Жернова. Книга 2 (СИ)
Будто холодным ветром хлестнуло в лицо, стены старой кухни растворились, а перед глазами друг за другом стали возникать и кружиться полупрозрачные образы, великолепные дворцовые интерьеры, наводящие жуть дремучие заросли, оскаленные зверей пасти, цветущие сады, беснующиеся морские волны. Бренн слышал голоса и звуки, чуял, как зверь, запахи. На него накатывали волны отвращения и восторга, предвкушения и азарта, возбуждения и ужаса, нежности и острого предчувствия неминуемой гибели. Он догадался, что ощущает моменты пережитого и виденного его отцом. И лицо Кьяры, на которое смотрел Рунар, было почти осязаемым, наполненным светом жизни и янтарных глаз. Вот сильные смуглые пальцы молодого мужчины нежно касаются губ, щек юной жены, гладят вспорхнувшие к вискам брови, спускаются по виску к шее и скользят по плечу, где под ними оживает и пульсирует канги.
А затем Бренна стал затягивать водоворот морока, мерцавшего перед глазами. Он закрыл глаза, не в силах смотреть на ускоряющийся поток. В ушах свистело. И вдруг наступила глухая тишина. Он вздрогнул, будто очнувшись ото сна, и увидел покрытые трещинами каменные плиты Заповедного тракта, который стрелой вонзался в нутро Дивного леса, теряясь под сводами исполинских деревьев древнего урочища…
Глава 12. Случайности и закономерности
— Что происходит! — вдруг остановился Гуннар посреди огромного зала, уставившись на растерянного Ларса. — Мы почти сутки в Лааре, а я даже не подумал о том, чтобы предупредить отца… Он там с ума сходит, а у меня начисто вымело из головы все мысли…
— И у меня тоже… — озадаченно кивнул Ларс. — За это время я ни разу не вспомнил об Энрадде… И кажется, все, что случилось, начиная со взлета Чижика на авиадроме, произошло не накануне, а год назад… Может, это последствия ударов башкой о пол и переборки? Или сказывается действие лекарства, которым нас опоили…
— Вы правы, минрэй, — тут же согласился с ним Зион — помощник королевского секретаря и по совместительству жрец Непорочных, — это всего лишь побочные явления болеутоляющих целебных зелий. Вашу рассеянность и забывчивость к завтрашнему утру — как рукой снимет, — поверьте! — Поклонившись, помощник секретаря картинно приложил ладонь к сердцу, сверля благородных гостей честным взглядом.
— Нужно немедленно передать сообщение императору через команду грузового дирижабля, что висит на вашей причальной мачте… — раздраженно заявил принц, не обращая внимания на уверения жреца, — и сделать это надо как можно быстрее…
— К сожалению, — Зион опять приложил руку к груди, — ваше грузовое судно уже отправилось через Змеиный хребет в Арианию, и вернется обратно лишь через несколько дней… Мы не успели им сообщить о вашем прибытии…
Или не захотели, — подумалось Ларсу. — Только вот зачем? Принц пробормотал себе под нос ругательство и с досадой констатировал: — Жаль, что между нашими странами нет беспроводной телеграфии с передачей звуковых сигналов. Да и в Энрадде аэроволны способны преодолевать расстояние не более пятидесяти километров.
— Император Магнус узнает обо всем в свое время, — продолжал успокаивать его помощник секретаря, — как только прибудет грузовик из Ариании, вы тут же отправитесь на родину….
…В свое время… — странное выражение, подумалось Ларсу. В свое время для кого? Ведь император должен узнать о том, что наследник жив-здоров незамедлительно… — Кстати, а куда подевался наш мотомеханик? Мы и про него забыли!
— Не беспокойтесь, минрэй, ваш… слуга здоров, прекрасно себя чувствует и отдыхает в гостинице Красный Лев в Нижнем городе, что совсем рядом с крепостными вратами Королевы Маф. В этом гостевом дворе всегда селятся иноземцы — и уважаемые коммерцианты, и экипажи воздушных кораблей из Энрадда. Если понадобится, мы тут же пошлем гонца!
Принц вздохнул, похоже смирившись на время с неизбежным, и тут же заявил: — Мы ознакомились с Розстейнар, и теперь хотим прогуляться по кварталам Грайорде, спуститься в порт… Увидеть город со всех сторон.
— Конечно, Ваше высочество — вы совершенно свободны в своих передвижениях. Я прикажу подготовить карету? Или открытую коляску? Что предпочитают минрэи? Может быть, резвых скакунов, или вам хочется проплыть над толпой в портшезах, которые понесут на плечах могучие порхи…
— Никаких портшезов, Зион… Мы пройдемся пешком.
— Как вам будет угодно, мои господа. Но не обессудьте — мы отвечаем за ваши жизни и здоровье перед императором Магнусом, и потому у вас будет соответствующее сопровождение…. Нет-нет, — предупредил он возмущение Гуннара, — всего лишь один жрец в моем лице и пара эдиров — этого вполне достаточно, чтобы вы чувствовали себя безмятежно на вечерних улицах Бхаддуара… а любопытные горожане не докучали вам своим вниманием…
***
Они вышли из врат Королевы Маф и по Главной лестнице спустились из Розстейнар в Нижний город. За крепостной стеной их ждали извилистые переулки и широкие улицы, великолепные древние храмы и устремленные в небо дома-башни. Обоих удивляло обилие удобных лестниц между кварталами, расположенными на разных ярусах, а также множество арочных галерей, как на первых этажах зданий, так и на вторых и даже третьих, по которым горожане перемещались по городу, не выходя под палящее солнце или зимний дождь.
Они бродили несколько часов, сопровождаемые без умолку болтающим Зионом и молчаливыми эдирами. На город опускались розово-сиреневые сумерки, когда Ларс вдруг понял, что очень устал за этот бесконечно тянувшийся день.
— Бхаддуар впечатляет… — протянул Гуннар, покупая у разносчика горячие мясные пироги, — а как тебе?
— Для меня это место изумления и… ужаса, — с сомнением ответил Ларс. — Мне кажется, что эта невероятная смесь сказочной архитектуры, языческих культов и неведомых технологий, роскоши и жестокости, — неким образом отражает саму суть Лаара… И еще мне кажется, что это лишь малая часть скрытого…
— Однако под его воздействием, кузен, ты заговорил как поэт, — ухмыльнулся Гуннар, машинально поворачивая вслед за Зионом к светящемуся огнями Веселому дому, откуда доносилась музыка, а в двери то и дело входили мужчины разного возраста, судя по виду — обеспеченные горожане.
— Ты куда это разбежался, ВашВысочество? — усмехнулся Ларс, потирая виски. — Или уже забыл о приглашении прионсы в ответ на твое обещание показать ей фотокартинки Эббы и дирижаблей?
— Ни в коем случае! Как можно — я весь в предвкушении! — хохотнул Гуннар, оглядывая двухэтажное заведение с причудливой вывеской на фасаде «Долина любви». С широкого балкона их манили к себе юные девушки, зрелые грудастые жрицы любви и молоденькие мальчики. Их лбы уродовало клеймо на лбу в виде букв Hu, которое они пытались прикрыть длинными волнистыми челками. Это было целое пиршество плоти на любой вкус и цвет. Многие из дев были обнажены по пояс и заманчиво трясли грудками с сосками, окрашенными в алый, лиловый и черный цвет, в которых звенели Некоторые, прикрытые до пупка кружевными лифами, оставляли на обозрение ягодицы. Как женщины, так и юноши, пританцовывали, наклонялись, выгибая спину, и присаживались, раздвигая колени.
— Какое, однако, разнообразие вульгарных радостей, — хмыкнул Гуннар.
— Вы можете беспрепятственно позволить себе любые удовольствия Веселого Дома, какие вам только придут в голову, — послышался за их спинами голос жреца. — Но только с совершеннолетними хусрами, достигшими тринадцати лет… В Лааре не поощряют совокупления с детьми, как за Змеиными горами…
Ларс почувствовал, что его лицо каменеет.
— Хусры женского и мужского пола — пример чистоплотности, покорности и изобретательности, — продолжал рекламировать продажные ласки представитель Ордена Непорочных.
— Эка невидаль! У нас такие… и дома есть, — суховато бросил Гуннар, чувствуя напряжение кузена.
— Не скажите, Ваше Высочество, женщины и мужчины, выполняющие подобную работу в других странах, почти все заражены стыдными болезнями. А в Лааре это исключено.