Еще ближе (СИ)

Сфера замигала, показывая, что ведется внушение, и я не стала церемониться.
— Успокойся и вернись на ложе. Я сказала, — выдавила я одновременно вслух и мысленно.
Волна моего внушения ударила в девочку, заставив ее глаза расшириться. Она отступила на шаг, с неохотой подчиняясь приказу.
— Зачем ты так со мной?
Я молчала. Шаг за шагом демон отступила к ложу и улеглась на него. Я нетерпеливо ждала, пока голос продолжит.
— Мы думаем, что среди нас есть кто-то, кто передает информацию демонопоклонникам, — сказал голос, и это не был голос Ирины или того мужчины, что обычно с нами говорил, или даже того, кто заговорил с нами сегодня впервые.
— Терн, — прошептала я еле слышно.
Да, это был его голос. Он наверняка сейчас наблюдал за мной на экране видеонаблюдения и наверняка видел, что я назвала его имя. Я чуть наклонила голову, чтобы скрыть губы от бдительного ока камеры.
— Простите, что пришлось вас использовать, Нина, — сказал Терн, и мне почему-то стало неприятно оттого, что он назвал меня так. — Но это было необходимо. Как только стало известно, что демонопоклонника будут допрашивать в присутствии демонокровок, кое-кто зашевелился. Подозрительно зашевелился. Информацию передали, куда надо, и истинное воплощение было умерщвлено, прежде чем успело что-то рассказать.
— Это был человек? — спросила я медленно.
Терн помолчал.
— Да. Человек. Один из тех, кто был с ангелами с самого начала, к сожалению. И несколько его друзей, перешедших на нашу сторону уже после Открытия.
— Не демонокровка? — уточнил Чим.
— Нет, — тут ответ Терна был быстрым. — К счастью или к несчастью — время покажет. Мы не думали, что выйдет так, мы надеялись, они решатся на открытое противостояние, когда поймут, что их солдат может выдать что-то важное. Но они расправились с ним, решив, что так надежнее.
— Ненавижу вас, — заплакала девочка, и Сфера снова замигала огоньками, показывая, что ведется внушение.
Эти твари убили одного из своих. Хладнокровно, даже не попытавшись спасти его. Просто лишили жизни целую линию воплощений от истинного до самого последнего. Куда мы катимся? До чего дойдет это противостояние?
Мне стало противно участвовать во всем этом, находиться здесь, общаться с другими людьми и такими же, как я.
— Замолчи, я сказала, — приказала я демону.
Голос девочки стих, но повисшая тишина была еще тяжелее. Она навевала мысли и заставляла меня снова вспоминать последние слова умирающего демонокровки.
«И от тебя так же избавятся».
Я знала, что он прав. Иначе быть просто не могло.
  
Глава 24
 
Терн оставался с нами всю ночь. Как я поняла, его подключили к наблюдению в качестве эксперта. Я одновременно была этому рада и нет. Мне было приятно слышать его голос, приятно осознавать его присутствие рядом. Но он не был со мной, как друг, как соратник, как близкий. Терн наблюдал не только за демоном. Он следил за нами. Это не была догадка — он сам сказал мне об этом утром, когда мы встретились у выхода на парковку. Его сменил Эмак, который должен был работать в смену двойняшек. Мезп досталась завтрашняя ночь с Даром и Льзой, Рейлик должен был примкнуть к компании Сатри и Берка.
— Вы отлично работаете, — сказал Терн нам с Чимом. — Хорошая команда.
Чим сдержанно кивнул, я поблагодарила.
— Совет запросил доклад об эффективности работы каждой команды. Ваша — одна из лучших. Надеюсь, не подведете, когда придет время.
Терн попрощался и ушел к машине, которая ждала его на парковке, мы направились к микроавтобусу.
— Ты с ним хорошо знакома? — поинтересовался Чим, когда мы уже забрались внутрь, и водитель завел мотор.
Я пожала плечами.
— Была. В другой жизни. Мы росли вместе, но теперь это совершенно другой человек.
Не знаю, зачем я вдруг это сказала. Чим не спрашивал таких подробностей, но, казалось, он понял, что я не напрашиваюсь на разговор по душам, а просто сразу расставила точки над i, чтобы не было никакой двусмысленности.
Следующие несколько дней демон взрослела, а мы наблюдали за ней, по приказу Ирины применяя более агрессивное внушение, если она вела себя чересчур напористо. Это больше не был вспыльчивый подросток с ломающимся голосом. В конце недели мы работали с девушкой земных лет восемнадцати-двадцати, которая требовала называть себя А’кимхаласпа — и никак иначе. Ирина запретила употреблять обращение по имени, но уже на третий день убедилась, что внушение, наложенное с его применением, действует сильнее, и отступила.
 
А’ким — между собой мы называли ее так, добившись успеха, стала еще требовательней. Она начала выпрашивать ширму, за которой могла бы мыться и переодеваться. Отказ Ирины был решительным — категорическое «нет», пробить которое не смогла бы даже АБС. Демон должна быть на виду. Всегда. В любое время дня и ночи, под яркими лучами искусственного света.
— Я дам вам обещание, — сказала А’ким после очередного словесного боя, случившегося в нашу смену. — Пожалуйста. Я ведь не причинила вам вреда. Я попыталась выбраться только один раз, я ведь смирилась с вами.
— Внушение не считается? — буркнул себе под нос Чим, и я мысленно поддержала его.
Физических попыток бегства не было. Но бывали ночи, когда Сфера мигала, не переставая. Демон транслировала внушение, пытаясь пробить защиту — и теперь уже почти молча, в тишине, которая мне нравилась гораздо меньше. Раньше девочке приходилось кричать, чтобы добиться той активности, которой демон добивалась сейчас простым взглядом в нашу сторону.
Она становилась сильнее. Могущественнее. И умнее.
А Россия все тянула с подписанием межпланетного соглашения о сотрудничестве.
Я изредка читала новости, и каждая из них заставляла меня беспокоиться еще больше. Против ангелов велась активная пропаганда. Опыты над детьми, искусственное оплодотворение женщин, работающие на радиоактивных приисках мужчины, захоронение смертельно опасных отходов у нас под носом — использовали все, что можно и нельзя. Вампиры представали кровожадными монстрами. Ангелы — хладнокровными убийцами. Нас, тех, кто перешел на сторону высших рас, уже окрестили «перебежчиками» и даже «дампирами», термином из литературы, означающим человека, добровольно дающего вампиру кровь. Говорили, что нас сначала заманили обещаниями, а потом просто зомбировали, превратили в рабов с помощью «психологического внушения».
Кто-то хотел нас спасти, наставить на путь истинный. Но все чаще слышались голоса, говорящие о том, что «дампиров» надо уничтожить, как и их хозяев.
Я не думала, что моя страна окажется настолько агрессивной.
Я не думала, что моя мама однажды коротким СМС запретит мне ее навещать до тех пор, пока все не решится.
Я чувствовала, как сжимается вокруг нашего института удавка, как затягивается тугая петля на моей собственной шее. Демон не желала и слышать о сотрудничестве, пока мы не отпустим ее. Высшие расы не собирались отпускать ее, пока она не согласится сотрудничать.
— Чем вы намерены привязать ее? — спросила я как-то утром Терна.
— Обещанием, — сказал он. — Ее придется привязать к ангелу Обещанием, иначе она в любой момент может изменить нам.
От его слов меня пробрала дрожь.
Обещание — клятва, которую существо дает ангелу. Не просто ангелу — а тому, кто спас это существо от смерти. Я знала, что высшие расы готовы пойти до конца, и что в случае неудачи этот мир сотрут в порошок вместе с девочкой, но я не представляла себе, насколько далеко им придется зайти уже совсем скоро.
Убить девочку — почти убить, да — чтобы вернуть ее к жизни, связать ее клятвой, нарушив которую, она умрет уже навсегда? У демона нет вторичных воплощений, они рождаются поодиночке. Девочка либо согласится на условия спасителя, либо подпишет себе смертный приговор.
На одно крошечное мгновение мне стало ее жаль.
Но я запретила себе испытывать это чувство.
Незаметно, день за днем, прошел первый месяц со дня смерти Керра. Боль не утихла, даже наоборот, стала острее, пронзительнее. Я думала о том, сколько же ошибок мы совершили в эти последние дни дома, сколько сказали друг другу неверных слов, сколько раз оттолкнули друг друга, вместо того, чтобы обнять.