Безумный зов небес (СИ)
— Стороны обвинения и защиты заняли свои места. Ввести обвиняемых!
Мне сперва показалось, что я ослышался. Обвиняемых? Во множественном числе? Но Насиф и Лейф тоже обменялись встревоженными взглядами, и даже Улисс выглядел не в своей тарелке. И только Пенни продолжала выводить мелодию, закрыв глаза и игнорируя всё происходящее.
С оглушительным скрипом двойные двери в конце зала открылись. В сопровождении целой орды «приставов»-страхов в зал вошли двое — Эми и Лия.
Я заледенел. Этого не могло быть, как, почему⁈ Из-за того, что Лия приняла меня у себя в комнате? Нет, невозможно, я здесь в официальном статусе, даже сейчас…
— Перед тем, как открыть заседание, я вынужден объяснить ситуацию, — прогудел Судья. — Алия аль-Сефири обвиняется в преступлениях, коих ещё не знала Обитель. Возвышение из смертных в обход всех законов! Участие в священном суде без ста лет предварительного срока! К тому же, она не оборвала связи с прошлой жизнью, помогая смертному брату. Подробности дела уже у вас на столах, уважаемые стороны.
Краем глаза я заметил, как Насиф лихорадочно разбирает стопку бумаг перед ним — да, подготовка с нашей стороны хромала. Только вот всё это попахивало каким-то грандиозным разводом. Нарушением правил, как выразился Судья, «коего раньше не знала Обитель», только нарушителем был он сам. Судя по бледному лицу Улисса, единственного настоящего представителя обвинения, ему об изменениях никто не сообщил. Он копался в бумагах даже быстрее, чем Насиф.
— Заседание суда Небесной Обители объявляется открытым!
Раскатистый звук удара скипетра по полу. Нежная мелодия Пенни. Эми и Лия, спокойно сидящие рядом на скамье подсудимых. Я всё ещё не понимал, что происходит, но их спокойствие было заразительно. Эми поймала мой тревожный взгляд и подарила мне в ответ едва заметную тень своей озорной улыбки.
— Слово стороне обвинения.
Улисс в последний момент нашёл нужный лист, и теперь лихорадочно в него вчитывался. Смысл слов Судьи дошёл до него не сразу, а через пару секунд — и он встал так резко, что чуть не опрокинул свой стул.
— Ваша честь… Благодарю, ваша честь, — сказал он, откашливаясь. — Как вы верно сказали, Алия аль-Сефири, взявшая на себя функцию Смерти, а именно сопровождения душ…
— Вам не обязательно читать весь текст, Улисс, — мягко перебил его Судья. — Достаточно лишь вывода, и мы можем перейти к голосованию.
— Протестую, — поднялся Насиф. — Простите старика за брюзжание, но это неслыханно. Новая обвиняемая равняется новому делу, на изучение которого должно быть выделено не менее месяца.
— Обвинение… поддерживает протест защиты, — вдруг сказал Улисс, чем чуть не вызвал у меня инфаркт от удивления. — Ваша честь, позвольте хотя бы полностью изложить дело касательно новой обвиняемой.
— Протест защиты и протест обвинения отклонены.
— Ваша честь…
— ПОРЯДОК В ЗАЛЕ СУДА!
Под воздействием громыхающего глашатая смолкли все, и даже Пенни прекратила играть, с удивлением озираясь по сторонам.
— Я понимаю, что сегодняшнее заседание — исключительное, — Судья звучал, как великодушный отец, наставляющий шкодливых детей. — Но я не потерплю хаоса и неразберихи. Улисс, вывод находится в самом низу страницы.
Гордость продолжал молча стоять, такой бледный, что на него было страшно смотреть. Судья подождал несколько секунд, затем тяжело вздохнул.
— Если сторона обвинения не способна подвести итоги, мы сразу переходим к голосованию по ускоренной системе. С протоколом знакомы все, так что… Пенелопа!
Вместо того, чтобы возобновить игру на свирели, Пенни тихонько вылезла из своего кресла и попыталась крадучись пересечь зал в сторону стола защиты. Удивительно, но это заметили абсолютно все.
— Надоело обвинять, — пожала плечами она, когда все взгляды снова сфокусировались на ней. — Четыре против двоих, скука!
Судья приложил перчатку к забралу в классическом жесте фэйспалма. Пенни демонстративно подошла к столу с моего края, заставив Насифа подвинуться и уселась между ним и мной.
— Для того, чтобы отдать свой голос за то или иное решение, менять сторону не требуется, — устало сказал Судья. — Впрочем, неважно. Голосование в двойном деле Эймей и Алии объявляется открытым!
Он ударил скипетром по полу, и на пару секунд в зале снова воцарилась тишина. Её прервал уже привычный невидимый глашатай:
— КТО ЗА ТО, ЧТОБЫ ПРИЗНАТЬ ОБВИНЯЕМЫХ ВИНОВНЫМИ И ПРИГОВОРИТЬ К РАЗВОПЛОЩЕНИЮ?
Представители обвинения подняли руки — не слишком уверенно, но против не пошёл никто. Дейрдре едва хватило на то, чтобы оторвать руку от поверхности стола, но это явно было засчитано.
— КТО ПРОТИВ ТОГО, ЧТОБЫ ПРИЗНАТЬ ОБВИНЯЕМЫХ ВИНОВНЫМИ?
Сторона защиты подняла руки с куда большим энтузиазмом, Пенни так вовсе тянула свою левую, вовсю помогая правой. Поднял руку и я — на всякий случай.
— Можете опустить руку, Ардор, — с едва заметным смешком сказал Судья. — Посланник не имеет права голоса при вынесении приговора.
Я нехотя опустил руку. Пенни наклонилась ко мне и громко прошептала:
— Сейчас будет ещё два раунда, и так как ничья, заседание всё! Погуляем потом, я тебе кое-что покажу!
Вариант «погулять» по Обители в состоянии полураспада не вызывал у меня большого энтузиазма, но Пенни как будто не была в курсе. Как она там сказала? Заснула здесь и проснулась здесь? Учитывая то, что я её не видел последние дня четыре, сколько времени она провела в зале суда?
— Так-так, — сказал Судья с тем же самым неприятным удовлетворением в голосе. — Похоже, голоса равны. Что же, в таком случае, суд готов принять решение.
— Протестую, — снова Насиф. — При равенстве голосов голосование повторяется дважды, после чего заседание переносится.
— Протест отклонён. Отныне и вовек принимается новое правило — в затянувшихся делах равенство голосов разрешается нейтральным голосом, голосом суда. Надеюсь, никто не будет спорить, что это дело безобразно затянулось?
— Ты. Ты не имеешь права принимать новые законы, — с места поднялся Лейф, и я впервые видел его в бешенстве. — Не имеешь права попирать старые. Новая обвиняемая — новое дело. Дело должно быть озвучено по всем пунктам.
— Сядьте на своё место, уважаемый Лейф, — угрожающе-мягко сказал Судья. — Или вас на него усадят.
Но Лейф продолжал стоять, равно как и Насиф. Напряжение нарастало с каждой секундой, так что звук распахивающихся дверей прозвучал, как взрыв бомбы. Все вздрогнули, повернув головы ко входу — туда, где стояли две знакомые фигуры.
Нил, воплощение Отчаяния, прикрывший своё истощённое тело рваным чёрным плащом. Эмбер, олицетворение Удачи, надевшая новую карнавальную маску. Несмотря на то, что заседание всё равно шло наперекосяк, я почувствовал прилив облегчения. Они не сбежали, сдержали слово и явились на процесс.
— Приветствую новых участников, — сказал Судья почти скучающе. — К сожалению, вы опоздали на голосование и по протоколу имеете право лишь наблюдать за вынесением приговора.
— Опоздали⁈ — зашипела Эмбер, и магия зала суда донесла её голос до нас так же чётко, как если бы она стояла в двух шагах. — Мы опоздали только потому, что на нас напали твои грёбаные…
— Чрезвычайные обстоятельства, — спокойно сказал Нил, положив ей руку на плечо. — Нас задержали чрезвычайные обстоятельства, и по закону голосование должно быть проведено повторно.
Хорошая попытка со стороны Нила, даже отличная. Но сразу было видно, что он не находился на заседаниях суда Обители последние столетия. Да и тут, чтобы понять расклад, хватило бы единственного заседания — текущего.
— Просьба новоприбывших отклонена, — веско сказал Судья.
Все заговорили одновременно. Я с трудом разбирал слова, но тон был совершенно ясен — возмущение, гнев, даже мольба. Эмбер злилась, Насиф настаивал на разумном подходе, Судьба тихо просила отменить результат её голоса, поскольку она больше не хотела в этом участвовать, Пенни говорила что-то своё, почти невпопад.