Тесные семейные узы (СИ)

– Да я еще и преуменьшаю! – разъяренно рявкнул Де Ла Фуэнте, закрывая меня собой от «шершня». Не помогло. Издевательский взгляд найхонца, кажется, проникал даже сквозь другого вампира и все равно добирался до меня.
– В любом случае, принцессой больше принцессой меньше… – махнул рукой этот наглец. – Можно подумать, с ее исчезновением мир потеряет нечто важное.
Я тупо смотрела на спину принца Де Ла Фуэнте. Вряд ли потеряет нечто важное… Что-то внутри меня дрогнуло. И замерло. Навсегда. Просто умерло. Наверное, это была надежда.
И ведь опять правда. Проклятый «шершень» опять увидел правду. И с садистским удовольствием озвучил ее. Пожалуй, он не был зол. Он… был проницателен и слишком честен, чтобы называть его добрым. Если я вдруг исчезну, то ничего под этим солнцем и этой луной особо-то и не изменится. Мало кто вообще заметит то, что молодая вампирша по имени Клио де Ритер пропала. Мало?.. Да, пожалуй, одна лишь Кристина и заметит… И то не факт. Она и правда ведь не предупредила меня о покушении. И она легко сумеет и дальше прожить. Без меня.
Боятся не смерти. Боятся того, что по ним не будут плакать и их не будут помнить. Какое-то время я была нужна как принцесса. Теперь меня скинули с пьедестала, и что осталось? Что вообще осталось от моей жизни? Ни друзей, которых просто не могло быть у главы де Ритер, ни возлюбленного, его я сперва не искала сама, а потом положение надежно оградило меня от любых поклонников, ни семьи… Пустота. Вся жизнь моя, трудная, порой мучительная, но приносившая пользу кому-то кроме меня, оставлявшая за собой хоть какой-то след, обернулась одной серой дырой, которая готова была засосать и меня саму.
У меня ничего не осталось.
И я сама не нужна ни единой душе.
С моим исчезновением мир не потеряет нечто важное.
Никто не потеряет.
Мне хотелось расплакаться. Тихо и безутешно, совершенно по-детски…. Но не при Де Ла Фуэнте и «шершне» же, в конце концов. Не хватало только показать им, насколько я на самом деле раздавлена одной небрежно оброненной фразой.
– Принцесса, вы в порядке? – тихо и взволнованно спросил меня принц Алехандро, повернувшись.
Конечно. Он же улавливает мои эмоции. И ту черную глухую тоску, когда хочется глупо и совершенно по-человечески пустить себе пулю в лоб, чтобы просто прекратить все, вампир точно пропустить не мог.
– Конечно, – с царственным спокойствием кивнула я. Как же дорого оно сейчас далось мне. – Что же со мной вообще может быть?
Его не обману, так хотя бы Мацунага не поймет, насколько мне сейчас плохо. И насколько я почувствовала себя одинокой. Вот так сразу. Будто в ледяную воду с головой. Мучительно больно и дышать трудно.
– Конечно, принцесса Клио, – кивнул принц Де Ла Фуэнте, поддерживая мою игру. – Это был глупый вопрос. Прошу простить меня.
«Шершень» подошел и подал мне руку.
– Пойдем, Yuki-onna, придадим твоему существованию хотя бы крупицу смысла.
Я вложила свою ладонь в его. А хотелось ударить. Со всей силы. Чтобы выплеснуть разом в этой вспышке все, что терзало меня. Но я все еще все еще была Клио де Ритер, и, как говорили и Де Ла Фуэнте, и Мацунага, все еще была принцессой своего клана. Поэтому я не могла уронить себя таким глупым и нелепым образом. Не сейчас…
Это была самая глупая идея, возникшая в моей голове за последние несколько десятков лет. Чистой воды самоубийство. Но в тот момент мне хотелось умереть. Очень сильно. Одна фраза – и я поняла, что жить-то мне и незачем, не для кого. Самоубийство было бы отличным выходом, не будь я настолько труслива. Да и вбитые в меня родителями религиозные нормы ясно говорили, что накладывать на себя руки – тяжкий грех. И пусть теперь я не человек, и само мое существование является преступлением против высших сил, но брать на душу еще что-то не хотелось. Рай мне закрыт в любом случае, но и проваливаться на самое дно ада казалось неприятным.
– Что с тобой, Yuki-onna? – спросил меня Мацунага, когда мы уже вышли из комнаты, где проходила последняя наша беседа с принцем Де Ла Фуэнте. – Ты что-то совсем скисла. Что случилось?
 
Крыло, в котором мы находились, было пустынным, здесь находились лишь комнаты принца и несколько помещений для совещаний. Другие члены клана сюда если и заходили, то только по личному приглашению Алехандро Де Ла Фуэнте. Поэтому если у нашего разговора и были свидетели, то лишь сам принц, что и так в курсе всего.
«Шершень» казался мне удивленным и встревоженным. И совершенно точно не понимал происходящего со мной.
– Все в порядке, мистер Мацунага, – покачала головой я, улыбнувшись, как мне казалось убедительно.
Именно что казалось.
Не поверил.
Ни на гран.
– Не притворяйся. Я может и не Санчо, чтобы читать мысли и чувствовать эмоции, но старше тебя настолько, чтобы понять твою игру. Ты будто заранее похоронила себя.
Я тяжело вздохнула и ссутулилась. Всегда гордилась своей идеальной осанкой, так же как и своим идеальным дворянским воспитанием или безукоризненными манерами. Но теперь меня согнуло как старуху.
– Ну что ты? – тронул меня за плечо найхонец. – Все будет хорошо. Дело нам предстоит опасное, но не самоубийственное. А в разговоре с Санчо я просто подкалывал его. Я уверен, что с тобой ничего не случится. Успокойся.
Смешно. Ударить в самое больное место, нанести глубокую кровоточащую рану, которая мне душу медленно убивает – и не понять в итоге этого.
– Что случилось? Что случилось с тобой на самом деле? – чуть встряхнули меня.
Губы предательски задрожали.
– У меня просто ничего нет. И, как оказалось, не было, – безэмоционально произнесла я, глядя в сторону. – Совсем ничего.
Рука на плече сжалась чуть сильнее. Вторая взяла меня за подбородок и подняла голову так, что я смотрела мужчине прямо в лицо.
– Не было? – даже с каким-то участием сказал он, не убирая рук с моих плеч. – Рассказывай, глупая. Все рассказывай. Ты просто сорвешься из-за таких мыслей. Сама под пулю бросишься.
Пару минут я не могла выдавить из себя ни единого слова. А он только терпеливо ждал, не пытаясь торопить. Так странно. Меня настолько давно никто не выслушивал… Я отвыкла от того, что можно выговориться. Принцессу мало кто желал поддержать. Даже когда это бывало необходимым.
Я то ли вздохнула, то ли протяжно всхлипнула и тихо начала заговорила:
– Жизнь пустая. Ни друзей, ни семьи, ни цели… Если со мной… если меня не станет, то и не заметит никто. Вообще никто. Будто меня на самом деле и не было.
– Я – замечу. Так что успокаивайся.
– Что? – опешила я, подняв на него взгляд. Мужчина будто излучал спокойствие и уверенность. – Вы же меня терпеть не можете.
– Глупая ты. Но все-таки неплохая. Я о тебе слышал, но в реальности ты сильно отличаешься от того, что я думал о тебе. В лучшую сторону. Плакать по тебе, если что-то случится, не обещаю, но помнить буду. Можешь даже считать меня другом. Так что первый пункт из того, что отсутствует в твоей якобы ничтожной жизни, снимается. Семья – дело наживное. А цель… найдется.
– А что такое Yuki-onna? – сама не знаю почему вдруг снова сорвался у меня вопрос.
– Ну что тебя вот так приспичило узнать… – вздохнул Мацунага, насмешливо усмехнувшись. Улыбка у него получилась неожиданно широкая и добродушная. – Женщина снежная.
– Снежная баба?! – ужаснулась я, почему-то то, что меня сравнивали со снеговиком женского пола разом вышибло гнетущие меня мысли. Или мне стало легче от того, что я высказала свою тоску Мацунаге, и тот даже… утешил?
Найхонец решительно покачал головой.
– Не глупи. Снежная женщина – не снежная баба. Снежная женщина невероятная красавица на одной ноге, которая…
Я хлопнула глазами.
– Одна нога?!
Как-то отсутствие конечности не вязалось у меня со внешним совершенством.
– Не о том думаешь, – добродушно хмыкнул Мацунага. – Да красивая она, красивая, не сомневайся. Ты тоже ничего, разве что не в моем вкусе. Не люблю вампирш, к тому же таких белых.