Кольцо огня
Кивком головы прощаюсь с остальными. Я рад, что мы выложили карты на стол, пусть и надеялся на другой результат. Нам еще предстоит продолжить этот разговор.
По пути в женские покои меня догоняет Данте.
– Нефертари здесь в безопасности. С ней ничего не случится. Ты единственный, кто в данный момент может ее напугать.
– Я никогда ничего ей не сделаю.
– Нет, потому что уже сделал.
– Следи за языком, – рычу я. – Мне не нравится визит Исиды. Ты уверен, что можешь доверять каждому из слуг? – Тем временем уже наступила ночь, огни джиннов освещают темные коридоры, и в их неверном свете оживают фрески на стенах. Повсюду я вижу лишь битвы и сражения. Это наша история. Состоящая из смерти и угнетения. – Просто чудо какое-то, что Исрафил еще не явился. Ты не сообщил ему о нашей поездке? – Это удар ниже пояса, и я сразу жалею о сказанном.
– Я никогда не давал повода хотя бы задуматься о том, что мои отношения с Исрафилом как-то отразятся на моей преданности тебе.
– Да, не давал. Прости. – Я смотрю ему прямо в глаза, подтверждая серьезность своих слов. – Я никому не доверяю больше, чем тебе. – И это правда. Я действительно ему доверяю.
– Спасибо. – Он слегка склоняет голову.
– Мне нужно кое-что у тебя спросить.
– Естественно, нужно. – В его голосе звучит смирение, как будто Данте уже в курсе, что за этим последует.
– Ты вступил в отношения с Исрафилом только ради того, чтобы получить доступ в круг высших ангелов? Потому что я его лишился? Потому что сглупил, позволив лишить себя статуса?
– Каждый из нас делает то, что должен. Ты поступил так, как велела тебе твоя совесть, а я – как мне велела моя. – Данте произносит это так тихо, что я едва слышу, и на мой вопрос он тоже не отвечает. Так что я терпеливо жду. – Я с ним по разным причинам, многие из которых неправильные. Я это понимаю. Но мы так же бессильны против своих чувств, как и люди.
Мне хочется задать вопрос, какие конкретно чувства он имеет в виду. Чувство долга, ответственность, любовь? Но Данте уже стучит в дверь женских покоев, и нам открывает крайне угрюмая старая женщина-джинн.
– Принц. – Она даже не утруждается принять человеческий облик. Ее кожа мерцает очень темным оттенком синего, а раскосые глаза практически черного цвета.
– Мы хотим пройти к Нефертари. – Данте немного склоняет голову. Пускай он и принц, но в отличие от ангелов джинны выказывают большое уважение старости.
– Я спрошу, примет ли она вас. – Женщина с громким хлопком закрывает дверь.
– Твоим слугам не помешало бы испытывать к тебе побольше уважения. – Я устало прислоняюсь к стене.
Благодарный за смену темы, Данте отвечает:
– Мириам знает меня еще с тех пор, как я бегал голышом по нашему саду в Атлантиде.
– Избавь меня от подробностей.
Данте смеется.
– Ты тоже там был, но, видимо, выбросил это из памяти. Она надрала тебе задницу, когда ты стащил у нее пирог.
Быть не может, что я когда-то был маленьким мальчиком.
– Ну, раз ты так говоришь.
К счастью, дверь снова открывается, и служанка разрешает нам войти.
– Четвертая дверь слева, – бурчит она. – Этой девочке нужно отдохнуть.
Следуя за Данте, я радуюсь, что четвертая дверь ведет не в комнату, где мы с Нефертари провели вместе ту роковую ночь, а в гостиную. Пол застелен толстыми персидскими коврами, а вокруг маленьких плоских мозаичных столиков расставлены разноцветные бархатные пуфы. Крошечные лампы заливают пространство тусклым светом. Большинство столов не занято, потому что женщины еще в садах. Здесь уютно, и внезапно у меня остается единственное желание: сидеть здесь с Нефертари и пить очень сладкий горячий чай. А еще стереть страх из ее воспоминаний.
Однако стоит нам войти, на нас падает осуждающий взгляд Исиды.
– Насколько я слышала, вы не особенно хорошо охраняли Нефертари. Следовало поручить это кому-то другому. Теперь мы действительно в долгу перед Сетом. Говорят, он уничтожил большинство демонов и спас моего сына.
– Смотри, чтобы он не потребовал вернуть этот долг лично у тебя, – предупреждаю я, усаживаясь на мягкую подушку рядом с Нефертари.
Мне надо подумать о недавних словах Сета. Кто на самом деле повелевает демонами? Ответ только один: Осирис. Мог ли он из подземного мира отправить их к храму оракула и зачем? Лишь ради того, чтобы убить Сета? Это бессмысленно. Он, как и все мы, заинтересован в том, чтобы Нефертари отыскала кольцо, и все-таки…
– Тебя не приглашали, – протестует Нефертари, когда я придвигаю к себе ее тарелку и краду кусок брауни. – Надо было сначала помыться. От тебя жутко воняет.
– Тут ты права. Извини. Я хотел тебя увидеть.
Смягчив взгляд, она двигает ко мне свою чашку с чаем.
– Со мной все хорошо. Правда.
От нее пахнет розовым мылом джиннов. Кровь, пыль и следы укусов саранчи пропали, и девушка выглядит просто чудесно. Пестрые шаровары и подходящая к ним голубая рубашка лишь подчеркивают фигуру. Как бы мне хотелось сорвать с Нефертари всю одежду и погрузиться в нее. Глубоко вздохнув, я выбрасываю эти картинки из головы.
– А я голодный.
Мечтаю я, конечно, не о пироге, но возьму что есть.
Исида поджимает губы.
– Ты ведь понимаешь, сколько в этом пирожном калорий?
– И это в нем самое лучшее. Готов поспорить, что Саида сама его испекла, и это здоровая пища. Более здоровая, чем разноцветные пончики, – подмигнув Нефертари, заявляю я и кусаю мягкое тесто с хрустящей корочкой. Мне с трудом удается сдержать стон.
В комнату вплывает Мириам с тарелкой пахлавы в руках.
– Так и есть. Никто не печет лучше нашей королевы. А эту новомодную штуку она приготовила специально для наших гостей, – сообщает она, с презрением глядя на брауни.
Кимми облизывает пальцы.
– Гор тоже придет? – словно мимоходом интересуется она. – Ему понравится.
– А потом он станет большим и толстым. Лучше пусть держится подальше от этих дьявольских пирожных, – ворчит Исида.
Кимми демонстративно берет пахлаву и откусывает.
– Не завидую тебе: нужно вечно следить за тем, чтобы оставаться молодой, худой и прекрасной. Это, наверное, утомительно. Особенно когда приходится отказываться от таких вкусностей.
Данте весело смеется, принимая у одной из служанок чашку чая.
Исида с интересом смотрит на Кимми.
– Тебе бы тоже не помешало следить за собой. Мне казалось, ты пытаешься заполучить моего мальчика, а он предпочитает очень стройных женщин.
– Я знаю, – с полным ртом откликается Кимми. У нее все губы в меду. – Рада за него. Правда. Стройные женщины безумно интересны с самого рождения.
Исида выглядит совершенно растерянной. А на что она рассчитывала? Что после ее замечания Кимми выплюнет обратно пирожные? С родителями Гору не особенно повезло, а теперь, основываясь на своих последних умозаключениях, я задаюсь вопросом, неужели Осирис и Исида зачали его, только чтобы отправить на войну против Сета? Если это так, то они не меньше виновны в его страданиях. Меня пугает эта мысль, прежде всего потому, что раньше она никогда не приходила мне в голову. Такое ощущение, что до сих пор я жил с шорами на глазах.
– А вообще, где мой сын? – обращается Исида к Данте. – Я хотела убедиться, что с ним все в порядке. Нужно было поставить нас в известность о вашей поездке.
– Очевидно, кто-то и так это сделал, – говорю я, твердо глядя ей в глаза.
Исида улыбается, не размыкая губ.
– Ты ведь не думал, будто мы не проверим, исполняешь ли ты свои обязанности? Слишком многое стоит на кону, мой мальчик.
– Могли бы выслать подкрепление.
Пока не буду показывать, что мы подозреваем, как много на самом деле поставил на кон Осирис.
– Ну вы и так отлично справились. Мы целиком и полностью полагаемся на тебя и твои способности. Итак, где мой сын?
А еще Исида полагается на то, что я всегда буду позволять им собой манипулировать, поскольку знают, насколько важна для меня Атлантида. Этот остров слишком долго был домом для меня и для многих других. Там мы были свободны, могли быть самими собой. В мире людей нам, бессмертным, приходится постоянно подавлять свои силы. Порой мне кажется, я скоро свихнусь от этого. Что бы я только ни отдал за возможность часами летать при свете дня. Богам не так сложно приспособиться. Почему я никогда об этом не задумывался? Их стремление вернуться далеко не так велико, как наше.