Абсолютное зло: поиски Сыновей Сэма

Однако об одном пистолете и одном стрелке речи не шло.
Деформированное состояние пуль из дела Воскеричян и тех, что обнаружили во время предыдущих инцидентов, не позволяло установить, совпадают ли они полностью. Другими словами, у полиции отсутствовали неопровержимые доказательства того, что во всех случаях стреляли из одного и того же пистолета.
Что более важно, не было и оснований полагать, будто эти преступления совершил один и тот же человек, действовавший в одиночку. На самом деле у полицейских накопилось достаточно данных, указывавших на обратное. Портреты подозреваемых в делах Лория, Ломино – ДеМази и Воскеричян (в последнем случае разыскивать будут сразу двух разных людей) наглядно демонстрировали, что тут замешано по меньшей мере трое, а то и четверо лиц. И эту информацию следовало принять во внимание независимо от того, насколько похожее оружие использовал преступник.
Заявление полиции о баллистическом совпадении не считается безусловным доказательством и может быть оспорено во время судебного разбирательства. Понимая это, Департамент полиции Нью-Йорка рекомендует подтверждать соответствующие выводы мнением не одного, а двух разных экспертов. Доподлинно неизвестно, соблюдалась ли эта процедура в «деле 44-го калибра» и не подвергались ли давлению сотрудники баллистической лаборатории.
При всех ее заслугах, баллистику трудно назвать точной наукой, она скорее строит предположения, чем выдает четко установленные факты. Тем не менее выводы баллистической экспертизы многие считают столь же неоспоримым доказательством, как отпечатки пальцев. Это не так.
Дактилоскопия, использование которой давно превратилось в клише криминальных драм, в реальном расследовании нередко оказывается бесполезной. Чтобы компьютеры правоохранительных органов смогли идентифицировать неизвестного подозреваемого, преступнику надо оставить достаточное количество четких отпечатков. Одного, двух и даже трех будет мало. Дактилоскопическая экспертиза имеет смысл, когда у полиции уже есть конкретный подозреваемый, потому что тогда отпечатки пальцев этого человека можно сравнить с теми, что обнаружены на месте преступления. Если у вас есть подозреваемый – все отлично. В противном случае у вас проблемы, если только виновный не оставит после себя достаточное количество отпечатков, а в полицейском файле его данные не будут стоять на первом месте.
В некоторых юрисдикциях применяются новые технологии, позволяющие полиции работать с меньшим количеством образцов. Однако необходимое для этого оборудование имеется далеко не по всей стране.
Что касается баллистики, то в Нью-Йорке пулю, найденную на месте преступления либо извлеченную из тела жертвы в больнице или в морге, обычно отправляют в баллистическую лабораторию Департамента полиции Нью-Йорка. Основываясь на знании о том, что в мире не существует двух абсолютно идентичных стволов оружия, эксперты исследуют полученную пулю под микроскопом и сравнивают ее с «чистой» пулей, выпущенной в резервуар с водой из предполагаемого орудия стрельбы. В процессе выстрела при прохождении сквозь ствол пуля получает уникальные крохотные отметины, что позволяет сопоставить ее с конкретным оружием.
Как и в случае с отпечатками пальцев, экспертиза значительно упрощается, если у полиции имеется огнестрельное оружие, из которого можно получить «чистую» пулю для сравнения. Однако в «деле 44-го калибра» такого пистолета в распоряжении полиции не было. Он по-прежнему оставался в руках преступника. Любые исследования вынужденно ограничивались анализом пуль, изъятых с пяти мест стрельбы и из тел жертв.
Все эти пули были деформированы. Кое-какое сходство между ними действительно имелось, но таковое можно обнаружить при сопоставлении любых «бульдогов» 44-го калибра, произведенных на том же заводе компании «Чартер армз», скорее всего на том же оборудовании. Особенности объяснялись используемой технологией: при расточке стволов на длину в двадцать четыре дюйма в «Чартер армз» зажимали один конец будущей части оружия, оставляя свободным другой. В результате, когда фреза обрезала ствол до нужной длины, он слегка вибрировал, получая специфические микроповреждения, впоследствии отражающиеся на выпущенных из него пулях.
 
Однако эта черта свойственна любому револьверу «бульдог», а не одному конкретному «бульдогу».
Из семнадцати пуль, выпущенных в ходе нападений, на экспертизу отправили лишь те, что убили Донну Лория и Вирджинию Воскеричян. Остальные пятнадцать, по всей видимости, оказались бесполезны. Не будь это так, о совпадении могли бы сообщить гораздо раньше. И в свете того, что вот-вот собиралась заявить полиция, этот момент, касающийся дел Денаро, Ломино – ДеМази и Фройнд, не прошел бы незамеченным.
Годы спустя баллистический эксперт Департамента полиции Нью-Йорка Джордж Симмонс скажет: «Само оружие было в плохом состоянии, поэтому установить совпадение оказалось трудно».
Окружной прокурор Квинса Джон Сантуччи сформулирует мысль иначе: «Согласно отчетам, которые мы позже получили от полиции, пули были похожи, но не идентичны. Возможно, их выпустили из одного пистолета, а может, и нет. В качестве доказательства отчеты выглядели неубедительно».
* * *
10 марта, через два дня после убийства Воскеричян, полиция и мэр Абрахам Бим созвали пресс-конференцию, на которой заявили, что проведенная баллистическая экспертиза установила совпадение пуль в делах Лория и Воскеричян, то есть обе они выпущены из одного и того же револьвера 44-го калибра. Вполне возможно, что в нападениях действительно использовался один и тот же пистолет. Но даже если это было так, у полиции отсутствовали доказательства того, что убийства совершил один и тот же человек, действовавший в одиночку.
Кроме того, официальные лица утверждали, что, хотя результаты экспертизы по делам Денаро, Ломино – ДеМази и Фройнд нельзя назвать однозначными – по сути, те не совпадали вообще, – они тем не менее «уверены», что в этих нападениях использовалось то же оружие, из которого стрелял тот же самый человек.
Так на пресс-конференции, состоявшейся в 112-м полицейском участке в Форест-Хиллз, Кодд и Бим объявили о рождении Убийцы с 44-м калибром – к вящей радости всего мира, получившего долгожданную весть ото всех газетных, телевизионных и радиожурналистов, которые удосужились добраться до Квинса в этот холодный день.
У полиции в запасе имелся еще один сюрприз. Кодд и Бим, хоть и косвенно, но намекнули, что злодей с 44-м калибром, насколько им известно, не является человеком в вязаной (возможно, лыжной) шапке, о чем они сильно пожалеют пять месяцев спустя.
Да, Лыжную шапку по-прежнему разыскивали для допроса. Но, тщательно подбирая слова, Кодд рассказал, что его люди в первую очередь ищут белого мужчину ростом около шести футов, весом сто восемьдесят фунтов, одетого в бежевый плащ, с темными волосами, зачесанными назад.
Полиция, в отличие от общественности, знала, что этот человек напугал Эми Джонсон и Пэг Бенсон незадолго до того, как прозвучали выстрелы. Показания девушек держались в секрете и в этой книге обнародуются впервые.
Жителям Нью-Йорка, а вместе с ними и всей нации сообщили иное.
Цитата из «Нью-Йорк таймс»:
Вчера мэр Бим и комиссар полиции Кодд совместно обратились к общественности за помощью, сообщив, что полиция разыскивает человека, подозреваемого в «бессмысленных» убийствах трех молодых женщин, начавшихся 29 июля и включающих два недавних происшествия в Форест-Хиллз.
Данный вывод <…> основан на результатах баллистической экспертизы, показавшей, что во всех трех убийствах использовался один и тот же револьвер 44-го калибра.
Комиссар дал следующее описание человека, разыскиваемого для допроса по делу об убийствах: белый мужчина, возраст – от 25 до 30 лет, рост – от пяти футов десяти дюймов до шести футов, среднего телосложения, ухоженный внешний вид, темные волосы зачесаны назад.