Ружемант
Быстро уняв саму себя, она продолжила.
– Видишь ли, рядовой Потапов. Мы могли бы сыскать для тебя какую-нибудь каморку отдельно. По идее, тебя здесь быть не должно, я собирала наш отдельный женский батальон отовсюду, откуда только могла.
– Местные девочки мало похожи на распоследних оторв.
– О, ты мало что про них знаешь, Максим. Не торопись с выводами, в особенности насчет Айи. Но во многом ты прав: большая часть девчушек оказалась на сборном пункте вовсе не потому, что им приспичило ограбить парочку магазинов, избить прохожего или что похуже. Думаю, у тебя еще будет возможность познакомиться с ними поближе и узнать подробности. Я, видишь ли, коллекционер. У нас тут и неуплата налогов, и долговой расчет за покончивших с собой родителей, и не отвешанный дворянам поклон, и разбитая ваза в господском доме – судьбы просто в кучу! Хоть сейчас слезливый сериал иди снимать, но мы ведь здесь не за этим.
Я выдохнул, поднял руки, признавая ее правоту. Товарищу Бейке моя покладистость пришлась по вкусу.
– Давай-ка кое-что проясним, ружемант, пока ты не пришел к выводу, что я содержу здесь какой-то развращенный бордель на линии фронта, а ты его первый посетитель. Подойди-ка сюда.
Она вскочила со своего места, словно ужаленная, обхватила меня за плечи, указала рукой куда-то за горизонт.
Лес, горы, небольшое озеро. Отсюда открывался прекрасный вид на все, что лежало в низине.
– Вон там, за горами, находится вражеский лагерь. По крайней мере, если верить словам наших разведчиц.
– Так пусть их накроет артиллерией или… мы же в часе, может быть, полутора, езды от Москвы. Враг так близко?
– О, ты задаешь неправильные вопросы, рядовой. Лучше никогда их не озвучивай прилюдно, а то можешь лишиться своей чудной беловолосой головки, а я не смогу за тебя заступиться. Ты лучше подумай, что мы стоим здесь вот уже на протяжении полугода. Все, кого ты видел в казармах, выжили не благодаря тому, что ходят в туалет бабочками!
Она отошла от окна, сложила руки за спиной, выдохнула.
– Раньше среди нас уже был ружемант. Она была… хорошей девочкой. Видишь ли, парень, ты когда-нибудь слышал, что огненные маги быстрее восстанавливают ману?
– Вы мечетесь от одной темы к другой, – холодновато отозвался я вместо достойного ответа.
Она покачала головой.
– Может быть, и так. А может быть, есть одна маленькая не задокументированная нигде особенность. Видишь ли, я заметила одну особенность: скажи, за что не любят ружемантов?
– Ломаем чужие игрушки? – Я вспомнил описание своих абилок. Командующая кивнула.
– Верно мыслишь. Ломаете. Засунь тебя в общую казарму, так ты высосешь с сотню очков привязанности к оружию у других бойцов. Чем, конечно же, сделаешь их только хуже.
– Вы именно поэтому собираетесь селить меня каждый день в новую комнату?
– И да, и нет. Не перебивай, рядовой Потапов, если не хочешь заполучить пару нарядов вне очереди. Может быть, здесь и девушки вокруг, но видел бы ты наши сортиры… Так вышло, что я очень люблю всякого рода эксперименты. И есть у меня одна мысль относительно твоей особенности: ружемант дает совершенно иные эффекты, если проводит ночь не с целым шалманом, а всего с одним солдатом.
– И откуда у вас такие выводы?
Она щелкнула меня пальцем по носу, ухмыльнулась.
– Наблюдения, мальчик, наблюдения! Знаешь, что это такое?
– И никто до вас не догадался провернуть подобное? – Сомнения и дерзость заставляли меня спорить. Бейка пожала плечами.
– Кто знает? Может, и проводили, а может, просто никто не желал вдаваться в подробности. Знаешь, почему нельзя делить на ноль?
– Этому учат в школе. – Либо она сумасшедшая, либо попросту не умеет вести беседы. Готова задавать абсолютно не относящиеся к теме вопросы.
– Именно. Учат в школе, что нельзя делить на ноль, но не спешат объяснять. А если и объясняют, то все равно никто не запоминает, усваивает лишь правило. Здесь тот же принцип: кто-то сказал, что ружемант в полку – сплошное разочарование, и понеслась.
Она вдруг широко расправила руки, будто собираясь обнять весь мир.
– А у меня, как видишь, совершенно иной подход к этому делу. И есть на то все…
Она не договорила. Свист, еще только зародившийся, через мгновение обратился в жуткий гул.
Взрывом осколков разлетелось окно, когда металлический, щерящийся во все стороны клыками антенн шар влетел в него.
Я прыгнул на командующую Бейку в надежде закрыть ее собой, но той моя помощь не требовалась.
Она даже не вздрогнула: двуствольный обрез в мгновение ока оказался в ее руках. Гром выстрела ударил по ушам, почти оглушил. Второго я не слышал.
Шар швырнуло в книжный шкаф. Вырванные с корнем ошметки обшивки парили в воздухе клоками рваной бумаги, медленно оседая на полу. Ружейный дым спешил заполнить собой кабинет.
Тревожная сирена завыла на все лады, возвращающийся слух улавливал топот ног за дверью.
– Ну что, рядовой Потапов. Кажется, твой первый день будет запоминающимся. Держи-ка! – Бейка отворила шкаф, в ее руках тут же оказалась винтовка. Она швырнула ее мне, я поймал на лету. – Запомни: сломаешь – заплатишь! А теперь не зевай!
Глава 5
Стреляло все, что только могло стрелять.
Горбатый грузовик, на котором меня привезли, вклинился лапами упоров в асфальт. Прятавшаяся в недрах широкой кабины стрелковая башня открыла кучный, гремящий огонь, едва успев разложиться.
Девчонки, те самые, которых я видел в коридоре со швабрами, оскалившись от натуги, тащили пулемет на треноге. Третья, самая маленькая из них, потешно волокла короб патронов, обняв его обеими руками.
Бред, сюр, сон. Наркотический приход, по-другому не назвать.
Бейка выскочила в окно, отшвырнув прочь опустевший обрез. Схватила за шкирку стонущую от боли эльфийскую красавицу, потащила за навес, укрытый мешками.
Механические шары один за другим, петляя по воздуху, издавая механический гул, лопались мыльными пузырями.
Воительницы, скинув маски женственности, кромсали несчастные остовы тяжелым, бесконечным огнем. Гильзы раскатисто звенели, заполоняя собой землю.
Я клацнул затвором, снял с предохранителя: прошлые навыки пришли со мной в новое тело. Прицелился в проскочивший мимо огневого заслона механический шар. Надавил на спусковой крюк, но ничего не произошло.
Зачем мы в них стреляем? Они же не ведут ответного огня…
Шар, тотчас же выбрав себе цель, хищным коршуном метнулся к грузовику.
Врезался в него снарядом. Машина подпрыгнула от грохнувшего взрыва, заскрипела, тяжело заваливаясь на бок. Из разверстого механического нутра повалил густой, жирный дым.
Я оглядел оказавшийся бесполезным ствол. Черный прямоугольник плашки ядовито-оранжевыми буквами выводил предупреждение.
«Кажется, вы пытаетесь использовать не свое оружие. Желаете сделать его избранным? Для этого перейдите на страницу номер два. Помните, незаконное присваивание карается…»
Я не дочитал.
Стена напротив меня взорвалась градом осколков. Я услышал вскрик. Ната, невесть каким чудом оказавшаяся напротив меня, выгнулась дугой, нелепо вскинула руки, выронив автомат, неподвижно рухнула на мешки с песком.
«Вы уверены, что собираетесь сделать это оружие избранным?»
Не винтовка, а гребаный Виндовс! Чего тебе еще, пользовательское соглашение подписать?!
Обидевшись на мою ругань, дар Бейки тотчас же огласил, что доверяет мне полный доступ ко всем своим функциям.
Очередь, вырвавшаяся из ствола моей новой винтовки, прошила насквозь летающую бомбу и отсекла одну из антенн у второго дрона.
Словно рассорившиеся бараны, они стукнулись друг о дружку, в красивом взрыве просыпавшись градом осколков.
Хотел броситься к Нате, но у той уже шевелились медсестрички. Шустрые, невысокие и коренастые гномки, словно лилипуты, поймавшие Гулливера, спешили утащить ее под мощь стен родной казармы.