Забирая Еву (СИ)

Но я уже не слышу ни слова. Чувствую, как кожа на спине горит огнем. Не могу понять, что со мной? Растерянно поднимаю глаза и встречаюсь с черными глазами Кая.
Он совсем рядом. Прижимает к себе Аню, что-то говорит ей. Но глаза сосредоточены на мне. Испугавшись, поускаю глаза. Чувствую, как щеки заливает румянцем. Что это? Ревность? Злость? Я начинаю задыхаться. В глазах темно, а кисти рук вмиг становятся ледяными. Такое ощущение, что кровь стынет в жилах.
Извинившись перед Ромой, прерываю наш танец и на негнущихся ногах бегу в сторону туалета. Закрываюсь в кабинке. Зажмуриваюсь. Никогда со мной такого не было. Словно паническая атака. Никак не могу вдохнуть полной грудью. Подхожу к раковине и, открыв на полную холодную воду, остужаю щеки и лоб. Упираюсь ладонями в твердую керамическую поверхность. Ничего не вижу перед собой, кроме его испепеляющего взгляда.
Наконец-таки делаю полноценный вдох. Сердце начинает колотиться. Трачу добрых минут десять на приведение себя в чувства.
К черту все, нужно убираться из этого места. Решаю вызвать такси, но сумочка с телефоном осталась за столиком. Делать нечего, придется возвращаться в зал.
Выхожу из дамской комнаты, но не успеваю сделать и шага по коридору - его мощная фигура преграждает мне путь. Не дав ни малейшей возможности на побег, одним резким движением Кай прижимает меня к стене. Не тратя ни секунды времени, он врывается в мой рот поцелуем. Грубым, диким. Поцелуем - наказанием. Все в Кае буквально пропитано ядом боли и злости. Этим гремучим коктейлем веет от его рук, до боли сжимающих мои скулы, от его напряженного, словно струна, тела.
Кай не целует, он убивает меня. Наказывает, мстит, издевается. Его зубы вонзаются в мягкую кожу моих губ, заставляя меня жалобно вскрикнуть. И это заводит его сильнее.
Он упивается, наслаждается моей болью, моим испугом. А когда, наконец, оставляет в покое мои губы, дотрагивается пальцем до моей нижней губы, и ведет от нее вдоль по скуле, размазывая кровь из сделанной им раны.
— За что ты так со мной? – с растерзанных губ рвется жалкий шепот.
Он вскидывает в удивлении бровью, и насмешливая улыбка искажает его губы.
— Ты ведь сама этого хотела, — произносит тихим, напряженным голосом, лениво проводя пальцем вдоль моей шеи.
— Таскалась за мной весь вечер. Буквально трахала меня глазами. Разве я что-то не так понял, Ева? – от звучания его зловещего шепота кровь в жилах стынет. А когда Кай встречается со мной взглядом, я вовсе забываю, как дышать. Я вижу зверя в глубине его глаз. Хищника. Некогда сильного и свирепого, а сейчас скорчившегося от невыносимой муки. Мое сердце замирает, я даже двинуться боюсь, пораженная глубиной боли в его взгляде. Загнанный, пойманный в ловушку, обозленный. Вот он – настоящий Кай без масок. Я вижу, как эта боль рвет его душу на части, словно хищник - сочный кусок мяса.
Не простит. Захочет, но не сможет. Униженный моим отказом, раненый в самое сердце, обозленный на весь мир.
— Не нужно, Кай. Все совсем не так, как ты думаешь. Я ведь знаю тебя настоящего. Ты не такой, — шепчу скороговоркой, пытаясь хоть чуть-чуть погасить его ярость.
— Я такой. И таким я был всегда. Это ты оказалась дешевой и грязной, — его губы искажаются в зверином оскале, а в глазах тонны презрения.
Мне хочется плакать.
— Кай, пожалуйста...
— Вот видишь, Ева, сама просишь, — слегка наклоняет он голову, поднимая мое лицо. Смотрит на меня так, словно я самое никчемное существо на этой земле.
— Хочешь, мы сделаем это прямо здесь? У грязной стены коридора? Или предпочитаешь закрыться в кабинке туалета? Или тебе больше по душе гостиничные номера? – уголки его губ приподнимаются в презрительной улыбке.
Я молчу. Зажмуриваюсь. Не хочу этого слышать. Не хочу видеть его таким.
— Не строй из себя оскорбленную невинность. Я готов был весь мир положить к твоим ногам. Но ты выбрала его. Того, кто так старательно все это время вытирает об тебя ноги! — его голос набирает обороты, а хватка его пальцев на моей шее становится еще крепче. – Все, что я могу предложить тебе, Ева, просто секс. Большего ты не стоишь, — стихает до шепота, приблизившись вплотную к моему лицу.
 
И снова целует. Снова причиняет боль.
Я упираюсь руками ему в грудь и наконец-таки, отпихиваю от себя. Бегу по коридору, не видя ничего перед собой. На мое счастье, за нашим столиком никого нет. Я хватаю сумочку и выбегаю во двор. Прячусь за углом здания и, достав из сумочки телефон, набираю номер Егора.
— Да, малыш, — слышу в трубке его ласковый голос.
— Забери меня скорей, — подбородок дрожит.
— Ты в порядке?
Смахнув с лица слезы, улыбаюсь в темноту.
— Д-да, просто соскучилась безумно.
— Буду минут через пять.
Достаю зеркальце из сумочки и вытираю следы крови и потекшей от слез туши. Закрываю глаза, и снова передо мной его взгляд безумный и голос его набатом в голове. Но самое страшное, я понимаю, что он не столько напугал меня, сколько завел. Тугая пульсация внизу живота, практически нестерпимое желание утолить этот голод плоти. Черт. Что же со мной творится?
Спустя несколько минут Ровер Егора тормозит у главного входа. Облегченно вздыхаю и со всех ног мчусь к нему. Подхожу к машине и открываю дверцу. Знакомый озноб, словно удар молнии, пронизывает мое тело. Поднимаю глаза и вижу его. Кай стоит в тени здания, одна рука в кармане брюк, другой он держит у рта сигарету. Уголки его губ растягиваются в ядовитой улыбке. Он затягивается и, прищурившись, прожигает меня насквозь своими черными глазами.
Поспешно отвожу взгляд и запрыгиваю в машину, стараясь поскорее убежать отсюда. Не хватало еще Егору столкнуться с ним.
При виде меня на губах у Егора расплывается нежная улыбка. Он притягивает меня к себе для поцелуя.
— Что это? – спрашивает, устремив озадаченный взгляд на мои губы.
— Ерунда. Прикусила случайно, — стараюсь выглядеть спокойной. Но улыбка получается нервной.
Егор не обращает внимания на мое состояние. Или просто делает вид, что не обращает. Впрочем, мне сейчас не до этого. Я отворачиваюсь к окну и стараюсь вытравить из своей головы разъедающий мою душу образ ледяного мужчины с идеально подходящим ему прозвищем «Кай». Я вытравлю его из собственных мыслей. Я должна. Все силы приложу, душу свою сожгу, но сделаю это…
  
Глава 20
 
Еще две недели как в тумане. В постоянных мыслях о Кае. Поначалу объясняю эту зацикленность стрессами и хроническим недосыпом. Каждую ночь перед сном обещаю себе, что завтра будет легче. Но становится только хуже. Кажется, я медленно схожу с ума. Подыхаю от неутолимого желания хотя бы увидеть, мимо пройти. Пусть обожжет презрением, пусть накажет ревностью, обнимаясь с другой. Не видеть – самое болезненное, разрушающее. Я больна Каем, заражена им.
А Егор ничего не замечает. Он нежен, ласков, внимателен, но теперь это раздражает меня. Едва сдерживаюсь, чтобы не закричать в ответ на его доброту. Ведь она не нужна мне больше. Не хочу так. Я хочу по-другому - грубо, сильно. Меня заворожила страсть, которую продемонстрировал Кай. Раньше я и не догадывалась, что такие эмоции могут быть реальны. Стыдно признаться даже самой себе, что я хочу повторения того поцелуя. Хочу его продолжения. Слова Кая, показавшиеся мне на тот момент оскорблением, теперь все чаще и чаще будоражат мое воображение. Пробуждают неутолимое желание сделать шаг навстречу. Шаг в бездну…
Если Егор пребывал в счастливом неведении, Нина сразу заметила перемены во мне. Подруга не переставала донимать каверзными вопросами: не поссорились ли мы? Почему я так неожиданно сбежала с праздника? Как бы мне не хотелось выплакаться, выговориться, я не могу рассказать ей правды. Поэтому приходится выдавливать из себя улыбку, отшучиваться.
К моему облегчению, подозрительность Нины удается усыпить. И на руку мне сыграл один отвлекающий фактор. Дело в том, что прошедшая вечеринка послужила началом бурного романа Нины с Андреем Ивановичем. И теперь подруга целиком и полностью сосредоточена на новых отношениях и на предстоящей поездке с любимым на Мальдивы.