Не оставляй меня, Малыш!

— Куда? — возмущались они хором. — Ты еле на ногах стоишь. После такого гриппа нужно полмесяца дома сидеть, а то и больше.
Однако Ася была непреклонна. Очень помог звонок Игоря, который интересовался, будут ли к ноябрю готовы сцены из балета и новые костюмы. Ася заверила его, что будут, и непременно.
— Ты видишь? — обратилась она к Сергею, слышавшему ее разговор. — Там аврал: все горит, фестиваль, концерты, а вы меня хотите дома запереть.
— Да иди куда хочешь, — сдался муж, — смотри только, потом могут быть осложнения, это я тебе как врач говорю.
Ася чмокнула его в щеку.
— Как врач занимайся своими пациентами, а я тебе жена.
В понедельник она стояла посреди танцзала, привычно считая вслух «и раз, и два, и три». Дело не ладилось, девчонки двигались вяло и медленно, Диана и Маша то и дело прекращали танцевать и начинали хихикать, но Ася на все махнула рукой. Она ждала конца занятий. Отпустив учениц, Ася позвонила Сергею.
— Привет, — отозвался тот, — как дела?
— Хорошо. Слушай, возникла небольшая проблема.
— Что еще?
— Мне тут всучили три дополнительные группы. Отказаться нельзя — Игорь за это отдает зал в мое полное распоряжение.
— Понял, — недовольно проговорил Сергей, — и когда ты теперь будешь возвращаться?
— В восемь, в полдевятого.
Он присвистнул в трубку.
— Это никуда нс годится. Ты еще толком не поправилась. Что, Кристина не может взять хотя бы пару групп?
— Как? Она же не ведет хореографию, только бальные танцы.
— Да, верно. — Сергей помолчал немного, потом вздохнул: — Что ж, ладно, ничего нс попишешь. Заехать за тобой к восьми?
— Зачем? Ты же устанешь. Я сама.
— Тогда не езжай на автобусе, возьми машину.
— Хорошо. Сереж, у меня к тебе просьба. Ты Нин юсе позвони, объясни ей.
— А самой слабо! — засмеялся Сергей. — Так уж и быть, возьму огонь на себя. Ты смотри, чтобы тебя не продуло там, форточки прикрывай.
— Обязательно. — Ася нажала на отбой и присела на лавочку. Она так устала от этого разговора, от рекордного для нее количества лжи, от своего насквозь фальшивого тоиа, что на какую-то долю секунды готова была отказаться от всех планов и поехать домой. Но только на долю секунды.
В следующее мгновение Ася уже стремительно выходила из зала.
Рынок встретил ее привычным шумом, суетой и толкотней. Она быстрым шагом миновала торговые ряды и, стараясь не оглядываться по сторонам, пошла по знакомой уже тропинке сквозь строительную территорию. Никто больше не окликал ее, не спрашивал, куда она направляется.
Во дворе сторожки рубил дрова молодой смуглый узбек в аккуратно заплатанной фуфайке и тюбетейке на бритой голове. Чуть поодаль от него грелся на солнышке пес. На подошедшую Асю ни тот, ни другой не обратили никакого внимания.
— Здравствуйте, — поздоровалась Ася, — а где сторож?
— Я сторожа. — Узбек разогнулся, посмотрел на нее темными раскосыми глазами и со всего маху опустил топор на полено.
— Как вы? — Внутри у Аси все заныло от предчувствия близкой беды. — Ведь был же другой, Алексей.
— Хозяина его уволил. Много водка пил и дрался. — Парень перестал рубить и обернулся к псу: — Верно говорю, а, Бабай?
Дворняга в ответ широко зевнула, обнажая длинные желтые клыки и розовый, влажный язык.
— Его зовут Пестрый, — упавшим голосом проговорила Ася.
— По-вашему Пестрый, по-нашему Бабай, — равнодушно произнес узбек и почесал спину.
— А где его можно найти, ну… бывшего сторожа? У кого-нибудь есть адрес?
— Нету адреса. — Парень снова нацелился топором в поленницу. — Иди, девушка, мешаешь paботать. Я здесь человек новый, никого не знаю.
— А хозяин рынка? — в отчаянии спросила Ася. — Если к нему пойти?
— Хозяина шибка зла. Не будет разговаривать, — убежденно сказал узбек. Смерил Асю взглядом, снова почесался и добавил: — К строителям иди, может, они скажут 1ам. Он махнул рукой туда, откуда она пришла.
У oгромной кучи новеньких занозистых досок курили двое мужиков. Один из них, помоложе, высокий, с рябым и курносым лицом, приветливо улыбнулся Асе.
 
— Здорово. Ищите кого?
— Ищу, — со вздохом пpoговорила Ася.
— Ваньку? — Рябой хитро прищурился.
— Нет, Алексея. Сторожа.
— Тю-ю, — с усмешкой протянул второй строитель, постарше, тощий парень в шапочке, надвинутой на самые брови, и метнул зa доски окурок.
— Вышибли его, — объяснил рябой, — буянил сильно, чуть что не по нему, сразу в морду дать норовит. Мугутдин решил, себе дороже связываться.
— Мугутдин — это хозяин?
— Ага, — Рябой взъерошил пятерней короткий светлый ежик на голове, — Вообще-то он прав, с Лехой связываться стремно — как переберет лишку, так бешеный становится. Чему удивляться, Афган человек вынес, нервы ни к черту.
— Да ну его, — неприязненно поморщился тощий, ещё ниже надвигая шапочку, — с Умидом куда спокойнее. Твоя моя уважает, и дело с концом.
— А вам-то он зачем? — вдруг заинтересовался рябой. — Товар какой обещали ему или… — Он, недоговорив, глянул на Асю с веселым любопытством.
— Он мне деньги должен, — сухо сказала та.
— Ха! Отдаст он ваши деньги! — ухмыльнулся тощий. — У него бабок шаром покати, Мугутдин с него вычел за моральный ущерб — он ему зуб вышиб.
— Все равно, — Ася поглядела на тощего с неприязнью, уж больно тот радовался чужим неприятностям, — скажите, где его можно найти?
Рябой пожал плечами.
— Без понятия. На рынке его нет, это верняк. Если только домой к нему идти.
— Я пойду, — с готовностью отозвалась Ася, — вы адрес знаете?
— Откуда? — заржал рябой. — Я к нему в гости не хаживал. Так, выпивали вместе, а чтобы домой… Он выразительно помахал рукой.
Ася молча кивнула и побрела в сторону тропинки.
— Девушка, эй! — окликнули сзади.
Она обернулась.
— Много денег-то он задолжал?
— Много, — дрожащим голосом проговорила Ася, стараясь сдержать слезы.
Рябой сделал несколько шагов по направлению к ней.
— Сдастся мне, не в деньгах дело, — он добродушно усмехнулся, — вы вот что, идите к рядам, отыщите там Морковку.
— Кого?!
— Морковку, ну кличка у нее такая. А зовут, кажется, Лизка. Шалава это местная. Она должна знать, путалась с ним.
— Спасибо. — Ася посмотрела на парня с благодарностью.
— Не за что. Только… — рябой помялся, переступив с ноги на ногу, — охота вам! Попадете под горячую руку, натерпитесь — Леха, он же за себя не отвечает.
— Спасибо, — тверже повторила Ася и пошла от рябого не оглядываясь.
Торговцы уже свертывали свой товар — время приближалось к половине шестого. Пока Ася раздумывала, у кого лучше спросить про Морковку, она почти нос к носу столкнулась с той самой румяной хохлушкой, у которой они с Кристиной смотрели ткань. В руке у нее была огромная полосатая сумка, с какой ходят челноки.
— Женщина, дайте пройти! — Продавщица вытерла ладонью взмокшее лицо и кинула на Асю равнодушный взгляд.
— Вы меня не узнаете? — спросила та, отходя в сторону.
Девушка удивленно наморщила лобик и тут же подобрела.
— Так то вы! — радушно проговорила она, ставя сумку на землю. — А мы с Клавкой ждем, ждем, хозяин партию для вас отложил, и никого нема. Куда вы запропали?
— Денег ждем. Деньги будут на днях, тогда и придем.
— Ну давайте получайте свои гроши, а то нам долго держать товар невыгодно. — Хохлушка пошевелила затекшими пальцами и подняла сумку.
— Девушка, — окликнула ее Ася, — вы часом не в курсе, где можно найти некую Лизу? У нее еще кличка такая странная…
— Морковка! — Продавщица весело улыбнулась. — Знаем такую, как же. На шо вам она?
— Нужна. По одному делу.
— У Лизки всех дел только ноги раздвигать, — насмешливо заметила хохлушка. — Ляд ее знает, где она сейчас. Скорее всего, у Ерофеича сидит.
— А кто такой Ерофеич? — Асе показалось, что это никогда не кончится и она так и будет ходить от одного к другому, тщетно пытаясь напасть на след Алексея.