Служанка с Земли: Разбитые мечты
– Так я головой ударилась! А у тебя суп, между прочим, – из кастрюльки вновь валил тёмно-синий дым.
Отвлёкшись на сплетни о хозяевах, Грон совершенно забыл о кастрюле с морским скатом.
– Да чтоб тебя! – громко выругался повар и схватился за поварёшку.
– Кстати, Грон, напомни, какая комната моя?
– По коридору третья дверь справа, – донеслось мне в спину вперемешку с ругательствами.
Как я и думала, все комнаты прислуги находились на первом этаже. Когда я распахнула дверь в «свою» комнату, то в первую секунду даже не поняла, что попала туда, куда хотела. Вдоль стен стояли две узкие грубо сколоченные кровати с тонкими и даже на беглый взгляд было понятно, что жесткими, матрасами. Небольшое окно под потолком, ситцевые занавески в клеточку и небольшой шкаф для одежды. Даже при том, что я снимала квартиру в Москве на зарплату секретаря, она была существенно лучше обставлена, чем эта комната.
– Эллис? – я услышала уже знакомые голос Анисьи, в котором прозвучали нотки облегчения. – А, вот ты где. Я тебя обыскалась. Там госпожа Зигфраида говорит, что лекарь пришёл, обследовать твою голову, насколько сильно ты ушиблась.
– М-м-м… я всё ещё оторопело осматривала комнату. – А мы здесь живём, да?
– Да, правда здорово? – Анисья обошла меня и плюхнулась на скрипучую кровать. – У нас целая комната на нас двоих, прямо так, как мы с тобой мечтали в детстве!
«Да уж, это точно не предел моих мечтаний…» – я осмотрела давящие стены, потрёпанный матрас на второй кровати, и впервые в моей жизни у меня закралась в голову постыдная мысль, что согласись я на секс с Леандром, то наверняка бы смогла выспаться на широкой мягкой двуспальной кровати.
– А мыться где? – неожиданно мне пришёл этот вопрос в голову, и плохое предчувствие засосало под ложечкой.
– Так в общей купальне на первом этаже, рядом с конюшней корыто стоит. Туда из колодца воды натаскать можно. Ты совсем-совсем ничего не помнишь? – расстроилась девушка.
– М-да…
***
Лекарь прислал записку, что служанка не беременна, с её головой тоже всё в порядке, потеря памяти возможна, следов магического вмешательства не наблюдается. Это успокоило Кристиана, но тем не менее, он велел позвать Эллис в кабинет, чтобы поговорить с глазу на глаз. К этому моменту нога разболелась безумно, пришлось вытянуть её под столом и попытаться отвлечься хоть на что-нибудь. К сожалению, ни одно обезболивающее Кристиану не помогало, он уже перепробовал всё, что советовали целители и не только.
Служанка постучалась в дверь кабинета лишь для вида, не дожидаясь разрешения, вошла и замерла посередине помещения с безупречно прямой осанкой. Она не смущалась, смотрела перед собой прямо, на лице не было написано ни грамма раскаяния за произнесённые ею слова при свидетелях в малой гостиной, но в тоже время в спокойном взгляде не читалось вызова. Она во второй раз предстала перед ним без чепчика, в котором ходила всё время, и Кристиан изумился тому, что столько времени не замечал у себя буквально перед носом настолько яркой девушки.
Он внимательно оглядел её с головы до ног, ему почему-то казалось, что раньше Эллис не была такой. Она никогда не стояла настолько расслабленно и в тоже время ровно, раньше она не отрывала взгляда от пола, в её глазах не было столько смелости и дерзости, а в движениях – столько грациозности и женственности. Что-то неуловимо изменилось в служанке, направленной в его дом специализированным училищем, в которое он обратился за прислугой. Кристиан неоднократно общался с Анисьей и другими девушками, выросшими в государственных приютах – послушными, кроткими, скромными, боязливыми – и эти знания никак не соотносились в его голове с поведением Эллис. Даже её плавная неспешная походка больше подошла бы уверенной и знающей себе цену женщине, а никак не ровеснице его сына.
Внезапно он заметил, что серое платье Эллис больше не доходит до пола, обнажая изящные женские ножки. Они привлекли его внимание настолько, чтобы вмиг стало тяжело дышать. До зубного скрежета захотелось прикоснуться ладонью к лодыжкам и медленно провести руками наверх, ощущая ладонями их гладкость и мягкость. Кристиан был готов поспорить на всё что угодно, что на ощупь кожа Эллис мягче донтрийского шёлка.
«Надо сбросить напряжение с профессионалками, – резко одёрнул он себя, – раз после полуторагодовой спячки тело проснулось и реагирует на малолетних девчонок, годящихся мне в дочери. Сколько ей? Двадцать два? Двадцать три?»
– Ты решила поступить радикально, и укоротила платье? – вырвалось у него само собой.
Он постарался нахмуриться, чтобы не выдать того, как сильно его взволновали её ноги. Ещё не хватало, чтобы она обозвала его извращенцем, припомнив сколько ему лет. Что касается его собственный внешности… ему хватало той брезгливости и отвращения, с которыми однажды посмотрела жена на его многочисленные шрамы на теле. Кристиан уже давно подозревал, что Адель не ложится с ним в постель из-за того, что считает уродом, ей просто противно. И это его собственная жена! Что уж тут говорить о красивой юной девушке. «Наверно, узнай какие мысли бродят в моей голове, и увидь она меня без одежды, то обозвала бы извращенцем дважды».
– Да, Ваше Высокопревосходительство, – коротко ответила девушка.
Она вначале встрепенулась, Кристиан видел, что она хотела как-то ответить по-другому и даже скривила губы, но сдержалась.
– Думаешь, что Леандру так больше понравится? – усмехнулся Кристиан. – Имей в виду, он свою помолвку с принцессой ради какой-то там служанки не разорвёт. Я не дам. А если вдруг забеременеешь, то ребёнка отберу.
Он собственно и позвал Эллис, чтобы озвучить всё это. Вставлять палки в колёса своему сыну не видел смысла, всё-таки, если у них уже есть любовная связь, то Леандр от девчонки не откажется. Но что касается самой девицы, то Кристиан крайне надеялся, что после слов о возможной беременности служанка задумается, а нужна ли ей такая связь, которая ни к чему не приведёт? Но получил почему-то совершенно непредвиденную реакцию.
Девушка сильно побледнела, потом покраснела, с силой сжала руки в кулаки так, что пальцы до крови впились в её ладони.
– Да я смотрю, Вы только и умеете решать вопросы тем, что сваливать все проблемы на женские плечи, и сбегать от них, будто Вас это не касается, – зло бросила нахальная девица в ответ.
– Что?! – Кристиан аж поднялся с кресла, услышав такое заявление в свой адрес.
Что-то, а трусом его в жизни ещё никто не осмеливался называть. Даже враги. Даже перед лицом смерти.
– А что, скажете, Вам это впервые? Сбросили же воспитание Леандра на незнакомых людей и самоустранились под предлогом работы, – и она пренебрежительно фыркнула, показывая всё своё отношение.
Вспышка ярости затуманила разум. Да что эта служанка может знать о затяжной войне с племенами дикарей, которые постоянно атакуют Норгеш с гор, о нападениях разбойников с моря, о вспышках мятежников на западе…?! Да и ради кого ему было жертвовать своей карьерой? Ради упрямого сына, который только и позорит его всю жизнь?
– Да как ты смеешь… – видят боги, Кристиан хотел поговорить со служанкой тихо-мирно, возможно даже предложить ей хорошую выплату, если она сама откажется от связи с его сыном, но теперь!
Вдруг остро захотелось намотать эту длинную почти чёрную косу на кулак, опустить руку вниз, чтобы девчонке пришлось встать на колени, и заставить её просить прощения, глядя на него снизу вверх. Не отдавая отчёта своим действиям, Кристиан ринулся из-за рабочего стола и всей грудной клеткой прижал Эллис к стене, широко расставив руки на стене по обе стороны от хрупкой фигурки. Хотелось большего. До чувства острого жжения в кончиках пальцев хотелось сжать эту хрупкую тонкую шейку, увидеть страх в её глазах или хотя бы уважение.
– А ну, проси прощения, живо! – прорычал тяжело дыша он словно раненный медведь.
За всю его карьеру генерала-главнокомандующего ещё ни один смертник не осмеливался указывать Кристиану на его собственные промашки. Время от времени его посещали мысли: а правильно ли он тогда поступил? Быть может, уделяй он время Леандру, всё сложилось бы не так, и он был смог совместными с сыном усилиями развить его дар, сделать из него настоящего мага и преемника. Да и свадьбе с донтрийской принцессой тот бы не сопротивлялся так отчаянно, понимая, что слишком много всего зависит от этого договора.