Анима 3 (СИ)

— Эзо, все в порядке? — спросил Гамбо.
— А? — отвлёкся я, но увидел, как друг косится на двух застывших охранников. — Да, просто вспоминал маршрут. Нам сюда.
Символы в Философском Храме были выполнены на том же языке, что и странные надписи на колонне в Храме Имен. Той, на которой я вычеркнул имя босса-арахнида.
Больше я нигде не встречал эти письмена. Надо будет проверить в библиотеке по непереводимым языкам, может что-то откопается. Но вообще это было крайне странным совпадением, хоть я никак не мог уловить взаимосвязи.
Храм был огромным подземным комплексом, состоящим из огромных помещений с длинными переходами. Но большая часть комнат были пусты. Иногда встречались необычные места, в которых имелись выемки в стенах или наоборот, торчали целые плиты из пола, потолка и стен.
Но все это выглядело несуразно, хаотично и больше напоминало какой-то геометрический конструктор, нежели что-то осмысленное.
Никаких предметов не было. Ни убранства, ни мебели, ни чего-то еще. А еще в Философском Храме не было пыли. Воздух тут вообще казался практически стерильным.
Отличалась от всех только комната переноса. Из-за этого появлялось чувство, что сначала создали ее, а затем вокруг начали выстраивать остальной Храм. Сделали какие-то грубые наброски, но довести дело до ума не смогли.
Ритуальный зал, он же зал переноса, он же зал перерождения, я нашел с первой попытки. Мы с Эзотериком провели тут несколько месяцев. По сути, именно с этого места началось мое настоящее обучение.
Это был единственный круглый зал в Храме. Хорошо освещенный, внутри на полу был вычерчен магический круг. Его линии уходили далеко за пределы пола, поднимаясь по стенам куда-то под потолок и завершаясь на внутренней стороне купола.
Вокруг в нишах стояло двенадцать безликих статуй, под каждой постамент с выемкой под длань. Каждая статуя держит в руках посох, с навершием из определенного камня. Вся эта монструозная магическая конструкция выглядела настолько сложной, что было непонятно, как кто-то вообще сумел ее начертить.
В центре зала же, прямо в воздухе парило медное кольцо, которое на самом деле было несколькими кольцами разного размера.
— Значит, это оно, — вошел в зал Драгнаар, осматриваясь вокруг.
Призыватели разбрелись, занимая позиции, Бескрылых оставили на выходах, которых здесь было четыре. Святоши пока не торопились заходить.
Небожители же суетливо принялись доставать из анимакубов различную технику и расставлять ее по периметру.
Заурчали генераторы, засияли прожекторы, загудели видеокамеры, защелкали фотоаппараты. Я, конечно, больше всего удивился бензиновому генератору. Даже не знал, что бывают кубы, способные вместить в себя такой объем.
Вторым удивлением было то, что это все вообще здесь работает. Впрочем, мы же не совсем в разломе, это разлом в нашем мире. Хотя и связи нет никакой.
Мне два кинжала пришлось упаковывать в отдельные коробки, потому что одной подходящей не нашлось.
Откуда-то появились старые книги, некоторые призыватели принялись что-то сверять, совещаясь между собой. Началась суета.
Я без удивления понял, что Небожители были действительно хорошо осведомлены о том, что их здесь ждет. Уже достали мананакопители, подготовленные заранее и принялись подключать их к нишам под статуями. Двенадцать статуй — двенадцать аспектов Анимы.
Обсидиан — тьма. Кварц — свет. Рубин — огонь. Аквамарин — вода. Янтарь — земля. Лазурит — воздух. Топаз — молния. Сапфир — холод. Изумруд — жизнь. Малахит — яд. Киноварь — кровь. Кость — смерть.
Не было нейтральной Анимы и энергии Бездны, которая вообще не совсем Анима, а скорее ее искаженная версия. Не было еще и Хаоса, как и доказательств, что такой аспект вообще существует. Ах да, сиреневого камня я тоже не вижу.
Посмотрел на Сиил, но девушка проигнорировала мой взгляд. Еще одна зарубка на память, выяснить, что это за аспект, которого нет в основном спектре.
Тьма напротив света. Затем четыре первостихии. Топаз и сапфир привычно называют аспектами молнии и льда, но на самом деле это противопоставленные аспекты, символизирующие чистую энергию и движение напротив абсолютной инертности, космического вакуума.
 
Жизнь и смерть в интерпретации Философского Храма наоборот, не противопоставлялись друг другу, а стояли рядом.
Киноварь и Малахит. Кровь и яд. И если с первой все более-менее понятно, то со второй были нюансы.
Если аспект киновари влиял на всех существ с кровью, логично, да. То Малахит на самом деле не был ядом. Потому что то, что для нас яд — для других существ вполне обычная субстанция. Для нас укус змеи несет смерть, но мы забываем, что яд — часть ее организма. Вполне естественная.
В общем, малахит в глобальном плане символизирует иную, отличную от привычной форму жизни. Но большинство, и я в том числе, в настройках интерфейса выставляем обозначения для него как яд или кислоту.
Оглядевшись, понял, что не я один оказался заворожен величием этого места. Встряхнувшись, решил, что пришла пора действовать. Я тихо выскользнул из зала, но, разумеется, это не осталось незамеченным.
Гамбо и Сиил спокойно пропустили меня, отвлекая остальных Бескрылых. Я же ускорился, стараясь преодолеть коридор, потому что шаги за спиной постепенно переросли в тяжелый топот.
Сердце забилось быстрее. Одновременно тревога и предвкушение. Момент истины. Как в тот раз, когда элитный Волколак вышел перед нами. Я понимал, что мой час настал, дальше тянуть было некуда.
И сейчас предстоит сделать первый ход. Это будет самый сложный момент. Дальше станет легче, но первый бой будет самым трудным. Будем откровенны, у меня даже не очень большие шансы на победу, но я просто не видел иных вариантов.
Я забежал в просторный зал с единственным входом. Очень большое помещение, даже по сравнению с остальными в этом месте. Из отличительных особенностей — у этого в центре было небольшое углубление в полу, а в углу лежало иссохшее человеческое тело.
Я подошел ближе и опустился на одно колено. Серая кожа, обтянувшая кости. Как быстро должен разлагаться труп? Не знаю, но ощущение такое, что тело лежало здесь тысячи лет.
— Вот я и вернулся, наставник, — прошептал я, глядя в пустые глазницы. — Как и обещал.
В этот момент я понял, что больше не испытываю ненависти к Эзотерику. Даже наоборот. Я внезапно понял, что мне не хватает его вечного брюзжания и нравоучений.
— Далеко собрался? — раздался ехидный голос за моей спиной.
Я поднялся и обернулся. Мой лысый охранник стоял, загораживая единственный проход. Полная броня, странное оружие, похожее на двухстороннюю булаву и вся фигура пылает алым. Он был полностью готов к бою.
— Мне разрешили лично прикончить тебя, — усмехнулся он. — Ты же не думал, что будет как-то иначе? Драгнаар просил передать свою благодарность за верную службу. Твой вклад в величие клана будет оценен по достоинству. Правда, никто этого не запомнит.
— Я должен извиниться перед тобой, — вздохнул я, разминая плечи.
— Поздно извиняться, — сплюнул ублюдок.
— Нет, сейчас самое время. Я даже не знаю твоего имени и в целом, ты мне ничего плохого не сделал. Ты мудила тот еще, уверен, по тебе никто плакать не будет. Но все равно, убивать тебя несколько неправильно.
— Убивать? Меня? — лысый рассмеялся. — А ты стал дерзким. Даже взгляд изменился. Поводок больше не жмет что ли?
Я спокойно снял шарф, расстегнул ошейник и бросил его к ногам охранника. С удовольствием растер окровавленную шею и улыбнулся ошарашенному ублюдку.
— Особенность ритуала перерождения — добровольность. Этого нет в ваших записях, об этом даже Эзотерик не знал. В пределах Философского Храма не работает никакой способ принуждения. Ни ментальные отпечатки, ни артефакты, ни даже угрозы и пытки. Ни на кого. Хотя, судя по тому, что я видел, церковь знает об этом месте гораздо больше.
— Это ничего не меняет, — скривился лысый, пиная ошейник.
— Ты прав, — кивнул я. — Так или иначе, я должен убить кого-нибудь, чтобы выжить. Хотел бы сказать, что ничего личного, но это будет ложь. Тебе я надеру задницу с огромным удовольствием, — я позволил себе улыбку.