Доспехи демона (СИ)

— Это ты сейчас о чем?
— Не знаю как объяснить… — Тора завязала на травинке узелок. — Ну вот допустим, травинка. Представь, что ее заколдовали как энчин, и, как только она коснется земли, ее магия высвободится. Я и ты просто бросили бы травинку тогда, когда понадобится, на землю. Как есть. А вот Безликие, если в их учении есть отдельная часть, содержащая эту самую травинку, и эта часть содержит в себе указание в обязательно порядке развязать узел, прежде чем эту травинку кидать… То они обязательно его развяжут, даже если после этого не успеют ее кинуть. Даже если они будут понимать, что не успеют ее кинуть.
Я хмыкнул:
— Кое-кого они мне напоминают… А с собой они случае не кончают особо извращенным способом, когда считают, что посрамлена их честь?
— Нет. — усмехнулась Тора. — С честью у них вообще все не гладко. Безликие это самые бесчестные люди, которых только можно встретить в нашем мире. Обман, запутывание, сокрытие — это им дается мастерски. Говорят даже, что Безликого не увидишь, пока он сам не захочет показаться. И еще — что от Безликого ты увидишь только то, что он сам захочет тебе показать.
— Тогда не напоминают. — вздохнул я. — Тогда я ошибся.
— А кого напоминали? — Тора отбросила травинку и перевела на меня взгляд…
И внезапно вскрикнула, дернулась, прижала руки к щекам!
— Что?! — я быстро сел, крутя головой по сторонам и едва сдерживая рвущийся наружу кашель. — Где?!
Тора упала на четвереньки и слегка отползла от меня, словно я заразный. Глаза ее все так же были по пять рублей, ладно хоть не кричала!
— Да что?! — не понимал я. — Объясни! Я ничего не вижу!
Тора протянула руку и развернул ладонью ко мне. Мгновенное помутнение — и ладонь ее видоизменилась и стала как зеркало — мутное и неровное, но позволяющее что-то в нем разглядеть.
И в этом зеркале я увидел, что по моей шее, заходя на грудь и пропадая в толще коже, тянутся две толстых красно-белых веревки, как будто вздувшиеся и загноившиеся артерии…
За мою жизнь мне несколько раз лечили зубы, с местной анестезией. Много раз зашивали раны, естественно, без анестезии вообще. Точно так же, на живую, пару раз вправляли вывихи. Объединяло все эти случаи одно — я был в сознании и понимал, следствием чего стали травмы, и примерно представлял себе, что сейчас будет происходить.
Наверное, именно это и помогло мне не удариться в панику при виде непонятных трансформаций собственного тела. Ведь я уже видел эту фактуру, это сочетание цветов, и, конечно знал, что стало причиной. Демон.
Пользуясь ладошками Торы как зеркалом, я с любопытством ощупал новообразования. На ощупь они были твердыми и теплыми, едва заметно пульсировали, как будто это и правда вздувшиеся и на добрых пол-сантиметра выступившие из-под кожи кровеносные сосуды. Продавить их не получалось, ощущение возникало сродни тому, что бывает когда пытаешься пальцем продавить толстый прочный пластик — как будто вроде и поддается, а на самом деле нет.
— Видела такое раньше? — спросил я у Торы, когда она по моей просьбе осмотрела мою спину и констатировала, что там такого нет.
— Такого — нет. — Тора мотнула головой. — Похожее видела, такое — нет.
— А что отличается?
— Цвет. — Тора села рядом и осторожно поднесла пальцы к моей груди, но в последний момент отдернула, будто от горячего. — Вид.
Я начал злиться:
— Тогда что общего?
— Расположение. Проявление. — тихо ответила Тора, так и держа нервно шевелящиеся пальцы в паре сантиметров от моей груди. — Такое происходит с людьми, когда их начинает пожирать демон.
— Пожирать? — не понял я. — Ты имеешь в виду захватывать душу?
— Нет, я не это имею в виду. Если демону не удается захватить душу человека и заставить его убивать, чтобы через кровь жертв вытягивать негативные эмоции, он начинает питаться кровью самого носителя. Для демона это не лучший выбор, потому что так энергии для своего существования они получают намного меньше, чем в первом случае, но какое-то время перебиться они так способны.
 
— Какое-то время? А что происходит потом?
— Человек иссыхает и превращается в живую мумию. Истощенное тело не способно поддерживать сильный дух, истощенного человека проще сломить и занять его душу. Это демон и делает, превращая человека в одержимого и взамен истощенного тела делясь с ним частью своей демонической силы. Впрочем, он в любом случае делится с носителем частью своей силы, чтобы тот мог творить бесчинства для своего хозяина-паразита. Что происходит дальше, ты знаешь.
Я вспомнил ночной кошмар, который на меня навел демон, и нервно сглотнул:
— Да, помню. То есть, получается, подобные проявления демонической формы случаются, когда демон долго голодает?
— Если грубо говорить, то да. — кивнула Тора.
— Так, ладно. Но ты сейчас говоришь о демонах, у которых есть носители. А демоны без носителей вообще бывают? Тот же Десан например? Ты говорила, что он просто шагнул из разрыва пространства — откуда у него был носитель?
— Демоны бывают разные. Самые слабые демоны представляют собой чуть ли не темный туман, который можно разогнать просто подув на него. Чем сильнее демон, тем гуще и… Ощутимее, вещественнее его тело. Сильные демоны способны обходиться без носителей вовсе, потому что они достаточно плотны, чтобы нести разрушение своими собственными руками, но при этом они все еще имеют способность к захвату носителя. Самые сильные демоны то ли не способны захватывать людей, то ли просто этого не делают, потому что им это не нужно. Они и так более реальны, чем сама реальность, что и позволяет им иметь способности, о которых даже магам остается лишь мечтать. Победить такого демона — это задача, для решения которой требуется каждый раз собирать новый конклав.
— А вот… Я. - я неопределенно покрутил руками. — Ведь доспехи Десана это… Это вообще что? Что они из себя представляют? Это тоже демон? Это Десан? Или другой демон? Или что?
— Я не знаю. — вздохнула Тора. — Доспехи Десана это доспехи Десана. Такая же непознаваемая загадка, как и копье Десана, как и крылья Десана. Обычно, в борьбе с демонами, применятся метод постепенного развоплощениия… Грубо говоря, возврат демона к низшему уровню, уровню тумана, в котором его нетрудно устранить. Для этого используются разные методы, для каждого демона, или вернее, для каждого вида демона — свои, но, в общем, сводящиеся к тому, чтобы заставить демона защищаться от чего-то, в защите от чего он слаб, и через это заставить его терять энергию, постепенно развоплощаясь.
— Но в случае с Десаном?.. — поторопил я.
— Но случае с Десаном вообще был первым в своем роде. Тогда еще никто не умел справляться с демонами, не было никакой схемы. Ее придумали уже потом, сражаясь с более мелкими и простыми противниками.
— Так и?..
— И… — взгляд Торы задумчиво остекленел. — И, по сути, Десана пытались уничтожить все тем же образом — низведя его до низших уровней. Только, наверное, первый конклав не довел работу до конца, а остановился на той фазе, когда Десану стало возможно причинить физический вред… Теми способами, которыми они тогда обладали. Тогда-то они и отделили копье и крылья, лишив его возможности как защищаться, так и скрыться… И каким-то образом очистили изнутри доспехи, полагая, что они, как и в случае с человеком, всего лишь оболочка.
— Но это не так?
— Конечно, не так. — вспылила Тора. — Демон это… Не знаю, можно ли его называть живым существом… Это ошибка мироздания, сгусток нарушений законов физики, который может принимать какой угодно вид, но при этом — всегда остается единым! Сильному демону не нужна одежда, броня, или оружие — он все это создает сам из себя! Ну, до тех пор, пока его не уничтожат.
 
— Так, стало быть, Десана не уничтожили.
— Выходит, что так, потому что обычно уничтоженные демоны исчезают без следа. — кивнула Тора. — Наверное, конклав и тогда понял, что что-то пошло не так, но в отсутствие какой-либо информаци они решили просто спрятать части демона, чтобы никогда не дать им объединиться — ни самостоятельно, ни посредством людей, которых он мог бы захватить.