Зловредный старец (СИ)

Дочка же и вовсе после свадьбы съехала в мужнин дом – окончательно решивший перебраться в Бисру Тара Мошна прислал письмо Вартугену с просьбой реализовать его особняк, а Нвард, не будь дураком, тут же его и купил, – и прошедшие после свадьбы две недели занималась исключительно обустройством собственного гнездышка и построением по стойке «смирно» прислуги. С последним, если верить Шоке Юльчанской, справлялась внучка откровенно фигово, так что касри-байан даже пришлось искать царевне подходящую экономку.
В общем, Тинатин пред матушкины очи тоже практически не являлась.
Валиссу сложившаяся ситуация расстраивала и огорчала, и чтобы Шехамская Гадюка не начала исходить на яд (несложно догадаться в чей адрес), мною было принято решение сдать невестке ее отпрысков на этот вечер в безраздельное пользование.
К тому же, я отнюдь не был уверен, что Тхритрава в присутствии подростков пойдет на откровенную беседу. Да кого я обманываю? Он и наедине не факт что разговорится, чего уж там!
Идет, вон, кстати… Чистый, отдохнувший, довольный – тьфу, смотреть тошно.
– Присаживайся, присаживайся, отец мой. – пригласил за стол настоятеля я. – Ты, поди, и без обеда-то сегодня.
– Не страшно. Брат Трундналини посвятил меня в таинство искупительного завтрака, так что Мировая Гармония не пострадает. – осклабился Тхритрава.
– Да пес бы с ней, с Гармонией. Меня больше заботит, что мог пострадать твой желудок.
– О, государь мой, желудок монаха – тебе ли это не знать, – привычен и не к таким испытаниям. – ответил настоятель и сел на предложенное место.
– Не спорю. Но пустое брюхо вместо просветленности сознания, обычно, способно вызвать лишь уныние. – ответил я. – А унынию предаваться, это страшный грех, когда имеются другие, намного более приятные грехи. Чревоугодие например.
– Ну, уныние вполне можно преодолеть. – Тхритрава вооружился вилкой (Тинатин, в числе всего прочего, отвозила во время богомолья и несколько наборов столовых приборов в качестве подарков) и начал накладывать себе на тарелку еду. – Но, ты прав, государь, на сытый желудок делать это намного легче. Впрочем, иной раз бывает довольно и простой поддержки окружающих нас людей. Взять, к примеру, брата Крушнапраньюдрулпрапрахма-шинью.
– Неужто его расстроило столь прославленное святостью имя? – я, в плане наваливания жрачки в тарелку, от главы Обители старался не отставать. – Тут вас, братию, скорее надо утешать, ведь святость-святостью, а вы каждый день вынуждены его приветствовать, обращаться к нему, или окликать по какой-нибудь надобности.
– Мы его именуем брат-звездочет. – невозмутимо ответил отец-настоятель. – Паломникам такое, конечно, не благословляется.
Узнаю прагматизм Тхритравы, лайк ему, уважуха и респект.
– Но я, собственно, о том, что поначалу, едва явившись в Обитель Святого Солнца, он изрядно приуныл…
Э, знал бы ты как Лисапет в свое время в подобной ситуёвине приуныл!
– …однако познакомившись с братией, видя искренний интерес к его изысканием как от нас, так и от паломников, а равно и жителей Долины Ста Благословений, воспрял. Воспарил духом, я бы даже сказал. Теперь же, когда башня для наблюдений достроена и все его приборы в ней надлежащим образом размещены, брат-звездочет и вовсе изъявил желание переплестись в три пряди. Мы, в монастырском Совете Благих даже подумываем сделать должность брата-звездочета постоянной.
– Это верно – чего башне после смерти нынешнего даром простаивать?
– Посмотрим, каковы будут его ученики. – ответил Тхритрава, дипломатично не упоминая о том, что у Асмары даже развалившийся сарай без дела пропадать не станет.
– В Обители живут люди самых разных талантов: есть мастера с воистину золотыми руками, и богословы выдающиеся есть, имеются даже откровенные плуты и интриганы. – я сделал маленький глоток вина из кубка. – Наверняка и способные к наблюдению за небесами найдутся тоже. Не может такого быть, чтоб под твоим просветленным руководством никто не рвался бы вверх, к вершинам горним и выше их даже.
 
– Боюсь, что в заботах о жизни монастыря я стал совсем уж приземленным человеком. – не моргнув глазом ответил настоятель. – Так что ты, повелитель, мне бессовестно льстишь.
– Конечно бессовестно! Ты у меня хоть раз в жизни совесть наблюдал?
– Не припоминаю за тобой такого недостатка. Хотя… – Тхритрава подцепил вилкой с тарелки небольшой кусочек, отправил его в рот и с задумчивым выражением лица прожевал его. – Аук, который управляет моей повозкой, упоминал, что в знак благодарности за то, что он довез тебя и твоего послушника с рыбалки, ты благословил его вяленым карпом.
– Ну ты же сам сказал – меня и послушника, мальчишку незаплетенного. Надобно было соответствовать, проявлять благочестие и высокую духовность. – я развел руками. – И уж с тем, какое ты благословение нынче Тумилу дал, это ни в какое сравнение не идет.
– Не я, не я, повелитель, но вся монастырская братия. – с улыбкой покачал головой мой собеседник. – Должность настоятеля Обители Святого Солнца является выборной, как ты помнишь, и он не только управляет делами монастыря, но и обязан выполнять от монастырской общины поручения.
– Ты, однако, не мог быть уверен, что застанешь юношу в Аарте. Собственно, задержись вы в пути хоть на день, так и не застал бы, ведь его отряд уже стал лагерем за городом, и завтра на рассвете Тумил с ним отправляется на север.
– И все же милость Троицы была со мной – мы не опоздали. – ответил Тхритрава и закинул в рот очередную порцию.
Вот же у нас, царей, работа, а? Постоянно портишь себе нервы такой вот игрой в недомолвки, да еще и потчуешь при этом собеседника за свой счет! Справедливость, ну где ты есть?!
– Бдительность неявной стражи Аарты была с тобой, а не Троицы. – хмыкнул я.
– Да благослови их Око. – невозмутимо ответствовал Тхритрава, продолжая есть.
Вот же вша воцерквленная! Ладно, попробуем с другого боку…
– И все же, отец мой, а кабы ты опоздал? Неужто пришлось бы тебе ехать за Тумилом в Большую Степь? Это ведь очень небезопасно. – изобразил заботу я. – Не могу поверить, что братия нашей Обители могла подвергнуть тебя такому испытанию. Тумил, разумеется, наша общая гордость, но не до такой же степени!
– Нет, в этом случае мне пришлось бы воспользоваться оказией, дабы передать письмо и знак юному рати.
– Так не логичнее ли было с самого начала воспользоваться гонцом? У него бы было больше шансов застать Тумила в столице, к тому же и тебе не пришлось бы поспешать, а это, в наши с тобой лета, весьма немаловажно.
– Зато насколько сильно воодушевился наш юный собрат, государь! Ты ведь это заметил? Вряд ли получение известий из Обители с простым посыльным смогло бы так его вдохновлять. – парировал Тхритрава. – К тому же перед поездкой я обратился к знакам Книги Перемен Сущего, и они обещали мне удачу.
Не колется, ну вот хоть ты тресни!
– Удача – понятие относительное. – ответил я. – Дряхлым старцам и просто утром проснуться – уже удача…
– В таком случае им следует спать днем. – хмыкнул настоятель. – Все равно по ночам многих из них бессонница терзает.
– Не знал о такой твоей беде. Так это ты на постоялый двор при Пантеоне подремать собирался ехать?
– О, нет, я не о себе – мой сон крепок. Да и не такой уж я еще и дряхлый – твоя рекомендация насчет лопуха помогла мне изжить радикулит почти полностью.
– Всегда рад помочь тебе добрым советом. – вкрадчиво произнес я, чуть наклоняясь в сторону отца-настоятеля. – Всегда готов поддержать тебя, как и ты всегда поддерживаешь не только лишь меня, но и всех в братии, что давно уже пришедших в Обитель, что недавно, и даже насильно туда, кознями врагов, сосланных.
 
Я улыбнулся.
– Как брата-звездочета, например.
Отец Тхритрава несколько секунд пристально и очень внимательно смотрел на меня, затем чуть прикрыл глаза, откинулся на спинку стула и сложил руки домиком.
– Боюсь, государь, не мне нужен твой совет. – негромко, и явно тщательно выбирая слова, произнес он. – Что – я? За пределами Обители я не имею ни власти, ни влияния. Совет и помощь твои нужны примасу Йожадату. Ты ведь знаешь, что он собирает Конклав?