Встретимся в Мейфэре

Возможно.
Луиза понимала, что возлагает все свои хрупкие надежды на одного единственного герцога. Но что ей оставалось. Она не могла сдаться, даже не попытавшись, хоть и шансы на успех стремились к нулю.
С самого начала она знала, что это случится сегодня либо не произойдёт никогда.
Что ж, сегодняшний вечер ещё не закончился.
Пока.
Глава 7
В это время в городе было непривычно тихо. Пусто. Мороз будто прошёл по улицам метлой, от чего воздух стал чистым и свежим. Ни дыма, ни копоти.
Джеймс даже счёл этот небольшой уголок Лондона почти красивым.
С другой стороны, возможно, ему так казалось только потому, что рядом находилась мисс Луиза Уорд.
Пока они шли по улице, Джеймс не мог оторвать от неё взгляд, несмотря на все усилия. Он ничего не мог с собой поделать. От мороза её щеки раскраснелись, губы приобрели ярко-алый оттенок, а глаза засияли. В бальном зале она выглядела весьма соблазнительно, но теперь ему стало не по себе, поскольку он почувствовал, что она его почти…
Соблазнила.
Он слегка вздрогнул.
Луиза взглянула на него.
– Вернуть вам фрак?
– Нет. – Джеймс испытал ужас от одного лишь намёка. Он скорее съест маринованных слизней на ужин в рождество, чем попросит даму вернуть фрак. – Что я за джентльмен такой, по-вашему? – Но после небольшой паузы добавил: - Не отвечайте.
– Я спросила лишь потому, что вы дрожите.
– Я вовсе не дрожу.
– Бросьте! На улице холодно, и нет ничего постыдного в том, чтобы это признать. Да и отрицать тоже бессмысленно. – Затянутыми в перчатки пальцами она провела по его открытому запястью, от чего все волоски встали дыбом. – Я чувствую, что вы покрылись мурашками.
«Только совсем не от холода, милая».
– Я родом из Северного Йоркшира. Для меня тут словно тропики. Я не могу лишь понять, почему в такую погоду вы хотите отправиться домой пешком.
– Это мой последний шанс полюбоваться Мейфэром в снегу.
– Значит, вы уезжаете из Лондона до конца зимы?
– Я уезжаю из Лондона на ближайшее будущее. Возможно, навсегда.
«Навсегда?»
Заявление требовало объяснения, но Джеймс предпочитал не лезть не в своё дело. Он презирал сплетни. Если она сама не решит всё рассказать, её личные семейные дела должны оставаться именно такими - личными.
– Завидую, – сказал он.
– Как можно мне завидовать? Будь у меня ваши средства, я бы никогда не уехала из Лондона.
Он нахмурился.
– Да что в нём может нравиться? Грязно, много людей, дурно пахнет. Неба совсем не видно. Мне не хватает воздуха и на улице, и в бальных залах. Я приехал с единственной целью - решить дела. Нужно продать некоторые владения и уладить несколько вопросов. Тогда я смогу вернуться домой в Йоркшир, избавившись от всех связей с этим местом. Я намерен покинуть этот город, не оглядываясь. Никогда не чувствовал себя здесь легко.
Возможно, ему следует пересмотреть последнюю часть своего заявления. С каждой минутой ему становилось всё легче. После нескольких недель соблюдения правил учтивости он выговорился и испытывал облегчение.
– Вы ненавидите Лондон только потому, что не знаете его, – проговорила она. – Тут проводят не только балы, званые вечера и чаепития. Здесь столько всего. Музеи, парки, концерты, театры. Нельзя судить о городе так плохо, исходя из столь небольшого опыта... Ну, это говорит об упрямстве и невежестве. – Она прикусила губу. – Я предупреждала, что меня учили высказываться свободно.
– Да. Именно поэтому я бы скорее остался здесь с вами, чем вернулся в бальный зал Карвилов.
– Как показывает мой опыт, большинство джентльменов не признаёт дам, которые высказывают прямо противоположное мнение.
– А как показывает мой опыт, светские дамы не выражают своего мнения, ни прямо противоположного, ни какого-то иного. Вы и представить себе не можете, сколько раз за последние недели мне пришлось выслушать «о да, ваша светлость». С ума можно сойти от скуки. Когда все только и делают, что соглашаются, беседа становится такой нудной.
 
– Полагаю, со мной хотя бы не бывает скучно.
Он усмехнулся.
– Конечно нет, насколько я могу судить.
Она вдруг замолчала, а он воспользовался случаем, чтобы взглянуть на мисс Уорд. Он столько раз смотрел на неё украдкой, что чувствовал себя почти воришкой. Под светом уличных фонарей её кожа сияла, словно шедевр голландского художника.
– Итак, вы утверждаете, что признаёте аргументы, – проговорила она, – а есть ли у вас такое качество, как непредвзятость? Позволяете себя переубедить?
– В редких случаях, – неохотно признал он. – Только при наличии веских доводов и убедительных доказательств.
– Значит, решено. – Она вздёрнула подбородок. – Я представлю самые убедительные доказательства, приведу веские аргументы и докажу, что вы ошибаетесь насчёт Лондона.
– Как вы намереваетесь это сделать?
– Я устрою вам экскурсию по Мейфэру. Прямо сейчас.
– Что? Нет. – Он остановился на припорошённом снегом тротуаре. – Я сейчас же провожу вас до дома. Уже непростительно поздно.
– Нет, всё прекрасно. Возможно, это мой последний шанс увидеть любимые места. – Она выгнула бровь, а на губах заиграла улыбка. – Кроме того, вы не сможете проводить меня до дома, ведь я не сказала, где живу.
Тысяча чертей! Она загнала его в угол.
Он не знал, куда они направляются, и честь не позволит ему уйти. Стоит ей лишь захотеть, и она сможет таскать его за собой по всему Лондону, как собачку на поводке.
А что ещё хуже, он не мог заставить себя почувствовать разочарование. Перспектива провести с ней наедине ещё больше времени грела его так, как не удалось бы никакому суконному фраку.
В её глазах зажёгся самодовольный блеск.
– Похоже, вы в моей власти, ваша светлость.
«Вы себе и представить не можете насколько, мисс Уорд».
– Если мы это сделаем, вы должны пообещать мне кое-что. Я не хочу больше слышать «ваша светлость» до конца вечера.
– Тогда как же к вам обращаться? Торндейл?
– Боже упаси, нет. Зовите меня Джеймс.
– Это ваша фамилия?
– Нет, это моё имя.
Она явно изумилась.
– Неужели?
– Не стоит так удивляться. Джеймс - довольно распространённое имя.
– Да, разумеется. Но я думала, что к герцогам не обращаются по имени. Во всяком случае, просто знакомые.
Он демонстративно оглядел пустую улицу, а затем наклонился и прошептал в ответ:
– Я никому не скажу.
Она улыбнулась.
– Хорошо, Джеймс.
«Аллилуйя».
Услышав своё имя из её уст, он ощутил свободу. Он почувствовал себя словно мальчишка, сбросивший школьную форму в последний день весеннего триместра.
– Тогда пойдёмте. – Она взяла его за руку и потянула. – Вы будете поражены.
Он уже был поражён.
А если он перестанет прилагать все усилия, чтобы держать себя в руках...? Ещё до того, как закончится вечер, возможно, и он её поразит.
Глава 8
Если уж показывать герцогу, каков Мейфэр на самом деле, необходимо начать с самого начала, решила Луиза.
– Сюда. – Обогнув ещё несколько поворотов, они оказались у церкви. – Сент-Джордж на Ганновер-сквер.
Торндейл смотрел на величественное здание с колоннами, не выказывая ни малейшего восторга.
– Знаете, у нас в Йоркшире есть церкви. Те, что не ютятся в тесноте, как цыплята запертые в курятнике, и не испачканы сажей.
– Да, но это наша церковь. Здесь сочетались браком мои родители, как и бабушка с дедушкой, а в прошлом году - мой старший брат, за пару недель до того, как его полк отправили в Канаду. Можно сказать, это семейная традиция. – Традиция, которую Луизе, к сожалению, не суждено продолжить. Она выйдет замуж в какой-нибудь крошечной часовне на Джерси, если это вообще случится. – Здесь крестили меня, да и всех детей семьи Уорд.
– Всех? Сколько же вас?