Доспехи демона (СИ)

Удивительно — она столько ходила босиком по лесу, а на ногах ни единой хоть сколько-то серьезной царапины или ссадины. Если бы не ее уши вполне человеческого вида, я бы решил, что она настоящий лесной эльф — именно такой, как их рисуют в книжках.
Смыв грязь, сколько получилось, чтобы не зацепить ожог, я снова оторвал полосу ткани — на сей раз подлиннее и замотал поверх вздувшегося ожога. Наморщив память и припомнив уроки ОБЖ — полил повязку водой, вроде бы там говорили, что повязка первое время должна быть влажной, чтобы охлаждать место ожога.
А нет — так она высохнет через двадцать минут.
К тому моменту мясо уже подрумянилось и стало источать такой запах, от которого в моем желудке протяжно заурчало. Сняв один из почерневших прутиков, Тора резанула своим ножиком самый большой кусок, удостоверилась, что из него не течет кровь, и отдала весь "шампур" мне. Следующий — взяла себе.
Несмотря на гложущее чувство голода — честное слово, как будто Десан заимел физическое воплощение, причем именно в желудке, и неистово пытался выбраться из него! — я умудрился насытиться одним шампуром. Мясо было необычным на вкус — будто свинина, но со сладковатым привкусом. Жестковатое — медведь, надо думать, был не малышом, а огромной полутонной машиной смерти, но, в общем-то не настолько чтобы имело смысл жаловаться. Один лишь минус — оно даже в приготовленном виде имело необычный и непривычный запах. Не то чтобы сильно неприятный, просто какой-то… не еды. Вполне вероятно, что именно его Тора и пыталась вывести, маринуя мясо во всяких корешках и травах.
Сама Тора свой шампур даже не доела — оставила три кусочка. Присовокупив их к остальным, она сняла все мясо с огня и сложила в узелок, сделанный из куска все той же многострадальной рубашки. Стало быть, возьмем с собой.
Даже раненая и растерянная, Тора продолжала оставаться моим проводником и продолжала думать о том, как двигаться дальше.
Только вот не в ее силах было это придумать.
— Я знаю, как мы будем двигаться дальше. — сказал я, глядя на ее действия. — Я понесу тебя на руках.
— Да ну? — улыбнулась Тора. — Вот прямо на руках? Как невесту?
— Нет, ну если ты хочешь дождаться врагов тут… — я делано-безразлично пожал плечами.
— Да ты же не сможешь!
— Камни кидать со скоростью звука я могу, а тебя нести — не смогу? — рассмеялся я. — Не смеши мои носки, они и так смешные!
— Ты же даже по лесу не умеешь толком ходить! А со мной на руках ты вообще в черепаху превратишься!
— Иные черепахи зайцев обгоняют. — загадочным тоном ответил я, вспоминая старую басню. — Да к тому же, двигаться хотя бы со скоростью черепахи всяко лучше, чем оставаться на одном месте.
— Здесь ты прав. — вынужденно согласилась Тора. — Уговорил, завтра попробуем по-твоему. Но только попробуем!
— Да, босс. — согласился я.
На следующее утро, позавтракав парой кусков медвежатины, которые в холодном виде были далеко не такие вкусные, и какими-то листьями, с которых Тора сняла, как пленку, верхний слой, мы решили выдвинуться в путь.
Я поднял Тору на руки, и, как я и ожидал, ровным счетом ничего не почувствовал. Что есть девушка на руках, что нет ее — ощущения были совершенно одинаковые. Никакого ощущения веса и никакого падения скорости от его наличия. Будто не девушка на руках, а объемная галлюцинация, плод воображения.
Стоп, я опять начинаю думать о глюках…
Конечно, на самом деле скорость передвижения с Торой на руках сильно упала. В смысле, теперь я двигался даже медленнее, чем до этого, со свободными руками. Приходилось аккуратнее выбирать места, куда ставить обтрепавшиеся до состояния шлепок кроссовки, чтобы не запнуться и не полететь вперед, роняя Тору. Приходилось внимательно выбирать маршрут, чтобы не застрять между двумя деревьями, и чтобы не ударить девушку о них ни головой, ни ногами.
И главное — теперь не было возможности собирать по пути провизию.
Ну, или вернее сказать, почти не было. Увидев что-то интересно, Тора просила меня подойти туда, остановиться, протягивала руку и собирала то горсть ягод, то орехов, то просила сорвать гриб, а один раз — даже сцапала и отправила в рот какую-то личинку.
 
Вторую протянула мне, но я не решился. Тогда она, недолго думая, отправила в рот и ее.
В середине дня, когда солнце стало ощутимо припекать, сделали привал. Не потому, что я устал — я не чувствовал даже тени усталости. Скорее, устала Тора. Оказавшись на земле, она вытянулась во весь рост и долго охала и вертелась, потягиваясь и разминая мышцы.
— Никогда еще меня так долго не носили на руках. — прокомментировала она свои гимнастические упражнения. — И, знаешь, теперь я даже этому рада.
— Сильно не радуйся. — парировал я. — У тебя вперед еще как минимум пять таких заходов!
Съев еще пару кусков медвежатины, которая совсем перестала быть похожей на вкусное жареное мясо, я снял повязку на с Торы, отметив при этом, что ожог уже выглядит так, словно ему как минимум три дня — пузырь волдыря пропал, сдувшись. Кожа не слезла, это хорошо. Наверное.
— Оставь так. — велела Тора, осмотрев рану тоже. — Пусть сохнет.
— Да, босс. — легко согласился я и снова подхватил ее на руки.
Тора направляла меня, каким-то образом безошибочно выбирая направление, а я просто шел, слепо доверяя ей и лишь следя, чтобы не споткнуться, не застрять, и никуда не провалиться. Мы были как пилот и штурман в раллийной машине — ни один из них без напарника никогда не придет к финишу.
А нам прийти нужно было позарез.
— Что с тобой вчера было? — внезапно спросила Тора после очередной выданной корректировки курса.
— Ты о чем? — не понял я.
— То, что ты… Выпустил Десана. — с трудом выговорила Тора. — Почему?
— Не знаю. — я чуть пожал плечами. — Наверное… стресс? Может быть, просто я наконец выплеснул из себя весь негатив?
— Да, похоже на то. — согласилась Тора. — Демоны живут за счет негатива. Вернее, они живут за счет любых эмоций, ведь эмоции это проявление человеческой души. Но демоны, которые посильнее, которые умеют не только жрать людей, но стремятся захватить их души — они предпочитают отрицательные эмоции.
— И почему же?
— Отрицательные эмоции открывают дорогу демонам в душу человека. Когда человек проявляет положительные эмоции, он ими не просто делится, он их множит, и в его душе не остается пустоты. Делясь радостью с другими, ты не станешь менее радостным, зато заразишь ею и кого-то другого. Совсем другое дело — эмоции негативные. Проявляя их, ты делишь их между собой и тем, к кому ты их проявляешь. Накричишь на человека — и тебе вроде станет легче. А на самом деле это просто в душе образовалась пустота, которая еще не успела заполниться ничем. И эту пустоту стремится захватить демон. И, однажды захватив кусочек твоей души, демон его уже не отдаст. Он так и будет по частям захватывать ее, пока не завладеет ею полностью. А когда завладеет — считай, что для тебя наступило то, что хуже смерти.
— Что именно?
— Со стороны ты продолжаешь выглядеть так же, разве что глаза становятся мертвыми и безжизненными. При этом тело лишается каких-то потребностей, от питания, до сна. Человек начинает творить всякие безумные вещи, в основном, дикие, такие, что заставят окружающих проявлять к нему негативные эмоции. Он может убивать, насиловать… В общем, делать все то же самое, что демоны низшего порядка. И высшего. А через некоторое время — обычно, небольшое, тело такого человека полностью иссыхает, и он погибает.
— А душа?
— А это самое плохое. — вздохнула Тора и поерзала у меня на руках, устраиваясь поудобнее. — Душа такого человека больше никогда не уйдет на перерождение. Говоря строго, в тот момент, когда демон захватил ее, душа перестала существовать. Погасла.
 
— А откуда тогда берутся новые души?
— От демиургов. — Тора пожала плечами. — Но это не доказано. Существование демиургов, я имею в виду. Предполагается, что раз есть демоны, которые питаются душами, то должна быть и какая-то противоположность им, иначе придется признать, что рано или поздно демоны пожрут все души в мире.