Вожак (СИ)

Скармливаю Перчику виноградину.
— …когда мой отец умрёт, я получу своё наследство… — продолжаю мечтать, хрустя крекером.
— Выйди отсюда.
— …и уеду далеко-далеко…
— Пошла. Вон.
Вздыхаю.
С удовольствием.
— Приятного аппетита. — Желаю, вставая и подхватывая своего пса. — Дерьмового дня.
Не тружусь на него смотреть.
В дверях сталкиваюсь с Аидом — его двоюродным братом, который мне улыбается. Они очень похожи, но Марат…он другой…их невозможно спутать. Мой муж вообще не улыбается. По крайней мере, я этого не видела с…даже не знаю…с того дня, когда умер его старший брат? Это было…больше трёх лет назад…
Чёрт с ними, с его улыбками!
Преимущество моего положения заключается в том, что я не обязана строить из себя радушную хозяйку. Абсолютно все знают, что Марат Джафаров вытирает о свою жену истоптанные в дерьме ноги. Поэтому, я просто прохожу мимо, не обременяя себя приветствиями.
Прежде чем выйти за дверь, бросаю взгляд на своего супруга, чувствуя мерзкую горечь во рту и болезненный предательский укол в сердце. Всегда смотрю на него, прежде чем уйти. Всегда думаю, что могу больше его не увидеть. Не знаю, откуда эта мысль. Ненавижу себя за то, что мне от этого так страшно.
Он сидит за длинным дубовым столом, откинувшись на стуле и вытянув перед собой ноги. Гладковыбритый и причёсанный. Чёрные волосы отброшены со лба. На нём белая рубашка и брюки. В руках какой-то толстенный контракт. Его тело не просто подтянутое, оно в идеальном состоянии. И внутри и снаружи. Я знаю, что к вечеру опять пробьётся щетина, и он будет царапать меня ею, если никуда не уедет. Он никогда не ставит меня в известность о своих передвижениях. Но, если он дома, мы будем заниматься сексом в нашей постели. И спать мы будем вместе. Ненавижу ЭТО. Ненавижу его.
Он смотрит на меня. Смотрит мне в глаза через всю комнату. Смотрит исподлобья. Он всегда смотрит и знает о моей идиотской привычке.
Ненавижу.
Прижимаюсь губами к ушастой головке Перчика, единственного на свете существа, которому я не безразлична…и отворачиваюсь.
Ухожу, прикрыв за собой дверь. Навстречу очередному бессмысленному дню.
Я не покидала город уже два года.
Я и дом покидаю редко.
Дом…
Прохожу через холл к балконным дверям, которые ведут к бассейну.
На мне платье в горошек и балетки. Ну и что? Кому какое дело?
Ложусь на шезлонг, расположив Чили на коленях, и просто смотрю на воду.
Наш дом, как цитадель. Иногда мне кажется, что даже птицы не летают над домом Марат Джафарова. Здесь есть всё, что нужно, даже кинотеатр. Я люблю туда ходить. Хоть я всегда там одна, то есть, мы с Перчиком там одни.
Когда мне становится жарко, встаю и сбрасываю балетки.
Ставлю собаку на землю, а сама прыгаю в воду солдатиком. Она поглощает меня с головой. Холодная. Ещё не прогретая. Юбка задирается, пока я опускаюсь на дно, а потом возвращается на место, когда меня выталкивает обратно. Некоторое время лежу на поверхности звездой, пока не начинают стучать зубы. Чили лает, носясь вдоль бортика, и я морщусь, глядя в небо.
Когда мы поженились, он был другим. Он был…таким…любимым. Безгранично. Единственным в целом мире. Самым необходимым. Я влюбилась с первого взгляда. С первого прикосновения. С первой его улыбки. Когда он улыбался мне, это было только для меня. Я не знала, любит он меня или нет. Но, я хотела, чтобы он забрал меня к себе. Забрал от моего отца. Мечтала об этом. И он забрал.
А потом всё изменилось.
Когда умер его брат, он взял на себя обязанности. Иногда я забываю, что ему всего двадцать два. Он старше меня всего на три месяца…
У его брата осталась семья. Жена Диана и сын Зурам. Но, я их уже несколько лет не видела. И никто не видел. Диана вообще не часто появлялась на людях. Наверное, она уехала, я не знаю…
Выбираюсь из воды и иду в дом, оставляя за собой лужи.
Перчик семенит за мной, разрываясь от лая.
Марат ненавидит, когда Перчик лает.
Наша экономка Фати шарахается от меня, мужские голоса в холле стихают.
Мой муж и его кузен замерли у двери, привлечённые моим мокрым появлением.
 
Да, я порой бываю эпатажной.
Прохожу мимо, направляясь к лестнице. Затылок покалывает. Может хоть дыру на мне протереть. Я не обернусь.
Есть только одно место в доме, где я могу спрятаться ото всех. Это…НАША комната. Здесь нет камер и сюда не ступала нога ни одного охранника. Эта комната — ТАБУ.
Я думаю, на это есть свои причины, на которые мне плевать.
Стою под тёплым душем целую вечность, окутанная паром.
На телефоне меня ожидает сообщение:
«19.00. Надень красное».
Это значит, что в 19.00 я должна сесть в машину, которая отвезёт меня без разницы куда. Скорее всего, на какой-то ужин. В последнее время их стало слишком много. Он таскает меня туда по три раза в неделю. Мне опостылили все эти жалостливые взгляды.
Если они думают, что я живу в аду, то ошибаются.
Мой личный ад находится внутри меня.
Гнетущая боль и тоска по чему-то, чего я лишилась.
Что-то давно потерянное.
Что-то, что нужно мне больше всего на свете.
Любовь к мужчине, который её не заслуживает.
  
Глава 3
 
— Мира, — заинтересованно тянет Фарида, супруга нашего общего знакомого. — Ты так похудела! Это диета?
— Нет, — печально улыбаюсь я. — Упала с лестницы…
На её лице отражается шок. Взгляд мечется по залу в поисках моего супруга.
Я готова расхохотаться.
Я могу нести про него какую угодно околесицу. Они всему поверят. Они ждут от него самого худшего. Думают, что он дьявол во плоти. Может, они и правы, я уже ни в чём не уверена. Всё, что они могут, это шептаться за его спиной и жалеть меня.
За последние годы он стал в этом городе…хозяином. На самом деле я почти ничего о его делах не знаю, только какие-то обрывки информации. Но, в нашем доме от визитеров отбоя нет, кого я только там не видела. И ещё, у него есть офис в центре, но, я там никогда не бывала. Большую часть времени он работает из дома, когда не в поездках.
Нахожу его глазами тоже, и лицо моё каменеет.
Рядом с ним Зара. Ненавижу её. Говорят…они трахаются много-много лет. Говорят, они были знакомы до…до «нас», учились вместе в Европе. Я нигде не училась. Она красивая, как картинка. У неё чёрные волосы и роскошная фигура, и глаза чёрные, как в той песне. И они так смотрятся вместе…Я для него слишком высокая. И кроме волос во мне ничего примечательного…
Его физическое превосходство всегда компенсировало мой рост…он…сильнее…и крупнее…сильнее раз в сто…
Хватит!
Перевожу взгляд на бледное лицо Фариды и посылаю ей одну из своих жертвеннических улыбок.
— Я очень хочу…выпить… — шепчу пронзитльно, заглядывая ей в глаза. — Только…не здесь…
— Ооо… — округляет свои эта светлая душа. — Давай…я провожу тебя на кухню. Там что-нибудь найдём…
Улыбаюсь благодарно. Я практически не лукавлю. Я очень хочу выпить. Последний раз я напивалась три месяца назад. Я тогда сильно расшиблась…свалившись с лестницы. Просто я была пьяна в стельку и споткнулась о платье. Он запретил мне пить вообще. Но, я уже говорила, у меня с утра плохое настроение. И ещё, я хочу забыть руку Зары на его плече. Хочу забыть намёк на улыбку. Улыбку, адресованную не мне…
Фарида оставляет меня один на один с бутылкой бурбона и погружённой в темноту кухней старого особняка, возвращаясь к гостям.
Забираюсь на высокий подоконник, поднося горлышко к губам. Она дала мне стакан, но я не хочу ломать колорит ситуации.
Огненная жидкость обжигает горло, от чего я закашливаюсь. Делаю сразу три глотка. Хочу напиться. Голова мгновенно мутнеет. Вот. Так хорошо. Откидываюсь на стекло и прикрываю глаза, перед которыми всё плывёт…
 
Начинаю копаться во всяких воспоминаниях…
ЭТО началось не сразу, а как-то постепенно. Мы даже год не были женаты. Это были самые счастливые дни моей жалкой восемнадцатилетней жизни. В дом отца я и сейчас ни за что не вернусь.