Пожиратель (СИ)

Псы сектантов, похоже, были натасканы работать даже в огне. На моих глазах два здоровенных лохматых чудовища в шипастой броне, перемахнув прямо сквозь языки пламени, с рычанием вцепились в того пожилого вампира, которого я ранил первым. Тот, придерживая одной рукой разорванный живот, отползал в сторону, но настигнутый псами, истошно заорал, заглушая страшные крики рвущейся плоти.
Сектанты оттянули на себя добрую половину вампиров, но при этом Сумароков, не обращая внимания на неразбериху вокруг, упрямо наседал на Велесова. На мне же, помимо черноволосого, повисло ещё двое упырей, и я с немыслимой скоростью крутился между ними, парируя и раздавая удары. В воздухе, смешиваясь с дымом, повис тяжёлый влажный запах крови — мои когти не просто рассекали плоть, а будто раздирали её, разбрызгивая жирные ошмётки. Однако вампиры, кажется, не обращали на это внимания — они тоже впали в режим берсерка, и их оскалившиеся морды уже лишь отдалённо напоминали человеческие. Боли они не боялись, раны на них, кажется, зарастали прямо на глазах, а сами они жаждали вцепиться мне в глотку, даже если это будут последние мгновения их жизней.
Я даже толком не успевал разглядеть их — для меня все трое слились в единый многорукий клыкастый и когтистый силуэт, атакующий сразу со всех сторон. Сам я умудрялся остаться целым только благодаря защитному кокону из эдры, обволакивающему меня с ног до головы и концентрирующему энергию в кулаках, когда нужно было вырастить оружие. Когти врагов рвали мою куртку, но почти бессильно проскальзывали по коже, оставляя лишь неглубокие царапины.
Револьвер всё это время бесполезно болтался в кобуре под мышкой. Пожалуй, я мог бы изловчиться и выхватить его, чтобы выстрелить в кого-то из упырей в упор. Но у меня даже не возникало такой мысли. Сражаться голыми руками, используя лишь эдру, сейчас было для меня естественным и единственно правильным.
Чего уж греха таить — я просто упивался этой схваткой. Из-за чудовищно разогнанной скорости восприятие моё искажалось — казалось, что бой длится уже давно, хотя, по сути, «голуби» только успели выскочить из своей засады, добежать до обрыва, и откатились ненадолго, когда Демьян распугал их своим воем. На всё, про всё — пара-тройка минут, не больше. Но какие это были минуты…
Ярость и жажда крови клокотали внутри, но вместе с тем разум был предельно холоден. Я специально подпустил троих вампиров поближе, оттянул их на себя, чтобы оставить Демьяна один на один с Сумароковым. И намеренно медлил, не убивая их — проверял, на что они способны. Точнее, на что способен я сам в этой своей Боевой форме и с выросшей на порядок мощью Средоточия.
Оказалось — на многое. Я и до этого уже мог прихлопнуть рядового упыря за считанные секунды. Сейчас против меня были особи гораздо более матёрые, чем несчастный водила Беллы. Но всё равно я даже был несколько разочарован. Целую минуту я свободно сдерживал атаки всех троих. А потом начал попросту рвать их на куски.
Черноволосый прыгнул на меня, в полёте пытаясь располосовать когтями, но я, разворотом корпуса и шагом назад пропустив его мимо, ударил ему в горло, мгновенно сжимая пальцы. В кулаке у меня остался скользкий трепещущий комок плоти, а сам вампир рухнул на землю, булькая кровью в разорванной глотке. Второй попытался наскочить на меня сзади, но я развернулся и отшагнул в сторону так быстро, что даже для меня самого это было похоже на мгновенную смену кадра. Перехватил противника за рукав и ударил его прямо в область Средоточия, напитав кулак такой силой, что заряженный эдрой невидимый конус прошиб его насквозь, ломая хребет. Не успел он, согнувшись, рухнуть на землю, как я перешёл к третьему, рванув его несколькими размашистыми движениями призрачных когтей так, что звуки этих нескольких ударов слились в один. И тут же в ход пошли поглощающие эдру щупальца.
Тонкое тело противника оказалось на удивление податливым — я разорвал его мгновенно, а части его, превратившиеся в сгустки эдры, тут же растворились во мне, будто тающие на раскаленной плите хлопья мыльной пены. Разве что с Аспектом возникла секундная заминка — в отличие от большинства нефилимов, с которыми я имел дело раньше, у этого был сформирован твёрдый карбункул не только в Средоточии, но и в узле-сердечнике. И для того, чтобы вырвать из него Аспект, потребовалось небольшое усилие.
 
Второго и третьего я сожрал так же, за считанные секунды. В голове лишь успела мелькнуть мысль о поглощаемых Аспектах. У меня ведь уже есть Аспект Зверя, пусть и модифицированный. Интересно, а что будет с этими? Можно ли поглощать одинаковые?
Из темноты на меня вдруг набросились сразу несколько псов. Один гигантским прыжком мог бы сшибить меня с ног — летел он на уровне моей груди, и весил, пожалуй, не меньше меня самого. Но я успел ударить ему навстречу расфокусированным конусом эдры, и бедная псина с визгом отлетела на несколько метров. Вторая тем временем вцепилась мне в лодыжку, но прокусить плоть не смогла — я рефлекторно укрепил это место щитком эдры, и клыки лишь разорвали мне голенище сапога. Пришиб волкодава одним ударом сверху, как недавно вепря в парке. Несущегося прямо на меня сектанта с копьём наперевес отшвырнул спрессованным в тугое ядро зарядом эдры так, что тот отлетел спиной вперёд, будто от взрыва.
Средоточие горело и пульсировало от переизбытка эдры — кажется, после того эпизода с Радой я пока не готов был впитывать её в больших количествах. Нужно было выплеснуть её куда-то, и ответ, куда именно, был очевиден.
«Белые голуби», подбадривая друг друга фанатичными воплями, уже подобрались вплотную, тесня оставшихся в живых вампиров к самому обрыву. Трое упырей схлестнулись с ними метрах в десяти левее от меня, а я, оставшись в одиночестве, тоже уже привлёк внимание этой толпы. Сквозь клубы дыма я разглядел не меньше десятка сектантов, идущих на меня цепью, потрясая оружием и факелами. Грянул нестройный залп из ружей, и я едва успел развернуть перед собой щиток. В меня ударила крупная, как градины, дробь, но скорость её уже была так сброшена, что кусочки свинца не смогли даже пробить куртку.
Вспомнив трюк с руной Преграды, который я провернул несколько часов назад, я переключился на Аспект Конструктора и снова быстро, за считанные секунды, развернул перед собой целую стену высотой в пару метров. Она была невидима, но вполне осязаема — даже звуки из-за нее доносились приглушённые и чуть искаженные, будто сквозь толщу воды. Размашистыми движениями рук я расширил эту преграду в стороны, отсекая толпу «голубей» барьером и щедро напитывая его эдрой.
Один из псов, с разбегу врезавшись в невидимое препятствие, смешно замотал башкой, залаял, кто-то из сектантов, осторожно вытягивая руку, пытался нащупать барьер концом дубины, остальные замедлились, недоверчиво переглядываясь. Часть группы и вовсе побежала в сторону, чтобы помочь собратьям в драке против оставшихся вампиров.
На какое-то время это их задержит. Вряд ли надолго, но сейчас мне важно было выиграть хотя бы пару минут. И лучше бы им вообще охолонуть маленько. Я не сомневался, что смогу и в одиночку положить здесь всю эту толпу. Но убивать людей почём зря не хотелось. Даже обороняясь. Честно говоря, мне и зашибленных собак было немного жалко. Странные вывихи психики. С упырями я, например, расправился без всяких сантиментов.
На этом отсечённом Преградой участке скалы, возле самого обрыва, остались только мы втроём — я, Велесов и Сумароков. И за то время, пока я возился с остальными членами Стаи, Демьяну пришлось несладко. Лицо его сплошь было залито кровью от бесчисленных порезов, в глазах плескался гнев и отчаяние. Он, кренясь на один бок и прижимая левую руку к животу, вертелся на месте, время от времени пытаясь схватить противника, но безуспешно. Вокруг него вилось сразу несколько тёмных, наполовину состоящих из тёмного дыма силуэтов.
Я невольно зажмурился и затряс головой, пытаясь стряхнуть это наваждение. Невольно вспомнилась моя схватка с Грачом, когда тот, пользуясь своей способностью становиться бесплотным, тоже играл со мной в кошки-мышки. Однако у Сумарокова свой фирменный трюк. Он плодит кучу двойников, сбивая противника с толку.