Ехать в Алисанду или ждать здесь, пока все не закончится?» Постучал в ее дверь и, когда она открыла, протянул ей.