Комдив

Долго мы не высидели и, одевшись, ушли. Весь день мы прогуляли по Москве. Правда, патрули часто проверяли меня, а один раз даже захотели отвезти в комендатуру: не поверили, что это мои документы, их не убедили даже награды и заверения Люды, что я лечился в их госпитале. Пришлось звонить в комендатуру. Там патруль выяснял номер телефона моей дивизии и звонил туда, уточняя мой возраст и внешний вид, а также мои награды. Хорошо ещё, что удалось уговорить их позвонить, а не ехать разбираться в комендатуру.
Вот он, главный недостаток несоответствия возраста и звания. Пятидесятилетний лейтенант вызовет гораздо меньше вопросов, чем двадцатитрёхлетний полковник. Хоть приказывай водителю с порученцем позади нас на моей «ласточке» ездить специально для таких случаев. Хорошо, что это не испортило нам настроения.
Вечером я отвёз Люду к ней домой.
  
Глава 2
 
Хорошего понемногу. Проведя чудесный день с Людой, я снова окунулся в рабочие будни. Дивизия быстрыми темпами обрастала мясом: если мой первый полк, который и был костяком дивизии, нужно было только доукомплектовать, то второй полк требовалось создавать с нуля. Я послал командиров по госпиталям за своими бойцами. У нас ведь как было принято? Попал боец в госпиталь, выздоровел, и его направляют хрен знает куда, причём порой даже в совершенно другие рода войск. Все мои были заранее предупреждены, чтобы, как только очухаются в госпитале, сразу писали в полк, сообщая, где они, и за ними приедут. Когда в госпиталь прибудет командир из полка за своими бойцами, то направить их куда придётся уже не получится, вот и возвращались мои бойцы тоненьким ручейком назад по мере выздоровления.
Я сидел в своём кабинете. (А вы как думали? Тут стационарные казармы, так что помещение под мой кабинет в здании штаба было.) Получалось у меня следующее. Дивизия состояла из двух полков, по привычной мне терминологии – мотострелковых, то есть все бойцы были на бронетранспортёрах. По штату бронетранспортёров должно было быть триста единиц, это исключительно для пехоты, а если всё же сделают броню по моим наброскам, то будут и зенитные, и миномётные бронетранспортёры.
Кроме этого были ещё три дивизиона противотанковых орудий и три дивизиона УСВ. Если раньше за эти орудия на меня смотрели косо – мол, слишком много для одного полка в нынешнее время, – то теперь они размазывались по дивизии, и уже вроде как нормально. Я тут подумывал увеличить их количество ещё на один дивизион, вот только теперь с этим возникнут большие трудности, так как начальство мне их не даст, а у немцев их ещё найти нужно, и далеко не факт, что они будут. Ещё был дивизион тяжёлых М-10 калибра 152 миллиметра, обеспеченный трофейными тягачами с запасом. Во время контрнаступления мои бойцы добыли их много, все одной модели, так что хватит надолго. Было три дивизиона батальонных миномётов, а также один дивизион полковых самоваров калибра 120 миллиметров. Всё это обеспечивало мне очень хорошую огневую поддержку войск.
Ещё был танковый батальон. Правда, тут оказалась засада: мои трофейные танки, БТ и три Т-28, сточились в боях, так что остатки приказали оставить на передовой, ими усилят остающиеся части. А мне должны были дать в Москве новые танки – роту Т-34 и две роты новых лёгких танков Т-60 [4]. Это, конечно, были те ещё танки, им больше подошло бы определение «танкетки»: достаточно тонкая броня и 20-миллиметровая автоматическая пушка – короче, аналог немецкой «двойки».
По правде, он годился только для разведки или охраны тыла, так как подбить его можно было из чего угодно. Хорошо ещё, что сохранились бронеавтомобили – две роты БА-10 и рота БА-20. Все они шли в усиление к полкам, хотя наступать ими на не подавленного противника означало просто потерять их в бою. Так что оставалось использовать их в засадах или поддерживать их огнём наступающую пехоту, подавляя огневые точки немцев с расстояния. Поэтому я и хотел поскорее получить новые противотанковые самоходки. Толстая лобовая броня и орудие калибра 85 миллиметров позволяли им с дальней дистанции почти безнаказанно выбивать огневые точки и бронетехнику противника. Ещё через год, когда появятся «тигры» и «пантеры», без них будет вообще никуда.
 
Мне, честно говоря, было очень жаль потерянных Т-28: с их тремя башнями было очень хорошо поддерживать пехоту, подавляя огнём пулемётов противника. К сожалению, немцы сожгли все три танка. Хорошо ещё, что экипажи спаслись, правда, не обошлось без ранений, но уже все вернулись ко мне. Вот так дивизия обрастала мускулами, а в том, что долго нас держать здесь не будут, я не сомневался.
К концу февраля нам поставили все танки, и если Т-34 оказались все уже не новые, то Т-60, как говорится, и муха не… короче, вы поняли. А в самом начале марта ко мне прибыл нежданный гость.
Днём позвонили с КПП и сообщили, что меня спрашивает товарищ Морозов [5]. В первый момент я не сообразил, что за Морозов, и только потом до меня дошло, что это тот самый конструктор, что разрабатывал танк Т-34. Я велел немедленно проводить его ко мне. Честно говоря, совсем не ожидал, что он приедет ко мне лично. Не знаю, кто он сейчас по должности, но наверняка очень занят.
– Добрый день, – первым поздоровался Морозов. – Вы, как я понимаю, и есть полковник Прохоров?
– Здравствуйте. Да, это я. Но какими судьбами вы прибыли ко мне? И да, извиняюсь, как вас по имени-отчеству?
– Александр Александрович. А вас как зовут?
– Зовите Игорем Николаевичем. Так какими судьбами вы, Александр Александрович, появились у меня?
– Товарищ Сталин попросил срочно помочь одному человеку с созданием противотанковых самоходок на базе моей «тридцатьчетвёрки». Он сказал, что у вас уже есть наброски и вы точно знаете, чего хотите. Вот это меня заинтересовало, а поэтому и решил лично к вам наведаться.
– Пожалуй, так будет даже лучше. По моим прикидкам, скоро немцы, во-первых, начнут модернизировать свои танки, а именно наращивать броню и ставить новые, более мощные орудия. Тут, скорее всего, просто удлинят ствол – как говорится, дёшево и сердито. Я тут поспрошал знающих людей. Вот простой пример. На нашем танке Т-28 стоит орудие КТ-28, а на Т-34 и КВ – Ф-32. Так вот, бронепробиваемость у КТ-28 никакая. В принципе, если будет бой между Т-28 и Т-26, то я поставил бы на Т-26, у них больше шансов на победу.
– Почему?
– Во-первых, орудия на Т-26 имеют большую бронепробиваемость, чем на Т-28, так что, в принципе, он вполне может расстрелять своего противника с дальней дистанции, а во-вторых, Т-28 больше, так что в него легче попасть. Так вот, на немецких «четвёрках» сейчас стоит аналогичное КТ-28 орудие, но за счёт чуть более длинного ствола имеющее лучшие характеристики. Наше новое орудие Ф-32 имеет длину ствола примерно в два с половиной раза больше, чем у КТ-28, и результаты налицо. Всего и надо удлинить ствол до пятидесяти-шестидесяти калибров.
Да хотя бы посмотреть на нашу линейку орудий. Сначала КТ-28, потом Л-11 и, наконец, Ф-32 – везде удлинение ствола и повышение бронепробиваемости, а также дальности и точности. Если это сделали мы, то почему не сделают немцы? Я более чем уверен, что к концу этого года и началу следующего на немецких «тройках» и «четвёрках» утолщится броня и удлинится орудие. Это по уже существующим танкам. Кроме того, наверняка появятся и совершенно новые. Никогда не стоит считать противника глупее себя. Раз мы строим новые танки, то и немцы тоже, возможности у них есть. И к тому времени, когда они появятся на поле боя, я хочу уже иметь действенные средства для борьбы с ними.
– Понятно. Так что именно вы хотите? Как мне надо изменить Т-34 под ваши запросы?
– Там нет ничего особо сложного, будет даже проще и технологичней в производстве. Вот смотрите. – Я достал уже набросанный до этого рисунок самоходки. – Убираем башню, что сразу ускорит и облегчит производство, и вместо неё делаем боевую рубку. Лобовую броню увеличиваем до семидесяти пяти миллиметров.