Несовершенный (ЛП)

Пожимаю плечами и делаю глоток кофе.
— Не помню, — обманываю я.
— От него есть новости? — спрашивает Мэдди, вырывая меня из мыслей.
Отрицательно качаю головой. Он получил сообщение после того, как я неоднократно отказывалась от общения с ним. Не думаю, что он когда-нибудь снова обратится ко мне.
— Ты ему звонила? — настаивает Мэдди.
— Пока нет, — отвечаю я на автомате. — Ой, нет. Нет, не звонила.
Ее голос полон надежды, когда она придвигается, царапающий пол стул издает раздражающий звук.
— Надо, — говорит она.
— Не знаю. Не хочу.
Провожу пальцами вверх и вниз по чашке и смотрю на одинокую булочку перед собой. Я не ела с тех пор, как услышала о Мейсоне сегодня утром.
— Думаю, тебе стоит, — мягко говорит Мэдди.
— А я думаю, тебе следует заткнуться, — выпаливает Сью, в ответ Мэдди вызывающе смотрит на нее.
— Она порвала с ним, и он разваливается на части… — Мэдди замолкает, и услышанное заставляет меня чувствовать себя дерьмово.
— Прекрати, — рявкает Сэм. — Она в этом не виновата.
Сью указывает на газету, чтобы подчеркнуть свои слова.
— Это не имеет к ней никакого отношения.
— Ты этого не знаешь, — мягко отвечает Мэдди, глядя на свой собственный кекс с черникой и ковыряя в нем верхушку. — Все говорят, что у него разбито сердце.
— Господи, Мэдди! — усмехается Сэм.
— Не то чтобы я намеренно пыталась причинить ему боль, — говорю я, чувствуя спазм в горле. — Я не думала, что его это так сильно волнует.…
Не знаю, правда ли это. Я не думала о нем, когда разрывала отношения. Я переживала только о себе. О своем гневе. Делаю глубокий вдох.
— Все произошло так быстро, и это было уже слишком.
— Быстро, не значит плохо, — произносит Кэт. — Мы с Дейвом обручились уже через три месяца.
Это был бурный роман, как говорится в книгах. Живописный во многих отношениях. Но у меня тоже было такой. Но все кончено.
Мое сердце умоляет меня остановиться, но я должна спросить. Это чертовски убивает меня.
— Разве это неправильно? Влюбиться в кого-то другого так быстро? После Джейса?
— Нет, — говорит Кэт и качает головой. — Однако неправильно отказываться от чего-то, потому что ты этого боишься.
В ее голосе слышится сожаление, но это не помешало ей сказать мне, что она думает.
— Вы мне весь мозг вынесете, — стону я и убираю волосы с лица, упираясь локтями в стол и пряча лицо в ладонях. — Мне не следует быть с ним, но я должна быть с ним. Я, черт побери, не знаю, что и думать! — наконец, срываюсь я.
— Что тебе нужно, Джулс? — спрашивает меня Сью. — Любовь — это всего лишь слово, а не то, что ты чувствуешь.
Из всех женщин, находящихся здесь, Сью — не тот человек, к кому стоило бы прислушиваться. Но она говорит с такой убежденностью, что я верю. Я ей доверяю.
— Мне кажется, что я слишком долго грустила, — говорю ей. — Чувствую, что заслуживаю наказание за то, что двигаюсь дальше. Я ощущаю, что скучаю по Мейсону. Как будто я причинила ему боль. — Провожу пальцами под глазами и втягиваю воздух, чтобы не развалиться на куски.
— И ощущаю себя такой сукой из-за всего этого. Я чувствую, что моя жизнь выходит из-под контроля, и Мейсон — то единственное, что удерживает меня в равновесии, а я просто воспользовалась им. — Провожу ладонями по лицу и смотрю на чашку с кофе, стоящую передо мной, а потом, наконец, заканчиваю свою мысль:
— Я не знаю, убегаю ли я от всего этого дерьма или бегу к нему, — сглатываю и шепчу. — Может быть, и то, и другое?
Происходящее слишком давит, чтобы принять и осознать, но мне нужно, чтобы весь этот хаос просто прекратился.
— И тебе не обязательно знать. Ничего не нужно делать, — говорит Кэт.
Ее телефон лежит экраном вниз, и как только я замечаю это, осознаю, что все три женщины смотрят на меня с сочувствием. Ожидая. Я этого не заслуживаю. Не знаю, как я оказалась так близка с этими женщинами, но без них я была бы такой потерянной.
— Ты сама определяешь, сколько времени тебе нужно, — говорит Мэдди, слегка кивая.
Но в этом-то и проблема. Я хотела, чтобы все шло медленно, но он был силой, которую я не могла контролировать. Мое тело тянулось к нему, и меня проглотили бы целиком, если бы я отдала ему еще немного себя.
 
Это не мешает мне жаждать и его и тех ощущений, которые я чувствую рядом с ним. Он был прав в ту первую ночь, когда говорил, что заставит меня забыть все, кроме его имени и того, что сделает со мной.
— Ты уверена, что это правильно? Потому что это кажется худшей ошибкой.
Я смотрю на девушек, чувствуя, что все, что они мне скажут, подтолкнет меня в нужном направлении.
— Страшно, — говорит Мэдди, ерзая на стуле и прерывая зрительный контакт.
— Любовь ужасна, — добавляет Кэт.
— В ней нет ничего плохого. Ты не сделала ничего плохого, и должна делать то, что хочешь. Даже если это разобьет сердце каждого холостяка в Нью-Йорке. — На лице Кэт играет мягкая, игривая улыбка, когда я смотрю на нее. Она толкает меня локтем и тянется за газетой. — Хотя это не твоя вина, но не могу сказать, что не интересуюсь сплетнями.
Мое сердце сжимается в груди. Он никогда ничего не говорил ни об отце, ни о своем партнере. Прикусываю щеку изнутри, понимая, что, возможно, он тоже от чего-то бежит. Может быть, он вообще и не бежал ко мне. Я просто хочу знать правду.
  
Глава 30
 
Мейсон
Управление гневом. Я сминаю в руке бумагу. Мне не выдвинули никаких обвинений, но я уверен, что Лиам испытал удовлетворение от того, что судья назначил мне посещение занятий по управлению гневом. Черт побери. Я знаю, что Лиам не остановился бы на этом, если бы не компания. Он хочет сохранить лицо и держать меня на поводке, чтобы я выполнял его приказы.
Разбежался. Я возьму на себя погашение всего долга, если придется, и сделаю все сам. Проект отменен. Я принимаю удар на себя и распускаю компанию. Лучше, если я буду один. Все очень просто.
Кидаю пустую бутылку из-под виски в мусорное ведро, туда же летит и уведомление о том, что я обязан пройти курс по управлению гневом. В мусорном ведре бутылка со звоном задевает металлическую рамку с фотографией. Через разбитое стекло я смотрю на фотографию, где изображена идеальная семья. Разбитая. Разрушенная… Но на самом деле, так было всегда.
Я устал и зол, хотя, честно говоря, устал злиться. Я не хотел и не планировал все это. Я желал большего. Джулс была для меня большим. Сжимаю переносицу и прислоняюсь к стене кухни. Называйте это как хотите. Из всего, что есть в жизни, она — единственное, чего я действительно хочу. Это должно что-то значить. Медленно и тяжело поднимаюсь наверх, ведь мне предстоит еще одна ночь в одиночестве в пустом доме. Раньше меня это никогда особо не беспокоило, но сейчас я не выношу тишины.
Кто-то трижды стучит во входную дверь, но я застываю на лестнице, держась за перила. Жду какое-то время, гадая, кто, черт возьми, пришел так поздно. На ум приходит только одно имя. Я готовлю себя к худшему, думая, что это мой отец. Не могу встретиться с ним лицом к лицу прямо сейчас. Не после того, что он сделал и в чем я его обвинил. Только после еще трех ударов я заставляю себя смириться с последствиями. Резко открываю дверь, готовясь прогнать его, но слова застревают у меня в горле. Джулс смотрит на меня своими голубыми глазами. В них застыли страх, печаль и…надежда? От холодного ветра у нее по рукам бегут мурашки, а длинные темные волосы разметались по плечам. Она смотрит налево, потом направо, плотнее кутается в кожаную куртку и делает маленький шаг ко мне.
— Мейсон, — произносит она и облизывает свои пухлые губы. — Я…
Затем замолкает, чтобы прочистить горло, и снова отводит взгляд, пока я в оцепенении стою в дверях.
Судьба привела ее ко мне. На этот раз я не могу ее отпустить. И не собираюсь.
— Я надеялась, что мы сможем поговорить? — робко спрашивает она, переминаясь с ноги на ногу.