Останься моей (СИ)
И Настя — тихая, спокойная папина дочка…Порой мне кажется, если Громов Насте скажет прыгнуть со скалы- та сиганет не думая. У них такая связь… Они часами могут сидеть в кабинет. Настя папе цифры диктует в отчет, хотя девчонке всего двенадцать…
Я устало плюхаюсь на стул. Настроение, как корова языком слизала…
— Мам, ты чего это тут? — Кирилл подходит к столу и стаскивает тарталетку. — Иди платье одевай, скоро гости приедут.
Я наблюдаю за движениями сына и вижу сбитые костяшки.
— Что это у тебя на руке? С кем-то подрался? — встревоженно осматриваю сына.
— Со Степкой, ага…
Я отрываю спину от стула и даже слегка вперед наклоняюсь.
— С ним-то вы чего не поделили?
В голове не укладывается из-за чего могли поссориться два лучших друга. С начальной школы парни не разлей вода.
— Тебя — просто говорит и вторую тарталетку в рот запускает. — Он напился и все спрашивал, когда ты с папой разведешься и что у него на тебя…Ну ты поняла, да…Я вмазал.
Я протяжно вздыхаю. Третий такой случай, между прочим. Сначала меня это даже немного забавляло. Выгляжу ведь я и правда юной. Поклонников среди друзей сына у меня полно. Но сейчас меня это напрягать начинает.
— Блядь… Пока до вас доберешься… — В поле зрения появляется Никита с двумя большими букетами и одним маленьким.
Он, кстати крестный отец Насти…
Капец, согласна, но так получилось.
Когда мы крестили, то не подумали, что девочке нужен крестный папа, а перед церемонией нас поставили в неловкое положение. Никита рядом был — на него и повесили такую ответственную роль. Он балует обеих. Но приезжает к нам редко.
Настя с Никитой ладят, а вот Янка… Боже… Она не ладит ни с кем. Даже с Викой Маринкиной общаться перестала. Говорит, что та слишком правильная и скучная.
Ну конечно, та с парнями не зажимается и вряд ли трясет задницей на камеру.
А нашей я уже три Тик Тока заблокировала.
Не хватало еще, что бы взрослые мужики передергивали на мою дочь, которая в лифчике и трусах развратные танцы на камеру исполняет!
— И тебе привет! — принимаю букет от Никиты и киваю ему в сторону дома.
— Кирилл, я переоденусь и выйду, ты, мой хороший как всегда за старшего. — в щеку сына целую. — Начни встречать гостей и…дождись мяса. Перебьешь аппетит закусками.
Я разворачиваюсь и иду в дом. Ник за мной.
— Ты серьезно? Парню восемнадцать! Он наверное девок уже во всю трахает, ты ему «Кирилл не перебивай аппетит»… — последнее произносит противным голосом. Я бросаю на него раздраженный взгляд.
— Не твое дело, Рязанцев! Лучше с дочерью своей поговори. Она сосется, как последняя… — замолкаю. Неприятно.
— Фу… Линка… Ты ханжа. Девчонке пятнадцать. Пусть сосется, сколько влезет…
Меня возмущение долбит! Ну вот как так! Это же дочь его! Родная! Хотя… У него за эти двенадцать лет было три жены и ни одна ему ребенка не родила. Только моя истеричная Янка у него есть.
Громов бы этого парня нашел и кастрировал!
— Короче! Никита! Предупреждаю: держись от меня сегодня подальше! Приблизишься- голову откушу!
Не оглядываясь захожу в дом.
Из распахнутых окон в спальню врывается громкая музыка. Кирюха уже создает праздничную атмосферу.
Одеваю серебристый короткий топ и черные джинсы с высокой посадкой. На губы наношу винную помаду. Муж обожает ее. На ноги серебристые лодочки.
Когда спускаюсь обратно все уже в сборе. Мой муж развалился в плетеном кресле. В одной руке бокал виски, в другой- сигарета. Дон Карлионе, мать вашу… Не иначе.
Он, как дорогой коньяк. С возрастом становится крепче и хмельнее.
В черных джинсах и белой футболке. Моя любимая татуха сводит сума Янкиных одноклассниц. Вот же похотливые соплячки.
Никита что-то рассказывает Андрею. Я осторожно показываю Нику кулак. Пусть только попробует расскажет про Янку… Тот тянется за стаканом и, пользуясь тем, что пропал из зоны видимости Громова мне средний палец показывает.
О! Браво, Рязанцев! Как это по-мужски!
Я приближаюсь к ним и целую мужа.
— Карамелька! Ты молодец! Праздник, что надо. — муж мне подмигивает и призывно по своей коленке хлопает.
Я орицательно головой качаю.
— Я еще не всех поприветствовала. Сейчас быстренько пробегусь и к тебе. В губы целую. Никита демонстративно морщится. Он любит меня бесить.
— Пап, мам. познакомьтесь — это Ярослава-моя девушка.
Я оборачиваюсь на голос сына.
Невысокая стройная блондинка тянет мне руку и смущенно меня разглядывает.
— Яся…
Ее короткое «Яся» заставляет сердце долбиться в ребра
Боже… Яся… Вот она. Та девочка. Не Стася, а Яся. Она мне уже нравится, потому что облегчение растекается внутри и моментально лечит все переживания.
Эгоистично! Согласна! Но это черт возьми так.
— Какая ты красивая, Яся… — искренне говорю и обнимаю девушку. — приятно познакомиться.
Громов щурит глаза, цепким взглядом скользит по девушке, и тянет руку.
Вот же секьюрити!
Успокойся, Громов!
Кто-кто, а твой сын одобрения у тебя точно не спросит.
Я немного поговорив с детьми иду искать Янку.
Все же именинница. Хозяйка праздника.
По дороге встречаю друзей, немного задерживаюсь для приветствия. В глаза попадается тоненькая фигурка в розовых шортах и белом паетковом коротком топе.
Да уж… Могла бы не переживать. Моя дочь уже в центре внимания в красках описывает своим подругам свой праздник в ресторане. Моя дочь нигде не пропадет!
Ухмыляюсь, головой качаю и направляюсь к мужу.
— Простите, доставка. К кому обратиться? — молодой парень в желтой футболке растерянно обводит наш «пикник» глазами. Да уж… Согласна. Многовато людей. Нас тут уже почти сотня.
— Вон к тому мужчине обратитесь, пожалуйста. — Указываю на Никиту. — он все оплатит.
А что? Он отец или кто? Могу ведь я сегодня хотя бы ненадолго расслабиттся и скинуть на кого-нибудь организационные обязанности.
Осторожно иду следом. Хочу реакцией Рязанцева полакомиться.
Останавливаюсь, беру бокал шампанского и бросаю взгляд в толпу.
— Здравствуйте, Ваш заказ доставлен. — начинает парень и тянет Никите чек для оплаты. — тот поднимает безумный взгляд на меня.
Салютую ему бокалом.
«Да! Да, Рязанцев! Твоя девочка та еще транжира!»
— Обратите внимание на эту девушку в сером топе с бокалом. — вдруг говорит Никита и подносит свой телефон к терминалу, для оплаты.
Он знает, что я прекрасно слышу.
— Это не женщина, а Ведьма… — Матерь драконов. Все мужики здесь у нее под каблуком. Даже я. Она вертит нами, как хочет. Вот даже сейчас… Вы видите, что я все оплатил…
Парень смущено улыбается. Я глаза закатываю. Вот же придурок!
— Вон это дракон — лидер у нас — кивает на моего мужа. — Все думают, что он тут самый главный, но это не так. Это, как в мультике «Маша и Медведь».
Самый сильный в лесу медведь. Все его боятся, но главная-то Маша…
Я не удерживаюсь и громко смеюсь.
Никитка-дурак!
Парень с помидорным лицом покидает наш дом.
Пузырьки шампанского лопаются во мне зарождая легкость. Хочу танцевать.
Ко мне Андрей сзади подходит и прижимает меня к своему мощному телу.
Откидываюсь на мужа и блаженно глаза закатываю.
— Карамелька… — на ухо мне шепчет. — Я б сейчас баночку огурцов засолил…
Я смеюсь. Голову поворачиваю и поцелуй ловлю.
— Давай хоть через часик… Смотри сколько у нас гостей.
Андрей оставляет на моей шее влажный поцелуй.
— Блядь! Давайте прямо на людях трахаться начните… — Никита ворчит и тащит коробки с пиццей к столу. — Может поможете?
Мы с Андреем тихо смеемся.
— Милый, что за помойный кот так противно мяукает? — Делаю вопросительный взгляд и на мужа смотрю.
Громов ухмыляется. Игру мою принимает.
— Да хер знает. Ты сама десять лет назад этого кота домой к нам притащила. Обещала, что он мимо лотка гадить не будет…
Я вздыхаю и театрально качаю головой.