Разорванная связь

 Ты поговорил с другими парнями? Уверена, им есть что сказать о том, почему тебе не нужно бросать все, чтобы приезжать ко мне. 
Он отвечает невероятно быстро.
 Мне плевать на их мнение о моей Связной. Я разговаривал с ними, когда пришли результаты анализа крови, и они сказали мне, что ты сбежала. Я не такой тупица, как остальные, ты бежала, потому что должна была. Я знаю это. И буду у тебя, как только смогу, а если это недостаточно скоро, то приеду сейчас и начну семестр заново. 
У меня сводит живот. Я бросаю полотенце, которым сушила волосы, на пол и полностью сосредотачиваюсь на своем телефоне.
Ты не можешь так поступить! Я заставила тебя ждать достаточно долго, и, честно говоря, я все еще не очень хочу оставаться здесь.
Я могла бы заплакать, просто, черт возьми, зарыдать на свой телефон из-за этого крошечного клочка доброты, но это может просто прорвать плотину внутри меня, а на данный момент я чертовски хорошо умею сдерживать свои травмы. Я колеблюсь, когда телефон снова пикает в моей руке, затем делаю глубокий вдох и смотрю.
 Представься, Связная. Я не хочу говорить ни о чем, кроме нас с тобой. Это то, что поможет мне пережить следующие два месяца. 
Я сглатываю. Чем может повредить немного честности? Я могу сказать ему достаточно, чтобы он не возненавидел меня, но не настолько много, чтобы подвергнуть опасности нас обоих. Кроме того, текстовые сообщения помогают мне быть немного более открытой, чем обычно, например, тот факт, что он находится за тысячи миль от меня, означает, что все, что я говорю здесь, на самом деле… не имеет значения, я думаю. Все это — проблема будущей Оли, и, черт возьми, я действительно не хочу думать о ней прямо сейчас, потому что, если повезет, я уеду раньше, чем он доберется сюда. Я всегда была человеком, живущим в моменте.
Так и должно быть, когда ты спасаешься бегством.
 Обо мне нечего особо рассказывать. Меня зовут Олеандр Фоллоуз, мне девятнадцать, и я не хочу быть здесь. Меня нашла команда ТакТим, и Совет приказал им привезти меня сюда. Теперь они вживили в меня GPS-трекер, так что у меня нет возможности уйти. И все же. 
Текст едва успел проявиться как доставленный, как зазвонил телефон. О Боже. Я секунду смотрю на него, а затем дрожащей рукой отвечаю на звонок.
— Эй, что ты имеешь в виду под GPS-трекером?
Его голос похож на теплый мед, жидкий и успокаивающий. Я стараюсь, чтобы мой голос был спокойным, но ситуация не из легких. Черт, зачем это ему что-то написала? Чего именно я ожидала?
Я прочищаю горло. — Совет удерживал меня и вживил GPS-трекер под кожу, пока я сопротивлялась. Ну, я бы боролась, если бы Одаренные в комнате не парализовали меня. На нем стоит какая-то защита, так что я не могу просто выковырять его сама. Очевидно, один из моих Связных — очень важный человек, и я разозлила его настолько, что у меня отняли мои права.
Наступает тишина, а затем он говорит: — Я приеду сейчас, к черту мои занятия в колледже.
Мои щеки пылают. — Это моя собственная заслуга. Я сбежала. Они никогда не дадут мне забыть об этом. Черт, я на их месте, наверное бы тоже возненавидела себя.
Он ворчит, и я слышу, как он копошится на заднем плане. Я молюсь, чтобы он не искал, например, ключи от машины или ноутбук, чтобы купить билеты на самолет. — Но у тебя же была причина, верно? Ты не просто так сбежала.
Я насмехаюсь. — Почему ты так уверен в этом? Я могу быть полной сукой.
Я представляю себе как он насмешливо смотрит на меня в ответ с кривой ухмылкой на лице. То есть, я понятия не имею, как он выглядит, кроме крошечной фотографии в папке, которую Норт дал мне, но есть что-то в его тоне, что говорит мне, что парень полон самодовольства и флирта прямо сейчас. — Не пытайся отвлечь меня, Связная. Ты ни за что не оставишь меня позади, не нарочно.
Его спокойствие и непоколебимая вера в меня сбивают меня с ног, и я падаю на кровать. — Это довольно самонадеянно с твоей стороны — предполагать, что я не могу быть просто чертовой сукой. Блядь, это все равно не имеет значения. Я не могу говорить ни о чем из этого, каким бы милым ты не был.
 
Он ворчит на меня. — Ладно, к черту все, я заказываю билет на самолет прямо сейчас.
Я зажмуриваю глаза. — Ты не можешь, они обыграют это не в мою пользу. Просто… может быть, мы можем иногда созваниваться и переписываться? Было бы здорово поговорить с кем-то, кто не… ненавидит меня, я думаю.
Он хихикает в трубку, и у меня слабеют колени. — Да, я бы хотел узнать свою Связную получше. Так мы сможем сделать это без всякого секса, хотя, должен признаться, мне гораздо приятнее знать, что я не единственный, кто его лишен. Я бы предпочел, чтобы они все остались злы на тебя, чтобы я мог попробовать тебя первым.
Блядь.
Ну, разве это не замечательно?
Жаль, что никто из них не сможет попробовать меня.
Никогда.
Не рискуя всем, из-за чего я сбежала.
*
Я засыпаю в своей крошечной, неудобной кровати с телефоном в руке и милыми сообщениями от Атласа, крутящимся в моей голове. Он такой… нормальный. Пугающе нормальный, он просто флиртует со мной и интересуется моей жизнью, как будто мы два обычных человека, встретившихся в первый раз, а не Связные с тонной багажа.
Я не хочу знать, что подумают о нем другие мои Связные, если он доберется до Дрейвена раньше, чем я придумаю, как выбраться отсюда.
Я переживаю следующие несколько дней занятий, никого не убив, и это чертово чудо, потому что это место кишит засранцами и грубыми суками. Сейдж остается со мной на всех наших общих уроках и в кафетерии, когда мы едим. Она все еще тихая и выглядит разбитной, но чем больше мы общаемся, тем более открытой она становится.
Ее Связной — настоящий гребаный мудак.
Даже больший, чем мои. Ладно, может, он не такой грубиян, как Нокс, и не такой властный, как Норт, но то, что он бросил ее ради Джованны после того, как они провели вместе всю жизнь… абсолютный подонок. По крайней мере, я знаю, что у моих Связных есть причина ненавидеть меня. Я предала их… в их глазах, я бросила их.
Сейдж — милейший человек, и то дерьмо, которое она получает от всех, чертовски мерзко.
Я просыпаюсь в пятницу в сварливом настроении, совсем не готовая к этому дню, в основном потому, что после утренних занятий у меня есть только одно дневное, но оно длится три часа, что звучит как пытка. На какое занятие может понадобиться столько времени? Что-то, что сокращенно называется «ТП», как будто я должна знать, что, черт возьми, это значит.
Когда я спрашиваю Сейдж об этом, она морщится и жует губу, как будто меня отправляют в блок палача.
— Что? О, Боже, на что, черт возьми, подписал меня Норт?
Она путается в словах. — Это… э-э, ТП означает… тактическая подготовка. Ты проходишь ее, только если планируешь… когда-нибудь вступить в тактический отряд. Это довольно… эээ… жестоко. Я знаю, что у тебя нет способностей, так что… не знаю, зачем тебя туда зачислять.
Блядь.
Трахни меня в бок, вверх ногами и дважды по воскресеньям.
Когда-нибудь, когда я окажусь чертовски далеко от этого места и моих Связных, я пошлю Норту письмо и расскажу ему, какой он на самом деле мудак. Я изложу это своим лучшим почерком, на надлежащей канцелярской бумаге, потому что мне кажется, что это дерьмо еще больше уязвит этого чертова психопата.
— Так. Значит, я буду проходить через очень тяжелые, типа, тренировки или что-то в этом роде?
Сейдж гримасничает. — Да, в течение первых нескольких часов. Потом они… проведут несколько сценариев. Это… а… вот в какой момент я думаю ты возненавидишь этот урок.
Сценариев?
Она вздыхает, глядя на мое лицо, и продолжает, явно ненавидя быть носителем этих ужасных новостей: — В кампусе есть три разных учебных курса. Все они полны опасностей, и ты должна присоединиться к команде и пройти свой путь. Чтобы получить диплом, нужно пройти все курсы, так что… будем надеяться, что тебя возьмут в хорошую команду.