Птичка по имени Авелин (СИ)

- Обещал, – согласился Хиро. – Решу. А что мне сейчас делать?
- Сейчас? Да спать иди. Только знаешь, мне спокойнее, если вы оба под присмотром будете. Я вам в комнате Теши постелю. А Теша с братьями поспит пару дней, ничего, не переломится.
Он грузно поднялся и пошёл будить дочь. Спустя минуту раздался рев раненого страуса:
- Ах ты шалава малолетняя! Ах ты, гузка куриная! Да я тебя сейчас! А ты, петушок, берегись, сейчас без гребешка останешься!
Я бросилась за дядькой, вцепилась в его руку, повисла на ней, не позволяя придушить юного Дьена хотя бы до того момента, пока он не женится на Тешке. С другой стороны на дядьке повис Хиро.
- Успокойтесь, господин Ферн, – уговаривал Хиро. – Не стоит действовать сгоряча.
Дядько посмотрел на него, потом на меня, и заревел с новой силой:
- Это вы во всем виноваты, развратники!
Я икнула от неожиданности.
- Да-да, предавались похоти и прелюбодеянию, подавали дурной пример детям!
- Истинно так, господин Ферн, – вдруг переломился пополам мой ниххонец. – Вы правы. Мой позор можно смыть только кровью.
А? Что он творит?
Хиро на раскрытых ладонях протянул Амбруазу свою катану, к счастью, в ножнах.
- В вашей воле отрубить мне голову, – заявил ниххонец.
- Ладно, я успокоился, – несколько испуганно пробормотал дядько. – Сабельку свою убери, а?
Хиро снова поклонился и убрал катану за спину, незаметно подмигнув мне. Ай да хитрец! Так ловко дядюшку не утихомиривал никто.
Поспать, разумеется, никому в эту ночь не удалось. Спешно разбудили и привели (или сначала привели, потом разбудили) отца Дьена. Молодые люди сидели на диване, сцепив руки. По их виду было ясно, что они для себя все решили.
- Я так понимаю, госпожа Терезия в обряде участвовать не сможет, – с невинным видом заметил Хиро, у которого так некстати прорезалось чувство юмора. – О’ни отпугивает только девственная кровь.
Тешка опустила голову, слезы закапали ей на колени. Она даже не пыталась оправдываться.
- Дядюшка, не ругайте Тешу, – попросила я. – Она влюблена. Похоже, им все же придётся теперь пожениться.
- Да где и на что эти молодые идиоты жить будут? – орать дядько не осмеливался, с опаской поглядывая на лежащую на коленях Хиро катану.
- Жить... ну не знаю. В доме Дьена, наверное. Между прочим, у Теши работа есть, она прекрасно справляется.
- Дьен тоже работает, – подал голос представитель более виновной (если не считать меня) стороны. – Но Дьен слишком молод, чтобы заводить семью!
- К дочери моей по ночам в спальню лазать не молод, а жениться, видите ли, молод!
- Так воспитывать надо детей своих! Коль курица яйцо снесла, ей и высиживать!
- Я уже обещал твоему петушку гребень оторвать... но раз уж речь зашла про яйца...
- Тихо, – неожиданно ровно, но очень веско сказал Хиро. – Чего вы добиваетесь? Молодые люди любят друг друга. Рано или поздно они бы все равно поженились. Не вы ли, господин Ферн, говорили, что лучше зятя и не найти? А вы, господин Ренес, разве не рады такой невестке? Красивая, хозяйственная, из приличной стаи, уже работает...Уверены, что найдёте лучше? Так зачем вы позорите себя при детях? Хотите, чтобы они потом вам внуков не показывали?
- А этот тетерев что здесь делает? – недовольно спросил торговец, переключаясь на Хиро. – Почему в семейные дела лезет?
- Это Акихиро Кио, жених нашей Авелин. Начальник стражи.
- Жених? И когда свадьба?
- После того, как мы с его демоном разберёмся.
- С демоном? С каким демоном? – оживился отец Дьена.
Пришлось и ему рассказывать – разумеется, приемлемую версию, в которой Хиро убил сошедшего с ума учителя.
- Я тоже в деле! – азартно хлопнул по столу Ренес. – Каков план?
Мы с Аглаей закатили глаза, а Хиро улыбнулся уголками губ и мягко спросил:
- А вы сами что за тетерев? Вы к нашей семье отношения не имеете!
- Как это не имею? Мой сын – жених Терезии. Учитывая обстоятельства, уже вроде как муж. Я тоже хочу травить демона!
Бедный О’ни. Он явно не ожидал, сколько тепла и ласки ждёт его в Фулбине.
   
14. Диспозиция
 
Женщин до совещания по поводу ниххонского демона, разумеется, не допустили, поэтому мы втроем (я, Аглая и Тешка) тихо-тихо сидели птичками среди ветвей и даже дышать боялись. Мужчины расположились в саду одного из Фернов, все как полагается – с шашлыками от дяди Амбруаза, пивом из пивоварни дедушки Феодора и овощами с фермы троюродного кузена Вальмонта. Праздник, да и только!
- Вы все идиоты, если думаете, что это будет весело, – громко сообщил присутствующим дед Никодим. Мы с тёткой переглянулись и закивали головами. Дед дело говорит. – О'ни – это вам не наши местные демоны, они вообще неуязвимы. Для того, чтобы их ранить, нужно особое оружие. Кто у нас умеет его делать? Никто.
- Моя катана сделана моим отцом, – подал голос Хиро, бледный, длинноволосый и невыносимо прекрасный среди краснолицых коренастых Фернов. – Она из сплава с зачарованым серебром. Если нужно – можно ее перековать на пару коротких мечей.
Сказал, и ещё больше побледнел. Жалко ему катану, он сам говорил – это единственное его сокровище в жизни. Не считая меня, я так думаю. 
- Поздно, – отрезал дед Никодим. – Да и кощунство – такое оружие поганить. Справимся и так. Нам ведь не убить и не ранить О'ни нужно, а всего лишь разозлить, а мы, Ферны, это умеем, верно?
Мужики заржали в голос. Что правда то правда, они кого угодно из себя выведут, если зададутся целью.
- Расскажи про своего, – велел дед. – Какой он? Какого роста? Умеет ли принимать личины? Оружие какое?
- В демонической форме он раза в полтора выше меня, – спокойно отвечал Хиро. – В человеческой – как покойный учитель. Иногда принимает форму других людей, но получается это плохо. Он не из той породы, которая перевоплощается. Не рэйки. Он все же не был воплощенным злом при жизни. Это и хорошо, и плохо. Рэйки довольно легко узнать. Они по-особому светятся, особенно при луне. А О'ни более похожи на людей. Но зато О'ни – физические существа. Их оружие – не магия. У Харуко Годи – так звали учителя – в одной руке палица, а в другой – кнут, длинный, бьёт молнией.
- В какой руке что? – поинтересовался дядя Амбруаз. – Кем твой Харуко был при жизни – левшой или правшой?
- Правша, кнут в левой. Палица очень тяжёлая. 
- Это хорошо, кнут опаснее.
- Как ты узнал, что он близко? – спросил дед Феодор.
- Я... чувствую. Как будто покалывание в затылке. Так уже было, и не раз. Когда я жил в Ниххоне – О'ни постоянно наступал мне на полу кимоно. Он всегда шёл за мной. Бывали жертвы. Мне кажется, рядом со мной его обуревает дикий голод по плоти. Он чует меня и не может сдержаться. Когда меня рядом нет – он не жрет людей.
- А кого он жрет?
- Мальчиков. Мальчиков-подростков.
Ферны переглянулись сумрачно: у всех них были или дети, или внуки.
- В Ниххоне он был более заметен, в конце концов, там О'ни – не редкость. Я вообще думал, что он из Ниххона выйти не может. Я в Ранолевсе почти шесть лет жил и здесь с весны, но почувствовал его впервые. Расслабился, жениться хотел, – Хиро криво ухмыльнулся. – А он вот так не вовремя. Амбруаз, если что – наш договор в силе?
- Про Авелин? Да уж будь уверен, спрячем ее так, что никакие лазутчики не найдут. Мы это умеем. Знали бы, что дело так серьёзно – раньше бы спрятали.
- Если бы спрятали – я бы с ней не встретился, – пожал плечами Хиро. – Не жалею. Счастлив.
- Ну-ну, поговори тут. Давай про демона твоего. Скажи, если ты уйдёшь – он за тобой пойдёт?
- Если он меня увидит – не отвяжется, – вздохнул Хиро. – Нет, уйти от него можно... я через храмы уходил, где монахи были. Монахов он не то, чтобы боится... некомфортно ему рядом, мне кажется.
- Монахи – это тема, – согласился Никодим. – Только среди Фернов отродясь святош не было. Бандиты были, воры были, Антуана Бревса вон за финансовые махинации в особо крупных размерах судили... Заочно. Он сбежать успел на Ильенские острова и там живёт сейчас припеваючи. Хоть и не родня он Фернам, а все же… показатель. Как-никак, след среди Фернов оставил.