Элрик: Лунные дороги

При дворе человека могла настигнуть смерть внезапная и позорная просто за то, что он сделал полшага в неверном направлении либо случайно оскорбил не того человека и был подслушан. Вся Европа уже пребывала под имперским флагом, и придворные льстецы строили планы, не желая пока что обращать внимание на Амарех и Коммуназию, о чьих жителях говорили, будто они почти так же сильны, как и Темная Империя, – и эту угрозу следовало предотвратить, напав на них прежде, чем они сами нападут на империю. Но пока никто не считал благоразумным начинать дальнейшую экспансию, покуда в империи не воцарится мир или она полностью не окажется под железными пятами Хуона и Мелиадуса.
Лорд-протектор Миренбурга находил, что управлять провинцией довольно легко, поскольку она привыкла к захватчикам и знавала лишь краткие периоды независимости, когда не должна была их обеспечивать. Пара показательных казней, публичные пытки раз или два в неделю – и народ становился гораздо сговорчивей, чем в других провинциях, которыми ему доводилось править в течение долгой успешной карьеры. Взять, к примеру, Кельн. А потом был Камарг, который оказался совершенно неуправляемым при своей мятежной графине Иссельде, дочери злейшего врага империи графа Брасса. Ничего не поделаешь, пришлось депортировать все население в Африкаанийские копи и заселить провинцию послушными московитами (всегда благодарными за теплую погоду). Графиня попалась на глаза великому Мелиадусу, и тот, по слухам, отдал ее на попечение Фланы, с которой он, как говорили, тоже находился в чрезвычайно извращенных отношениях. Но пошли слухи, что Иссельда Брасская недавно сбежала, чтобы соединиться со своим любовником и кучкой мятежников-оборванцев. Некоторые считали, что ее отец хоть и был ранен, но выжил.
Олин Деслёр иногда скучал по дикому Западному Третьингу, где он вырос в живописном городишке Бёри. Он привык к холмам, что блестели, словно медь, под лучами осеннего солнца, и к тому, как серебрились на фоне летней зелени дорожки, самой природой вымощенные песчаником. Он любил снегопады и запах весны в день равноденствия. Когда-нибудь ему хотелось бы вернуться туда, в обещанное ему имение, в компании лишь нескольких любимых мальчиков.
– А может, еще с парой маленьких девочек, – пробормотал он вслух, оторвавшись от сыра. – Для разнообразия.
Но эту привилегию сначала нужно еще заработать, а это означало – хранить покой Миренбурга и провинции, столицей которой он являлся. Может, это и захолустье, но вполне стратегически важное. Здесь производилась основная часть новейших боевых машин империи.
От наслаждения завтраком его отвлек далекий шум. Отсюда, с балкона бывшего княжеского дворца, было видно, как открываются городские ворота для утреннего транспортного потока. Через эти ворота люди и всевозможные повозки двигались в город и из города. Вотчина небольшая, но богатая, с удовлетворением думал Дёслер. Он обозревал свои владения, наслаждаясь великолепными и своеобразными видами – от огромных приводимых в движение паром боевых машин империи и до крестьянских ослов. Но в это утро его внимание привлекли люди, как раз въезжавшие в город через ворота; лучи раннего солнца отражались от их доспехов и масок.
Вслух он этого не произнес, но первая мысль была: «Это Мелиадус». Однако, хотя их знамя и принадлежало Ордену Волка, свита казалась слишком маленькой. Последующие знамена возвестили, что это отряд губернатора провинции, сэра Эдвольда Крайера, человека, которого он не особенно уважал, но и игнорировать не мог из-за его связей. В конце концов они вместе побывали в Сент-Римусе и по сей день являлись членами одного и того же клуба. Дёслер тут же вскочил, требуя принести парадные доспехи и шлем.
Пока он готовился к встрече с соотечественником, охранник в маске Ордена Росомахи принес новость: ночью на восточном поле приземлился орнитоптер, на нем прибыли два посланника из Лондры. У них с собой письма из столицы. Оба германьянца, по всей видимости, служат барону Мелиадусу. Их нужно принять как почетных гостей.
 
Лорд-протектор приказал развлекать посланников в зале для приема гостей, пока он не встретит сэра Эдвольда Крайера и не поздоровается с ним. По протоколу, и те и другие занимали примерно одинаковое положение. Но в первую очередь следовало разобраться с соотечественником, поскольку он, скорее всего, прибыл по государственным вопросам провинции. Обычно по личным делам он в столицу не приезжал. Деслёр предположил, что повод должен быть важным, так как собрат Волк не прислал сообщения. Возможно, у него возникли проблемы с гелиографом. Темная Империя гордилась системой коммуникаций так же, как боевыми кораблями. Может, оператор гелиографа ушел в запой или террористы взорвали пункт-другой? Без сомнения, капитан инженерного отряда наверняка сообщил бы об этом.
Таким образом, окруженный собственной свитой и охранниками лорд-протектор Миренбурга ждал, пока люди в волчьих шлемах въедут во двор главного замка. Слуга-вельд помог сэру Эдвольду Крайеру спешиться и принял знамя, держась на почтительном расстоянии позади, в то время как его господин, лязгая доспехами, поднимался по ступеням поздороваться.
– Доброе утро, сэр Эдвольд. Для нас большая честь принимать вас в столице. Как понимаю, вы прибыли с важным делом, касающимся империи.
– Чрезвычайно важным, милорд. Весьма благородно, что вы приняли меня так быстро.
– Полагаю, гелиограф опять по какой-то причине не работает?
– Как это ни печально, милорд. Трижды мы пытались починить его, даже назначили нового оператора. Но затем начались нападения на другие станции. Мне не хватает воинов, лорд Олин Деслёр. Все остальное я бы хотел обсудить с вами наедине.
– Обсудим. Вы уже позавтракали?
Сэр Эдвольд ответил, что поел на рассвете, перед тем как свернуть лагерь. Они вместе вошли в прекрасную библиотеку лорда Олина Деслёра, окна которой выходили в дворцовый сад с озером и фонтанами. Темнокрасные, синие и зеленые корешки книг перекликались с цветами снаружи. В библиотеке Олин Деслёр сменил официальный приветственный тон на доверительный. Он собственноручно закрыл дверь и спросил сэра Эдвольда, какая срочность привела его так нежданно, в то время как ему необходимо принять знатных гостей с посланиями из Куай Савоя из Лондры.
Сэр Эдвольд рассказал, что узнал о планирующемся восстании.
Олин Деслёр повернулся спиной к книгам и скользнул взглядом над озером.
– Откуда у вас такая информация, сэр Эдвольд?
– Несколько дней назад ко мне приехал один человек. Странный тип, представитель расы, которую я никогда ранее не встречал. На севере от нас на него напали разбойники, и он, пока был в их власти, услышал, как они говорили о том, чтобы атаковать нас и прорвать приграничную линию защиты, а затем двинуться на Миренбург. Я решил, что мой долг сообщить вам о надвигающейся опасности, а потом кратчайшим путем отправиться в Лондру и умолить Мелиадуса, чтобы он прислал подкрепление.
Лорд Олин задумался. Сначала он размышлял о безмятежной провинции и о том, как лучше сохранить ее в таком же состоянии. Если он не исполнит своих обязанностей, то опозорится, его вызовут в Лондру, выгонят из Ордена, могут даже пытать или убить. Однако если он позволит донести эту весть до Лондры сэру Эдвольду, то не сможет изложить свою позицию сам, зато сэр Эдвольд может выставить его в невыгодном свете. Лорд-протектор оказался в затруднительном положении.
– А что стало с вашим информатором?
– К настоящему времени, лорд-протектор, он, вероятно, уже умер от ран. Но у меня есть веские причины поверить его словам. Уже некоторое время в провинции ходят слухи о восстании, как вы наверняка знаете.
– Точно так, – произнес лорд Олин; хотя он ничего подобного не слышал, но не собирался показывать этого сэру Эдвольду.
– Орнитоптер готов, милорд? Думаю, мне следует сей же час вылететь в Лондру, чтобы сообщить королю-императору, что нам нужны дополнительные войска.
– Лучше будет, если ему поведаю об этом я. Меня они скорее послушают.