Абсолютное зло: поиски Сыновей Сэма
Показания расходились с фактами и в других моментах. Берковиц заявил, что вытащил пистолет из кармана; позднее он написал, что оружие лежало в полиэтиленовом пакете. Он сказал, что вечер был холодным, хотя на самом деле было по-весеннему тепло. Он утверждал, что, пробегая мимо Эда Марлоу, произнес слова: «Привет, мистер!» Сам Марлоу, однако, сообщил, что Лыжная шапка воскликнул: «О Господи!» Берковиц также признался, что мисс Воскеричян носила «длинное пальто», хотя, судя по полицейским отчетам, на ней была короткая куртка.
Заявление Берковица о том, что он провел в этом районе больше часа, согласуется с показаниями Эми Джонсон и других, кто видел похожего на Берковица человека, как и Лыжную шапку, шатающимися по окрестностям задолго до стрельбы. Стоит также отметить, что двойник Берковица каким-то образом умудрился вновь появиться перед мисс Джонсон и ее братом после того, как они миновали его в первый раз – а они ведь бежали. Такой ход событий предполагает, что он догнал и опередил пару на автомобиле.
Берковиц также признался, что после нападения побежал к своей машине, стоявшей возле железнодорожных путей всего в квартале от места стрельбы. Позднее он опроверг этот рассказ, заявив психиатру, что припарковался совсем в другом месте, в нескольких кварталах к западу.
* * *Последняя группа вопросов Мартина Брэкена касалась нападения на Джуди Пласидо и Сальваторе Лупо в то время, как они сидели в чужой машине возле дискотеки «Элифас». Берковиц сказал только, что припарковался в двух кварталах к югу и в четырех кварталах к западу от дискотеки, побродил по окрестностям, заметил пару в автомобиле, подошел, выстрелил, а затем побежал обратно к своей машине и уехал.
Детали, вызывающие сомнения в этой части признания, касаются «мужчины с тонкими усами» и его небольшого желтого автомобиля, а также других обстоятельств, описанных в главе III. Кроме того, уже после ареста Берковица друг Лупо скажет «Дейли ньюс»: «Этот парень [Берковиц] точно был в „Элифасе“ за пять минут до стрельбы». Он также добавит, что видел, как подозреваемый разговаривал с молодой женщиной, затем повернулся и сказал вслух «стоявшим рядом людям: „Эта девушка – сноб“». Если свидетель правильно опознал Берковица, его слова ставят под сомнение признание в этом нападении.
* * *Допрос Берковица закончился в 5:20 утра. На вопросы о пяти инцидентах Брэкен потратил сорок минут. «Вердикт» уже был вынесен, а отправленные в типографию свежие выпуски газет вовсю рассказывали готовую историю – в том виде, в каком ее представила полиция. Берковиц безумен. Он действовал по приказу лающей собаки, передававшей ему указания Сэма Карра, который на самом деле был демоном – «хозяином» Берковица. Этот человек совершал преступления в одиночку. Крупнейшее в истории дело закрыто.
* * *Ранним утром миссис Сесилию Дэвис разбудил громкий стук в дверь. «Мы из полиции», – по ее словам, заявил голос снаружи. Открыв замок, она обнаружила за дверью репортера «Дейли ньюс» Уильяма Федеричи и фотографа. Имя Федеричи стояло под заголовком только что появившейся в газетных киосках статьи, которую вполне можно было назвать «Сделаем из свидетеля мишень».
Как сказала миссис Дэвис, Федеричи давно дружил с Джозефом Страно – детективом из 10-го убойного сектора, который записал ее показания о ночи стрельбы, а затем сопровождал ее в поездке по магазинам, когда они безуспешно искали куртку, похожую на ту, что носил Берковиц.
Теперь, получив из неясного источника имя и адрес миссис Дэвис, Федеричи проник в уютную, хорошо обставленную квартиру на 17-й Бей и рвался услышать рассказ ценного конфиденциального свидетеля из первых уст. Миссис Дэвис поначалу колебалась, но, успокоенная тем, что убийца уже арестован, согласилась позировать для фотографий вместе с собакой, а потом поехать с Федеричи в офис «Дейли ньюс» на Манхэттене.
Миссис Дэвис так оценила случившееся: «Я пошла с ними. По их словам, Страно сказал, что с ними можно поговорить. Поэтому я рассказала им, что произошло той ночью».
Я перебил ее: «Вы рассказали им о том, как машина Берковица уезжала из района, сигналила и все прочее?»
«Да, – ответила она. – Я рассказала Федеричи обо всем. Страно уже знал об этой машине. Страно знал, и тогда я рассказала о ней Федеричи».
До ареста то, что машина покидала окрестности места преступления, не имело почти никакого значения. Она уехала за пятнадцать минут до стрельбы, и никто не думал, что владельцем оштрафованного автомобиля окажется Берковиц – ныне подозреваемый в убийстве. Однако теперь отъезд «гэлакси» обрел новое – и весьма опасное для многих – значение.
«Федеричи записал то, что я ему сказала, и они подготовили статью. Я прочла текст, и там все было правильно, – продолжила миссис Дэвис. – А потом вмешался Страно».
По словам миссис Дэвис, детектив Страно появился в редакции «Дейли ньюс», прочитал черновик ее «рассказа от первого лица», а затем стал намекать, что миссис Дэвис, наверное, проголодалась. Вместе с женщиной-репортером ее отправили «вниз, чтобы перекусить», сказала она. «К нашему возвращению часть текста о том, что он [Берковиц] убрал штрафную квитанцию, жал на клаксон и прочее, оттуда выбросили».
* * *На следующий день, в пятницу, 12 августа, история миссис Дэвис (подписанная ее реальным именем, ни больше ни меньше) появилась на второй странице «Ньюс». В тексте не упоминались ни ее первая встреча с подозреваемым, ни маневры «гэлакси» незадолго до стрельбы, происходившие в то самое время, когда Берковиц, по его собственным утверждениям, следил за жертвами в парке, в двух кварталах от места, где на самом деле находился.
Из своего же отчета формы DD-5 Страно прекрасно знал, что выстрелы прозвучали, едва миссис Дэвис вошла в квартиру. Он написал, что свидетельница услышала выстрелы, когда спускала собаку с поводка. Если бы хоть кто-то – как сделал это впоследствии я – додумался замерить расстояния и учесть фактор времени, могли бы возникнуть серьезные вопросы.
В «специальном» выпуске «Ньюс», вышедшем на следующее утро после ареста, приводились такие слова детектива: «Она стояла на крыльце, отстегивая с собаки поводок, и тут услышала выстрелы и гудок автомобиля». Отчет искажал время событий примерно на двадцать секунд, однако красный огонек отчетливо мигал и в этом случае. Если только Берковиц не был звездой легкой атлетики, у полиции явно имелись проблемы.
В опубликованном рассказе миссис Дэвис эта проблема устранялась следующим образом: «…было странно видеть кого-то в [выходном] наряде в такую жару. Перед тем как лечь спать, я начала читать газету и услышала нечто похожее на продолжительный грохот, а затем гудок». Хитро сформулированный текст подразумевал, что миссис Дэвис некоторое время слонялась по квартире, и только потом услышала выстрелы, что было неправдой.
В еще одной статье, опубликованной в «Ньюс» в тот же день и подписанной лично Федеричи – тем же человеком, что изложил историю миссис Дэвис, – события были искажены в еще большей степени: «Он [убийца] ушел. Она отправилась домой. Пятнадцать минут спустя [курсив мой] она подошла к окну, чтобы включить кондиционер, и услышала громкий хлопок, а затем звук автомобильного гудка».
Статья умудрилась опровергнуть собой другую – хотя обе они вышли в одной и той же газете в один и тот же день и их написал один и тот же репортер. В одной говорилось, что свидетельница услышала выстрелы, когда открыла газету (что, по сути, было правдой); другая указывала, что она слышала их, когда включала кондиционер.
Благодаря хитроумным формулировкам в первом случае и неточностям во втором, материалы с успехом нивелировали критические факторы времени и расстояния.
* * *Что тогда в действительности произошло между Федеричи и Страно, пока миссис Дэвис отходила перекусить, доподлинно неизвестно. Возможно, искажения стали результатом ошибок в процессе редактирования. Но куда более вероятно, что так получилось по иной причине.