Людовик X, Филипп V, Карл IV. Последние Капетинги (ЛП)

Однако этого было недостаточно, чтобы погасить народный гнев. Вскоре распространился новый слух, что евреи и прокаженные объединились, чтобы отравить водоемы и колодцы королевства и таким образом уничтожить всех христиан. Многие из подозреваемых были сожжены на кострах, особенно в Гиени, где погромы начались первыми. 21 июня 1321 года Филипп V издал ордонанс, осуждающий прокаженных и конфискующий их имущество. Тех, кого признали виновными в отравлении воды, должны были сжечь на костре, а остальных — пожизненно заключить в тюрьму [253].
Такое отношение со стороны государя, которое, в конечном счете, породило слухи и поощрило нетерпимость, оскорбляет наши современные понятия. Однако это вполне объяснимо, если мы примем во внимание менталитет людей того времени. Во-первых, судебный процессы, начатые против прокаженных, полностью соответствовали правилам инквизиции: слухи о заговоре позволяли начать расследование, в ходе которого обвиняемые, допрошенные и, возможно, подвергнутые пыткам, признавались в своих преступлениях и были осуждены. Во-вторых, с этической точки зрения, король просто выполнял свою роль защитника народа, благосостояние которого он поклялся обеспечить во время коронации. Наконец, на политическом уровне назначение козлов отпущения могло быть полезно королю, отвлекая народное недовольство на другие цели и освобождая его от ответственности за несчастья, постигшие королевство. Таким образом, в очередной раз Филипп проявил незаурядный политический ум.
Как бы ни неожиданна была смерть Людовика X, смерть Филиппа оказалась неизбежной после нескольких месяцев болезни. По возвращении из поездки к своему брату Карлу де Ла Марш в Креси-ан-Бри Филипп через четыре дня заболел лихорадкой и дизентерией. Его состояние стремительно ухудшалось. 27 августа 1321 года монахи Сен-Дени при зажженных свечах молились за короля, а 16, 19 и 21 октября в Париже прошли процессии за его выздоровление. Такие благочестивые процессии были вполне обычным явлением в случае серьезного кризиса, такого как сильная непогода, война, эпидемия или, в данном случае, болезнь короля. Народ обращался к Богу с просьбой положить конец бедствиям. Церковные власти должны были в свою очередь отреагировать на эту народную инициативу. В столице епископ Парижа обратился к аббатам монастырей, где хранились самые важные христианские реликвии, такие реликвии Страстей Христовых, хранящиеся в Сен-Дени, или святилище Святой Женевьевы. Все они были перевезены в город и выставлены на всеобщее обозрение, но король не выздоравливал.
Филипп, казалось, полностью осознавал серьезность своего состояния. Он оставался в Конфлан-ле-Каррьер с 21 августа и там же (26 августа) продиктовал свою последнюю волю и завещание. В октябре его отвезли в аббатство Лоншан. Это аббатство, основанное Людовиком IX по просьбе его сестры Изабеллы Французской, было дорого королям из династии Капетингов, которые регулярно его посещали. Четвертая дочь Филиппа и Жанны, Бланка, приняла там постриг в 1319 году и, несомненно, была свидетелем последних дней своего отца. Возможно, король надеялся на чудо, подобное тому, которое, по преданию, произошло у гробницы Изабеллы [254]. Он преумножал акты благочестия, и даже зашел так далеко, что еще раз временно изгнал евреев из королевства. В декабре монахи Сен-Дени прошли в столицу в процессии, босиком, чтобы преподнести королю свои реликвии — фрагмент Истинного Креста, гвоздь от Распятия и кость из руки святого Симеона [255]. Филипп с благодарностью принял их и целовал. 2 января 1322 года он снова сделал дополнение к своему завещанию, а затем, в ночь с 2 на 3 января, скончался в возрасте 29 лет после, шести лет пребывания у власти.
В августе 1317 года Филипп получил папскую привилегию, разрешающую ему разделить места своего захоронения. Согласно его последнему желанию, его тело должно было быть захоронено в Сен-Дени, сердце — в церкви кордельеров (францисканцев) в Париже, где был похоронен его единственный сын и где Жанна присоединилась бы к ним после своей смерти, а внутренности — в церкви якобинцев (доминиканцев) в Париже, где покоилось сердце его деда. Таким образом, он подтвердил благоволение Капетингов к нищенствующим монашеским орденам. Тело короля, в одеждах из золотой ткани с вышитыми геральдическими лилиями, было перенесено из Лоншана в Сен-Дени на носилках, которые несли двенадцать камердинеров. Процессия сделала три остановки, сначала в пригороде Парижа, в церкви Saint-Philippe-du-Roule, а затем в приюте Quinze-Vingts, основанном королем Людовиком Святым для презрения слепых. Там тело короля облачили в горностаевую шубу, жемчужный пояс и регалии (кольцо, корону, скипетр, руку правосудия). Затем после заупокойной службы в Нотр-Дам траурная процессия прибыла в Сен-Дени. Погребение было совершено там же, 7 января, а сердце и внутренности покойного были доставлены к  в монастыри кордельеров и якобинцев 8 января [256]. В королевской усыпальнице тело Филиппа было помещено в переходе трансепта, у подножия ступеней, ведущих к главному алтарю.
 
Как и в 1316 году, король умер не оставив потомков мужского пола, но наследование трона прошло гладко: брат Филиппа Карл без труда одержал верх над двумя своими племянницами, Жанной и Маргаритой. Таким образом, исключение из престолонаследия Жанны Наваррской, в 1316 году, стало прецедентом.
  
Глава 4.
 
Карл IV или конец Капетингов 1322–1328
 
 
21 февраля 1322 года Карл IV был коронован в Реймсе. После "Дела Нельской башни", произошедшего восемь лет назад, он лишился своей жены Бланки, которая была заключена в Шато-Гайяр. От брака с ней у Карла родилось трое детей, но все они умерли во младенчестве, до восшествия отца на трон и его единственной надеждой на обретение наследников было добиться расторжения брака.
С XII века только церковный суд мог объявить о недействительности брака в соответствии с очень точно определенными критериями. Вакансия папского престола до августа 1316 года законсервировала ситуацию. Именно поэтому в марте 1318 года Карл написал Иоанну XXII письмо с просьбой положить конец его браку. Не имея возможности доказать, что брак был фиктивным, он сослался на две другие причины: несовершеннолетие обоих супругов на момент заключения брака и духовную связь между ним и графиней Артуа, его крестной матерью. Ссылка на несовершеннолетие оказалась неудачной и была отклонена в 1320 году, несомненно, из-за отсутствия поддержки со стороны Филиппа V, у которого, как мы видели, в первые годы его правления, с Карлом сложились натянутые отношения. Жена Филиппа, Жанна, которой он во всем доверял, возможно, поощряла его в этом в защиту своей сестры. С другой стороны, отсутствие мужского потомства у Карла вряд ли было в то время для Филиппа проблемой, так как обеспечивало возвращение апанажа брата короне, что, вероятно, вполне устраивало короля в то время, ведь монархия испытывала финансовые трудности. С другой стороны, приход к власти Карла сделал этот вопрос неотложным, ведь новый король должен был обеспечить династическую преемственность.
В начале 1322 года была начата новая процедура [257]. Чтобы обеспечить себе наилучшие шансы на успех, Карл IV решил передать дело на суд епископа Парижа, а не Папы, что позволило ему доверить решение людям, которые, вероятно, будут к нему благосклонны. Епископ Парижа, Этьен де Буре, до вступления в должность в 1320 году служил Парижском Парламенте и до сих пор являлся членом королевского Совета, а его коллегами по суду были Жан де Мариньи, епископ Бове, пэр Франции, брат Ангеррана и Жоффруа дю Плесси, находившийся на королевской службе с 1293 года. 24 января 1322 года три приближенных к королю человека, включая Роберта д'Артуа, отправились к Бланке в Шато-Гайяр, чтобы добиться ее согласия на передачу бракоразводного процесса в суд епископа Парижа. Ее согласие, видимо полученное под давлением, позволило начать расследование. В период с 15 февраля по 24 марта были опрошены 62 свидетеля, в основном служащие королевского Отеля. Хотя, казалось, показаний было достаточно, епископ отказался от рассмотрения дела и передал его Папе Римскому. Этот шаг епископа, удивительный на первый взгляд, на самом деле мог быть ловким маневром Карла IV. Папское решение о расторжении брака было более престижным и менее сомнительным, чем приговор епископального суда, и молодой король, вероятно, надеялся заставить Папу пойти ему навстречу, предоставив ему все доводы, необходимые для вынесения решения. В начале апреля из Парижа выехало посольство, чтобы доставить все документы по делу понтифику, который, получив полное процессуальное досье, очень быстро вынес решение в пользу короля. 19 мая 1322 года брак Бланки и Карла был официально расторгнут [258]. Бланка приняла постриг в аббатстве Мобюиссон, где и умерла около 1326 года.