Этот мир не выдержит меня. Том 3 (СИ)
— Меня зовут Кардис, — пропыхтел кучер. — И ты будешь вопить моё имя, когда с тебя станут…
Я не дал ему договорить, запихнув скомканную шапочку в раззявленный рот. Придётся продемонстрировать серьёзность моих намерений, чтобы не тратить время впустую.
Кроткий взмах кинжалом. Клинок располосовал кожу над верхней губой Кардиса. Рана неопасная, но болезненная — это место отличалось большой чувствительностью.
Кучер замычал и задёргался. Острая боль привела мужчину в неистовство, запах собственной крови напугал до дрожи в коленях, а невозможность пошевелиться показала его полную беззащитность передо мной.
Пара секунд, и он тяжело задышал, выпучив глаза.
Всего один точный порез почти мгновенно сломал этого здорового кабана.
— Кардис, — вкрадчиво произнёс я, — тебе нужно решить, кто ты: глупец, готовый терпеть чудовищную боль и умереть в страшных муках, или разумный человек, который хочет встретить завтрашний день живым и почти невредимым?
Разумеется, фраза о благополучной встрече завтрашнего дня была ложью. Однако зачем лишать человека надежды?
Кучер смотрел на меня очень внимательно. Он буквально «впитывал» каждое моё слово.
— Что скажешь, Кардис? Ты глупец?
Мужчина замотал головой из стороны в сторону.
— Значит, ты разумный человек?
Кардис замычал, сопровождая мычание кивками.
— И как разумный человек ты будешь честно отвечать на мои вопросы?
Кардис продолжал кивать, глядя на меня испуганными глазами.
— Кого ты привёз сегодня в «Нежную розу»? — спросил я, вытащив изо рта кучера его же шапку.
— Господина Вильяма, — сипло ответил тот. — Это сын Короля…
Я кивнул. Тест на искренность пройден успешно.
— Кто был с ним?
— Только Чистый…
— Кто это?
— Один из четырёх ближников Короля… Он был с ним с самого начала… Они даже Древние своды вместе нашли, если люди не врут…
Интересно. Если всё так, как говорит Кардис, то этому Чистому должно быть лет семьдесят. Уже дедуля, а всё туда же — по борделям шастает.
— Зачем Вилли взял его с собой?
— Не знаю… Мне не рассказывали…
Не удивительно. Начальство перед подчинёнными не отчитывается.
— А сам ты как думаешь?
— Не знаю! — выдохнул Кардис. — Может, господин Вильям взял Чистого для охраны? Люди говорят, что он может двигаться быстрее ветра…
Я прищурился. Что это ещё за боевой пенсионер на мою голову?
Раньше я бы не стал относиться к таким заявлениям слишком серьёзно. Людям вообще свойственно преувеличивать, а когда новости передаются из уст в уста, то всегда обрастают невероятными подробностями. Слухи — они такие.
Как любил повторять старшина моей роты в Афгане: «Если пёрнешь на утреннем разводе, то к вечеру все будут уверены, что ты обосрался».
Однако теперь всё стало несколько иначе — любые намёки на наличие у оппонента каких-либо сверхъестественных способностей могли оказаться не преувеличением, а чистейшей правдой.
Стоило обсудить с Марком невероятную быстроту Чистого — это точно не будет лишним.
— Какие тебе дали указания? — спросил я.
— Сидеть и ждать… Вот и всё…
Кардис нервно сглотнул. Он не мог поведать мне больше ничего интересного и понимал, что разговор движется к закономерному финалу. А вместе с разговором к финалу движется и его жизнь.
Я посмотрел туда, где стоял Клоп. Мне пришлось серьёзно напрячься, чтобы разглядеть его в темноте. Пацанёнок внимательно наблюдал за округой, прижавшись к стене — совсем крохотный на фоне чёрного камня.
Можно было прямо сейчас выполнить обещание, данное трактирщику, и напоить юного равка человеческой кровью. Передо мной как раз сидел достойный кандидат на роль главного блюда…
Нет. Ещё рано.
Трактирщик говорил, что Клопу нужна не просто кровь — он должен выпить из жертвы жизнь. Всю, до последней капли.
Не думаю, что мальчишке стоит хладнокровно убивать связанного человека. Такой поступок мог разрушить его личность, превратив маленького человечка в кровожадное чудовище. А чудовищ в этом мире и без того хватает.
Кроме этической стороны вопроса, меня останавливал и чистый прагматизм.
По словам Висельника, после «инициации» тело Клопа начнёт меняться, но как именно — никто не знал. Я не собирался взваливать на себя такую обузу сейчас, когда нужно действовать быстро и решительно. Лучше оставить это на потом, когда обстановка станет попроще.
— Вставай, — я освободил ноги Кардиса и помог ему подняться. — Посидишь пока в карете.
— Правда? — неуверенно спросил мужчина.
— Правда, — я подтолкнул его в нужную сторону.
Кучер побрёл вперёд, покачиваясь на каждом шагу. Он не верил, что ему удастся избежать смерти… Не верил и правильно делал — я не мог оставить его в живых.
Дверца тихонько скрипнула, грузный неповоротливый мужчина поднялся на подножку и попробовал влезть внутрь кареты. Он двигался с большим трудом — сказывалось сотрясение мозга и связанные руки.
Я встал рядом на ступеньку и резко вбил кинжал в небольшую впадину у основания черепа — там, где он соединялся с шеей.
Удар профессионала. Не люблю его за сложность и высокий риск, однако сейчас позиция позволяла подарить Кардису быстрый и лёгкий конец. Я не стал упускать такую возможность.
Безжизненное тело завалилось на мягкое сидение. Смерть наступила мгновенно. Мужчина не почувствовал ни боли, ни страха.
Я не хотел убивать Кардиса, однако меня учили, что нельзя оставлять противников за спиной. И эти уроки мне пришлось выучить наизусть.
Прикрыв дверь, я посмотрел на Клопа. Он почувствовал взгляд, развернулся и шагнул ко мне.
Всего одно движение — невероятно тягучее, но вместе с тем молниеносно быстрое. Долю секунды назад пацанёнок подпирал стенку у входа в переулок, а теперь стоял в метре от меня. Такая стремительность не на шутку напрягала.
— Чего дальше? — спросил Клоп, глядя на меня блестящими глазами.
— Дальше пойдём в бордель, — я на всякий случай обхватил ладонью рукоять чёрного кинжала. — Но сперва ты отдашь мне то, что взял…
Клоп сделал вид, что не понимает, о чём идёт речь. Он скривил губёшки и поджал острые плечики. Невинный воробушек, аж слёзы на глазах наворачиваются.
— Вон там, — я указал на место, где во время допроса сидел кучер, — совсем недавно лежала меховая шапочка, но теперь её нет.
— А мне почём знать, куда она подевалась?
— Не зли меня.
Клоп тяжело вздохнул и вытащил смятую шапку из-за пазухи. Я покачал головой и забросил окровавленный меховой комок в карету.
— Чего хорошей вещи пропадать? — Клоп следил за моими действиями голодными глазами.
Я не ответил, взял пацанёнка за шкирку и потянул его в сторону борделя. Нахождение рядом со свежей кровью сказывалось на рассудке малолетнего упыря не лучшим образом.
Мы не стали заходить с главного входа — пусть лишних глаз рядом не было, но лучше не рисковать без нужды.
Обогнув здание, мы перемахнули через невысокую, по пояс, оградку и влезли в приоткрытое окно на первом этаже.
В небольшой комнатке горело несколько свечей. На бархатном диванчике о чём-то мило беседовала парочка облачённых в полупрозрачные пеньюары девчат.
— Добрый вечер, дамы, — я слегка поклонился. — Шуметь не стоит.
Впрочем, предупреждение оказалось излишним — дамы и не думали кричать. Похоже, гости, входящие через окно, были здесь обычным делом.
Девчата без стеснения изучали меня заинтересованными взглядами, а Клоп при виде почти неприкрытого женского тела покраснел как рак. Готов поспорить, его даже жажда крови перестала беспокоить.
— Где Жаннет? — спросил я.
— На втором этаже, — с придыханием сообщила одна из девушек. — А ты — Феликс?
Я улыбнулся, оставив вопрос без ответа, и открыл дверь. Пора уходить, пока Клоп не грохнулся в обморок — судя по внешнему виду, пацан был на волоске от потери сознания.
Мы осторожно поднялись на второй этаж, стараясь не привлекать к себе лишнего внимания. Это оказалось несложно — в борделе кипела работа и всем было не до нас. Отовсюду слышался хохот и звон бокалов, а пошлые песенки перемежались громкими стонами.