Голос пугающей пустоты (СИ)

«Успокойся, — приказал он самому себе. — Успокойся и сосредоточься. Вспомни, что именно ты сделал недавно».
Когда старик расположился в паре шагов от аналоя, Теолрин потер ладони и, вытянув руки, расположил их так, словно хотел подтолкнуть осколки снизу вверх. Джейл, стоявшая рядом с ним, поджала губы. Девушка явно нервничала не меньше него, прекрасно понимая, в какой глубочайшей заднице они сейчас оказались.
«Давай!»
Теолрин напряг мышцы, прикрыл глаза и чуть дернул руками, как если бы освобождал из них невидимую энергию, что должна была подхватить стекла и унести их ввысь. Ему казалось, что он в точности повторил все манипуляции, проделанные в переулке — однако стекла даже не задрожали. Что-то было не так. Может, недостаточно резкое движение? Сомкнув зубы, Теолрин повторил жест, придав ему больше резкости.
Стекла оставались лежать на аналое безмолвными свидетелями его позора.
Неловкая пауза затягивалась все сильнее.
— Кто-нибудь может объяснить мне, что тут происходит? — произнес старик, недовольно хмурясь.
«Может, было бы проще попросту прикончить этого старика и унести отсюда все ценное, а не устраивать эту бессмысленную клоунаду?»
Теолрин уже подумал было пойти на попятную, когда Джейл повернулась в сторону жреца и рявкнула:
— Ты что, старик, в самом деле не понимаешь, кто к тебе пришел? Сказано смотреть, значит, стой и смотри, маловерный.
На удивление, это сработало. По крайней мере, старик опустил голову и пробормотав что-то навроде «да-да, конечно», продолжил стоять истуканом. Однако даже это не меняло того факта, что Теолрину не удавалось сдвинуть стекла. Совсем.
«Я ведь тогда разозлился, — вспомнилось ему. — Точно!»
Он тихонько зарычал, высвобождая наружу накопленную за ночь и утро злость. Затем вновь взмахнул руками.
На этот раз — он отчетливо видел — осколки задрожали. Но все же этого едва ли было достаточно. Теолрин понял: ему нужен какой-то внешний раздражитель. Может, если жрец продолжит спрашивать «что происходит?», то раз на пятый это сработает? Или же...
Озаренный идеей, Теолрин склонил голову к уху Джейл.
— Выведи меня из себя, — прошептал он, надеясь, что на склоне лет жрец не блещет слухом.
— Что? — захлопала глазами Джейл.
— Говорю, скажи мне что-нибудь, что выведет меня из себя. Только быстрее.
— Э-э, ладно... Сейчас...
Теолрин вновь принял вертикальное положение и приготовил руки. Боковым зрением он видел, как колеблются морщины на худом лице жреца — похоже, тот пытался разгадать загадку того, что тут происходит.
— Я так и не успела тебе сказать, — прозвучал ему в ухо горячий шепот Джейл, — что любовник из тебя никудышный. Я серьезно. Клэйв, между прочим, трахается в разы лучше тебя. И член у него раза в два побольше, чем твой еле-еле двигающийся стручок. У тебя вообще были женщины до меня?
Осколки со звоном взлетели в воздух словно пробка, неаккуратно выдернутая из бутылки с игристым вином, когда Теолрин, с искаженным лицом, дернул руками. Теолрин развернулся к Джейл, движимый желанием врезать ей за такие слова по лицу, когда знакомое (и не с лучшей стороны) чувство, что его сейчас вырвет, согнуло его в три погибели. Лишь понимание того, что это наверняка вызовет вопросы у жреца, заставило Теолрина пересилить себя и, схватившись руками за ножки аналоя, удержать себя на ногах. Ему было так плохо, что он даже не обратил внимание на один из упавших обратно осколков, что пронесся в каком-то дюйме от его лица.
Почему-то Теолрин был почти уверен, что сейчас служитель храма раскусит их и обличит в обмане. У него ведь чуть ли не на лбу написано, что он самый что ни на есть самозванец.
— Теперь-то ты хоть понимаешь, кто перед тобой, старик? — прогремел за его спиной голос Джейл.
Сделав несколько глубоких вдохов, Теолрин сумел разжать ладони и обернуться к жрецу.
Старик, похоже, понимал... Точнее, решил, что понимал. Выражение его лица приобрело жалкий, раболепный вид. Не успел Теолрин ничего сказать, как тот рухнул на колени с невиданным подобострастием и, плача, распростер руки.
 
— Великий господин, — шмыгнув носом, пролепетал он дрожащим голосом. — Прошу, простите мое недоверие... Я ваш смиренный слуга, и... Просто я не мог подумать... ваше лицо...
— Такие тревожные времена, как сейчас, требуют решительных мер. Даже отчаянных. — Теолрин выждал паузу, чтобы справиться с очередным рвотным порывом, бившимся где-то в груди. — Пришло время таким, как я, снять маски. — Ему было до одури неловко видеть, как пожилой мужчина, который, в общем-то, не сделал ему ничего дурного, плачет и готов рвать волосы у себя на голове... ну, то, что от них осталось. Однако следовало отыгрывать роль до конца — Теолрин не имел права показать слабину. Он — не просто человек, он — некто больший. По крайней мере, жрец должен так думать. — И не только маски, — добавил Теолрин, поняв, что уже некоторое время молчит. — Даже... э, даже одежду пришлось сменить на эту рвань — и все ради того, чтобы я и... — «Как там Летающие называют друг друга?» — И... мои братья... — Подготовленная речь закончилась, а в импровизациях Теолрин никогда не был силен. Особенно когда приходилось импровизировать после ночи, где тебя убивали, возвращали к жизни, а потом на твоих глазах вешали родную мать. — В общем, мы должны ходить среди людей, чтобы найти и искоренить эту заразу, что распространилась в обществе. — Он замолчал, поняв, что если продолжит, то жрец точно заподозрит неладное.
К счастью, здесь инициативу быстро перехватила Джейл.
— Теперь, наш верный слуга, — она склонилась перед жрецом, что все еще стоял на коленях и глядел в пол, — когда ты знаешь, кто посетил тебя, мы можем открыть тебе истинную цель нашего визита. Ты ведь готов помочь нам... во имя искоренения язвы богохульничества?
— Да. — Жрец рискнул поднять голову. Его глаза блестели от слез. — Конечно, великий господин и... госпожа, — добавил он чуть неувереннее. — Но что простой слуга Небес может сделать для вас?
Джейл выпрямилась; на лице ее блеснуло подобие ухмылки.
— Нам нужны деньги, — сказала она.
Повисла тягучая пауза. Теолрин все еще боролся со своевольным организмом, в то время как Джейл (которую Теолрину все еще хотелось придушить) сверлила взглядом старика.
— Деньги? — Судя по недоумению на лице жреца, это было последним, что он ожидал услышать.
— Деньги, деньги, — кивнула Джейл. — Стекломонеты. Только не говори, что такие, как ты, вдруг стали бессребрениками?
— Нет, что вы... Конечно же, нет. — Старик явно чувствовал себя неуютно. — Сколько вам нужно?
Подавив очередной тошнотный порыв, Теолрин заставил себя шагнуть к старику.
— Довольно стоять на коленях, я все же не Небодержец, — сказал он, протягивая руку и заставляя жреца с кряхтеньем поднять на ноги. — Видишь ли, друг, — вкрадчиво произнес Теолрин, надеясь, что такое фамильярство жрец воспримет как знак особого расположения, — мы замыслили одну... операцию, для которой нужно срочно закупиться оружием. Поэтому... — Теолрин немного помедлил, но затем все же решился: — Давай все, что есть. — А затем, чтобы старика вдруг не хватил удар, добавил: — Мои братья навестят тебя в ближайшее время и все вернут, обещаю. Все до последней стекломонеты.
Жрец послушно закивал и, шаркая, направился обратно в алтарь.
Теолрин выдохнул.
* * *
— Ты же понимаешь, что я пошутила? — донесся до него голос Джейл, когда, ободренный звоном стекломонет в карманах, Теолрин покинул храм Погибшего Небодержца и начал спускаться по ступеням на наводненный прохожими храмовый проспект.
Теолрин закусил губу, решив, что самым лучшим решением с его стороны будет не отвечать напарнице.
— Тео, придурок ты долбаный! — Джейл, тоже звенящая при каждом шаге, обогнала его и остановилась, загородив проход. — Да не трахалась я с Клэйвом! — Какая-то проходящая мимо женщина с двумя грудничками на руках обернулась и наградила Джейл полным презрения взглядом. — И член у тебя не маленький, а очень даже... приличных размеров. — Не обращая внимания на любопытные взгляды прохожих, она подошла к Теолрину почти вплотную. — Тео, блин, ты же сам просил придумать что-нибудь, что тебя выведет? Я и придумала первое, что пришло в голову...