Сууширский фарс (СИ)

— Я спросонья поднимаю весьма щепетильные темы, — пришёл на выручку Хранителю Фаарха. — Удивляюсь выдержке Саартана. Другой бы на его месте давно мне зубы пересчитал.
— Была такая мысль, — пробурчал Саартан.
— Вот видишь, — Фаарха рассмеялся, а Лэуорд недоверчиво усмехнулся.
— Мальчик улетает с тобой или остаётся? — спросил джинн.
— Остаётся, — ответил глава Совета и потрепал Саартана по плечу. — К сожалению.
— Тогда прощайтесь, — Лэуорд кивнул.
— Да мы уже, — Фаарха поймал взгляд Хранителя, улыбнулся.
Саартан опустил голову, сжал в ладони кулон, снятый с шеи нага. Ему вдруг стало ужасно стыдно.
— Фаарха, то, что я говорил о тебе… подумал, то есть, — начал было Саартан, но глава Совета жестом остановил его.
— Я всё понимаю, не волнуйся, — тихо сказал наг. — Вам с Кирой дать минутку?
— Д-да… — Саартан запнулся и глянул на Лауру.
Что ей говорить?! Мне было хорошо с тобой, спасибо и прощай?.. Лаура дождалась, когда Фаарха и Лэуорд отойдут к Глисту, подошла к Хранителю, застенчиво сцепила руки перед собой.
— Поцелуешь на прощание? — спросила она.
— Лаура… то есть, Шекира…
— Ой, иди сюда! — Лаура крепко обняла Хранителя за шею и жарко поцеловала. С сожалением оторвалась от его губ, посмотрела с грустью в глаза, погладила его по щеке. — Береги себя.
И быстро, почти бегом, направилась к катеру главы Совета. Фаарха обнял Лэуорда, что-то сказал ему на ухо и, не обернувшись на Саартана, переместился вместе с Лаурой на свой корабль. Глист мелко завибрировал, рванул вверх, подняв на земле целую тучу пыли. Хранитель закашлялся, принялся тереть заслезившиеся глаза. Когда пыль рассеялась, и Саартан поднял к небу взгляд, белого катера уже не было видно.
— Его тяжело не любить, — проговорил подошедший Лэуорд. — Но любить ещё тяжелее. Уж больно своенравный.
— Я его не люблю! — вспылил Саартан. Слёзы от пыли катились по его щекам, и Хранитель злился, вытирая их широким рукавом балахона. Мало ли что может показаться со стороны? — Он влез в мою жизнь без спроса и не принёс мне ничего хорошего!
— Ты кого в этом сейчас убеждаешь: меня или себя? — иронично поднял бровь Лэуорд.
— Я… говорю как факт.
— А, раз так… Мне пора возвращаться в Лигу. Твой нелюбимый Шу попросил меня держаться от тебя подальше, но я всё же рискну предложить тебе прогуляться со мной до башни. Передохнуть, переосмыслить произошедшее. А потом — весь Суушир в твоём распоряжении. Согласен?
— Не в горах же мне одному оставаться, — Саартан насупился. Подумал вдруг, что ведёт себя как обиженный подросток, скрипнул зубами. Нацепил на лицо непроницаемое и немного надменное выражение, выровнял голос и добавил: — Буду благодарен тебе за гостеприимство, Лорд.
Джинн помолчал немного, насмешливо разглядывая Хранителя, кивнул. Коснулся его плеча и в один миг перенёс их обоих к подножью чёрной, высокой и островерхой, башни.
***
Гретое с фруктами и приправами вино расслабляло. Саартана неумолимо клонило в сон, что не удивительно — Хранитель работал в лаборатории Кофы без сна и отдыха, да ещё и атер высосал порядочно силы. Рана, оставленная жуком, затянулось, благодаря тому, что Саартан забрал жизнь Стефана, но полностью заживать не спешила. А может, и вовсе не собиралась. Ведь Фаарха сказал, что тело Хранителя разрушается…
— … своеобразные кураторские филиалы, — сказал Лэуорд, подливая Саартану дымящегося вина в бокал.
Саартан тряхнул головой, разгоняя сонное марево. О чём разговор? Ах, да! Лига и Гильдия. Тёмная Лига — своеобразная колония на добровольных началах для чёрных колдунов, некромантов и прочих возмутителей гармонии мира. А Гильдия боевых магов — то же самое, но наоборот. Что-то вроде школы для одарённых людей и нелюдей, среди лучших которой глава Высшего совета отбирал себе внешних кураторов. Из лигионеров, конечно, тоже отбирал, но гораздо реже. Значительно чаще из Лиги получались кураторы внутренние, подконтрольные рычаги воздействия на мир, когда равновесие сил в нём нарушалось.
 
— Фаарха растит здесь собственную маленькую армию? — Саартан с удовольствием вдыхал ароматы вина и специй.
Говорить было лень, но молчать — невежливо.
— Такому, как Шу, преданные люди не помешают, — Лэуорд, казалось, не пьянел вовсе.
Взгляд его оставался ясным, цепким, с весёлыми искорками в глубине серых, почти прозрачных, глаз. Как его называл змей? Джинн?..
— Но ведь Шу… то есть, Фаарха умрёт скоро, — Саартан уставился в свой бокал с вином. — Что будет с его людьми?
Лэуорд задумчиво помолчал. Окинул Хранителя внимательным взглядом, улыбнулся.
— Сложно представить во главе Совета кого-то другого, верно? — спросил он и откинулся на спинку кресла, в котором сидел. — Не переживай, новое воплощение нага довольно быстро вспомнит, кем оно было и чего хотело в прошлой жизни. А пока на время своего отсутствия Шу доверит свой пост какому-нибудь талантливому ученику.
Саартан вспомнил Иватарна, прикинул его на месте главы Совета, пусть и временного, и с сомнением покачал головой. Слишком бесхитростный, эмоциональный и мягкий. Фаарха даже не ввёл его в курс дела, когда проворачивал операцию с Бераком. Конечно, кураторов сотни, а то и тысячи. Только вот ученик у Фаархи был один.
— … ты — Хранитель?
Саартан вздрогнул. Он снова потерял нить разговора. Лэуорд перехватил его вопросительный взгляд, понимающе кивнул.
— Тебе нужно отдохнуть, как следует, — сказал джинн, отставил свой бокал и поднялся из кресла. — Пойдём, я покажу, где можно спокойно выспаться.
Саартан встал, покачиваясь и держась за край стола.
— Что там… про Хранителя? — с трудом шевеля губами, спросил он.
Всё выпитое вино плеснулось в голову как-то разом.
— Шу сделал тебя Хранителем своей жизни, — Лэуорд придержал его за локоть. — Крёстным отцом, можно сказать. Я даже немного ревную.
— Как… здорово! — Саартан криво усмехнулся. — Я счастлив. Сейчас расплачусь от умиления.
— Это большая честь.
— О, да я понимаю! Только я бы как-нибудь без этой чести… обошёлся.
Дверь в комнату джинна распахнулась, и на пороге возник разгневанный молодой человек в офицерской форме при плаще и парадном оружии. Выглядел этот юноша точь-в-точь как Лэуорд, только младше и… попроще лицом что ли? Брат? Сын?
— Лэуорд! — молодой человек остановился в дверном проёме, скрестил руки на груди. — Тридцать семь драконоборцев — это шутка?! Тридцать восемь, если считать этого.
Он указал подбородком на Хранителя.
— Не шутка, — улыбнулся джинн. — И я бы называл их новобранцами, Мирэной.
— Драконоборцев? — уточнил юноша. — В Суушире? В мире драконов?
— Именно так.
— Ты с ума сошёл?!
Джинн кашлянул, и Мирэной поправился:
— Вы в своём уме, господин Лэуорд? Куда мне их девать?!
— В казармы.
— В какие?!
— Сооруди новые.
Мирэной набрал в лёгкие воздуха, чтобы что-то ответить, но так и не нашёл подходящих слов. Выдохнул. Вперился горящим взглядом в Лэуорда. Саартан подумал вдруг, что этот молодой офицер намного человечнее джинна, кем бы эти джинны ни были. Как бы реальнее…
Так и не придумав, что сказать, Мирэной фыркнул, крутанулся на каблуках и вышел, громко хлопнув дверью.
— Кто это был? — спросил Саартан без всякого любопытства.
Просто для того, чтобы напомнить всё ещё держащему его за локоть джинну о себе.
— Мой брат, — Лэуорд отпустил руку Хранителя с извиняющейся улыбкой.
— Я так и подумал. Младший, по всей видимости.
— Младший, — улыбка джинна стала загадочной.
— Ты тут главный?
 
— Нет, я всего лишь советник. Влад у нас… кхе… Тёмный Владыка.
— Влад — от «владыка»?
— Просто совпало, — Лэуорд развеселился. — Его зовут Владэсс. У нас здесь всё очень традиционно до забавности: названия, титулы, прилагательные к титулам. Не удивляйся. И ты же вроде устал?