Два брата-психопата (СИ)

— С чего ты взяла? — испуганно спросил он, выбрасывая сигарету из окна, и окинул меня недоверчивым взглядом.
— Не ври мне и самому себе. То, как ты вёл себя в Сокчо; лекарство, что ты пьёшь; голоса в голове; бессонница; факт того, что ты несколько дней притворялся своим братом, — это всё ненормально, — я старалась говорить спокойным тоном, так как парень сейчас выглядел, как дикий зверёк, загнанный в угол и которого опять хотят посадить в клетку.
— Это временно, Соник, — говорил он с мольбой в голосе и быстро зашагал ко мне, заставляя меня сжиматься под натиском своего взгляда. — Я знаю, ты не доверяешь мне и… боишься, но ведь до сегодняшнего утра всё было хорошо, разве не так? — он смотрел на меня, ожидая положительного ответа, но я не могла его дать и даже не могла соврать.
— Непросто забыть то, что ты не тот Боён, каким я тебя знала, — ответила я, опуская виноватый взгляд. — Как теперь просыпаться каждое утро, зная, что мой сосед напротив, не ты? А что, если… — я не смогла договорить своих слов, так как, произнеся их вслух, я бы признала свой страх перед ним.
Мне не хотелось думать о том, что и я когда-нибудь окажусь на месте той девушки, которую он избил. Одна только мысль о ней заставляла меня покрываться мурашками, а внутренний голос кричал бежать подальше от этого парня, ведь он уже не раз удивлял меня своей спонтанностью и необъяснимыми поступками.
— Соник, забудь всё, что узнала сегодня, — проговорил он, крепко сжав мои ладони, и пристально уставился в мои глаза, начиная говорить слишком быстро, что я еле улавливала смысл его слов. — Давай всё вернём, как было. Я опять буду Квон Боёном, твоим соседом напротив. Я займу место моего брата, я могу.
— Джунён, — пробормотала я, не веря собственным ушам, и никак не могла отцепить руки от крепкой хватки парня, смотрящего на меня сумасшедшим взглядом.
Я не хотела спрашивать, как он это сделает, боясь услышать что-то нехорошее. Сейчас он полностью соответствовал своему диагнозу, и страх, который, как я думала, смогла унять, возвращался, заставляя меня дрожать.
— Пусти, пожалуйста, — прошептала я, а парень продолжал строить нереальные планы, в которых он был Боёном.
Я не знала, насколько далеко могли зайти его желания, и не хотела узнавать, что ещё он может придумать. Мне не хотелось всё время жить в страхе, что Джунён сделает какую-то глупость, и уже начинала задыхаться, словно клаустрофобик в закрытом помещении.
— Я хочу домой, — говорила я сквозь его уже неслышный мне лепет.
Я по-настоящему боялась его и готова была закричать, чтобы выбежать из квартиры, но не могла сделать этого, зная, что это может разозлить его и обидеть. Мои чувства не позволяли мне ранить его правдой, что я испытываю страх к его психозу, хоть и оправдываю его тем, что это не Джунён, что это не зависит от него.
— Останься. Со. Мной, — отчётливо произнёс он каждое слово, не выпуская моих ладоней, и, чтобы хоть как-то успокоить его, я быстро закивала, стараясь не заплакать от страха.
— Всё хорошо, Джунён. Я с тобой. Я никуда не уйду, — я старалась звучать успокаивающе, хотя мне самой нужен был кто-то, кто утихомирил бы моё быстро стучащееся сердце и учащённое дыхание.
— Я не Джунён. Я Боён, — сердито буркнул он, но постепенно ослаблял хватку рук.
Я чувствовала жуткую боль в пальцах, однако всё равно подняла трясущуюся ладонь, с опаской погладив его щёку.
— Да, я знаю. Ты Боён, — кивала я, понимая, что уже не смогу оставаться с ним наедине.
***
Парень лежал в кровати, укутавшись в тонкое одеяло, и изредка воротился из стороны в сторону. Найдя на одном из столиков знакомую пачку лекарств, я смогла убедить Джунёна выпить её, после чего он быстро заснул, не переставая что-то бормотать себе под нос. Я сидела на краю кровати, продолжая сжимать пальцами его лекарства. В инструкции по применению препарата было написано, что это лекарство относится к группе стабилизаторов, которые помогают контролировать эмоции и устраняют бессонницу.
 
— А ведь не соврал же, — усмехнулась я, ощущая солёный привкус слёз на губах.
Моё лицо, кажется, сегодня ещё не высыхало от слёз, и я знала, что так будет каждый день, если я приму Джунёна. Посмотрев на розовую макушку парня, я легонько прикоснулась до мягких волос и опустила голову к его лицу, вытирая влажные глаза и внимательно присматриваясь. Невесомыми прикосновениями пальцев я ощущала мелкие шрамики на его лице, и хотела узнать, откуда они у него. Связано ли это с его детством? Почему из двух братьев-близнецов только у него психоз? И какого чёрта я влюбилась именно в этого?
Но я решила оставить все свои вопросы без ответов, так как боялась опять увидеть его маньяческий взгляд и бредовые идеи о том, чтобы занять место своего брата. Убедившись в том, что Джунён спит крепким сном, я поспешила покинуть квартиру Минсу, так и не дождавшись самого хозяина. Мне уже не важно было говорить с соседом сверху. Сейчас мне совсем ничего не было важно, я не знала, как мне быть дальше. Но я была уверена в одном — Джунёну определённо нужно вернуться в больницу. Мне не хотелось, чтобы его упекли туда насильно, поэтому надо сделать так, чтобы он решил вернуться туда по собственному желанию.
Придя в свою квартиру, я постаралась лечь в кровать и продолжала думать обо всём, что было и что может произойти. Но мне всё ещё было сложно заснуть. Я чувствовала, как страх изъедает меня изнутри, а совесть, мучившая меня из-за этого, лишь усиливая мои страдания. Мне не хотелось сидеть в омрачающей своей пустотой квартире, и я, отнекиваясь от подсознательного утверждения, что просто боюсь оставаться одна, без приглашения пошла в съёмную квартиру Кэти, в которой она жила со своим парнем.
Подруга была сильно удивлена, ведь в последний раз я приходила к ней три месяца назад и ни в коем случае не пришла бы без звонка. Но мне срочно необходимо поговорить с кем-то о сегодняшнем утре, и Кэти, конечно же, это поняла, ведь я стояла на пороге в жаркий июньский полдень в тёплом жакете и дрожала. Она без слов пропустила меня внутрь и крикнула в сторону единственной комнаты:
— Чону, спустись за сладким. У нас гостья.
— Не надо ничего, — я покачала головой, садясь на табуретку в маленькой и уютной кухне.
— Надо, — коротко констатировала она, ставя чайник на включённую плиту, и села напротив меня с выжидающим взглядом.
Но я не знала, с чего вообще начать. Кэти была намного впечатлительней меня, и если бы я сразу сказала: «Знаешь, мой сосед, с которым я встречаюсь, на самом деле, болен маниакальным психозом, и может даже избить любимую девушку», она сразу же побежала бы к моим родителям, чтобы они забрали меня обратно в родной город. Но, воспользовавшись тем, что её парень сейчас был в магазине, я начала постепенно рассказывать в том порядке, в котором всё сама узнавала. И судя по тому, как шире становились её глаза, и что она даже не убирала с плиты вскипятившийся чайник, девушка была шокирована этой новостью.
— Когда? — спросила она в конце моего рассказа, налив мне чай и ставя на стол тарелку с пряниками.
Я быстро схватилась обеими ладонями за горячую кружку, чувствуя, как приятно она обжигает мои холодные пальцы. Выплакавшись и выговорившись, я смогла кое-как успокоиться и унять громкое сердцебиение, преследующее меня с момента, как я вышла из своей квартиры. Я ощущала себя параноиком, думая, что Джунён в любой момент выскочит передо мной и потребует вернуться к нему, приняв его, как Боёна.
— Что когда? — переспросила я робко. Мне совсем не нравился её требовательный и недовольный тон.
— Когда мы едем к тебе, чтобы забрать твои вещи из этой квартиры? — объяснила она, что даже парень, копающийся в телефоне, резко поднял на неё вопросительный взгляд.
— Кэти, я не переезжаю. И не перееду, — неуверенно добавила я, даже не обдумывая этот вариант.
Просто взять и сбежать, чтобы забыть про всё хорошее, что у нас было с Джунёном. Бросить его так, как с ним всегда поступали. Не смогу.