Единственная для оборотня (СИ)

Внутри ширилась злость на себя. Да что такое?! Я же могу просто спросить. Откровенно. Открыто. То, чего и хотел Даня в наших отношениях. И я решительно остановила его.
Повернулась лицом и в лоб спросила:
— А ты, Даня? И как же мы? Я думала, что у нас отношения, разве нет? Клан Северин сможет меня защитить.
Тот усмехнулся. И спокойно ответил, ничего не дрогнуло в лице, словно ему было всё равно:
— Я тоже думал, что у нас что-то получается. И это моя вина. А ведь я же сам, сам тогда отговаривал Никиту. Он тогда человеческую девушку привёл. И не просто так, в гости пригласил, а невестой назвал. Но она другая была, прыткая и цепкая девица. Никите нравятся такие: современные, раскрепощённые. Он увлёкся. По мне, так излишне. И перестал замечать, что девушка-то не так проста, как кажется. И нет, она не была плохой, просто такой, как есть. Но по мне, так Никите она не подходила. Мы тогда поссорились, и я сорвался. И да, я потом пожалел о своём поступке, не смотри так. Но было поздно. А Никита тогда сказал, что по нему сильнее моё предательство кольнуло, а не сам факт наших шашней. Да и девушка-то не понимала, кто с ней. Но Никита тогда перегорел. Мы слишком собственники. И это непреложный факт. Я был тогда жесток и не понимал. А вот оно как аукнулось.
Даня замолчал, словно не решался продолжить. Хотя я видела, что он хотел.
А я разозлилась. Вот оно как. Собственники, значит. Я зло переспросила:
— И как же тебе аукнулось? И причём здесь мы, Даня? У меня ничего с Никитой не было, ты понимаешь? Мы же взрослые, мы можем поговорить все вместе и договориться. Я думаю, брат любит тебя и может пообещать…
Даня решительно остановил меня, взяв за плечи:
— Послушай, Вероника. Ты так и не поняла? Чего бы там ни захотелось Никите ещё учудить, я понял вчера одно: я слишком собственник, чтобы делить свою девушку с братом. Тем более будущую жену. Никита опять уезжает надолго из страны. Будет только наездами. А я решил принять предложение Ульва и съездить на полгода, поднять производство, что начало буксовать. Это далеко, на Урале. И я поеду налегке. Подумаю хорошо, да и тебе советую. Клан тебе поможет спрятаться. Не переживай, это временно. Всё наладится, и ты вернёшься обратно. Чего ты? На тебе и лица нет.
Я стояла и не хотела понять, что я только что услышала. Вот так просто? Взять и перечеркнуть всё? И тут другая мысль: а что, всё? Что у нас было? Вот по-честному. Неужели я всё надумала?
Возможно. Я слишком много захотела от Дани? Я ведь я уже нашу жизнь начала планировать. Какая же дура!
И почему так больно? Это чувства к нему или мне просто обидно?
Я почувствовала на лице влагу, испугавшись, что заплакала при нём. При мужчине, который только что отказал мне. Так просто, разложив свою, да и мою жизнь по полочкам. Так понятно, так просто и так больно.
‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍ 
Но нет. Я подняла голову и поняла, что это первые капли дождя. Редкие, но крупные. Они падали на лицо, словно разрешали и мне поплакать.
А Даня поторопил меня, повернув обратно, в сторону дома Матвея:
— Пойдём, ну, чего ты, Вероника. Пойдём, промокнешь же.
И я сказала непослушными губами, вмиг желая, чтобы он оставил меня, дал мне передышку. Исчез и прекратил так равнодушно смотреть.
— Иди. Я хочу побыть одна. И подумать.
Тот непонимающе смотрел и продолжил уговаривать:
— Да ты промокнешь. Сейчас как ливанёт, вмиг мокрая будешь. Пойдём же.
Я дёрнула рукой, освобождая из его плена:
— Даниил, я же говорю. Я хочу побыть одна и подумать. Иди.
Он внимательно посмотрел мне в глаза, пожал плечами и спокойно пошёл обратно.
Даниил уходил от меня, неторопясь шагая вдоль аллеи, а я думала, что опять я всё придумала. Опять. А я стояла и смотрела ему вслед, не желая никуда идти. Мне нужно было побыть одной. В тишине.
Не сразу поняла, что это уже слёзы катятся по щекам, вычерчивая дорожки по лицу. Я плакала и обещала себе, что не очерствею, не сдамся. Мне просто нужна была передышка.
 
Подумала, что так и не сказала Даниилу о своём секрете. Да и зачем? Я же видела его глаза, слышала его слова. Мне всё было понятно. Нельзя заставить любить и бороться за своё счастье.
Если ему не нужно, я найду того, кому я буду нужна. Такая, как есть. А слёзы всё катились, смешиваясь с каплями дождя. Слёзы боли и слёзы облегчения.
Я не замечала, как моя одежда постепенно намокает. Мне нужно было выплакать свою боль, обиду, свои надежды.
И тут во мне зародился вопрос, который я и задала себе: «А была ли вообще любовь к этому мужчине, или я так страстно хотела, чтобы любили меня?»
  
Глава 37
 
В дом к Матвею и Арине я пришла намокшая до нитки. Мне было наплевать на своё состояние, на удивлённые и испуганные глаза Арины, когда она посмотрела на меня.
А ещё в гостиной присутствовал и Никита. Я не сразу обратила на него внимание, была так сильно погружена в себя.
Арина отвела меня в комнату, что-то щебеча мне в ухо, убеждая, объясняя. Я не до конца улавливала все её слова, но что-то осталось в памяти: «забудь… вы не пара… этот избалованный сноб… а ты что хотела… уедет и забудет, и тебе нужно проветрится… вон, Никита пришёл, тебя ждёт…».
Я кивала, когда она помогала мне снять мокрую насквозь одежду, но всё же остановила заботливые руки, когда осталась в нижнем белье. Я попросила:
— Арина, подождёте меня в гостиной тогда? Я тёплый душ приму, переоденусь и выйду, хорошо?
Та внимательно посмотрела на меня, и, найдя что-то для себя, кивнула. Меня оставили одну, и я с наслаждением встала под струи тёплой воды, смывающей всё: обиды, непонимание, неуверенность.
Это был жёсткий урок для меня. Я сама расслабилась, придумала что-то, чего не было. И это не значит, что я недостойна. Думаю, мне изначально не стоило начинать отношения с оборотнями. Мы слишком разные. И понять двуликих мы не сможем никогда.
И ведь я даже истинной не оказалась ни для одного из них. Вот поженились бы, а через пару лет встретит мой муж свою единственную и помашет мне на прощание, без сожаления исчезнув из моей жизни.
Нет, не хочу. И не буду. Теперь только деловые отношения. Спасибо, наелась. И тут пришла мысль, что отношения эти были не зря. Вся эта чехарда с братьями так затянула меня, что развод и терзания после него, после измены мужа прошли вскользь. Не затронули особо, не уронили в пучину депрессии и уничижений себя.
Но теперь стоит закрыть эту страницу и идти дальше.
В гостиную я зашла спокойная и даже улыбнулась всем, показывая, что всё отлично. Но внимательный взгляд Арины я заметила. Пока вела меня, пока помогала, она успела кое-что заметить. И думаю, многое понять. Но говорить о том, что произошло, я не собиралась. Поэтому сразу переключилась на новые лица.
Арина решила ввести меня в курс дела:
— Ты представляешь, Никита уже многое решил по твоему вопросу. — Она махнула на того рукой, приговаривая: — Да я в тебе и не сомневалась, Никита. Уж кто, как не ты. Тем более у вас общий хороший знакомый. И знаешь, я рада, что всё так быстро разрешилось.
Я пока не всё понимала, переводя взгляд с одного на другого.
Матвей приобнял Арину и, поцеловав ту в щёку, намекнул ей:
— А, может, мы оставим молодёжь и дадим спокойно поговорить, как думаешь?
Та с улыбкой закивала, несколько отвлечённая на мужа. Супруги оставили нас одних, а я перевела взгляд на Никиту.
Он был спокоен, даже несколько отстранён. Хотя Никита и подшутил надо мной, но теперь-то я понимала, как братья отличаются.
Никита сразу сказал, что ничего мне не обещает, но вот он, помогает мне. Даже не рассчитывая на благодарность. Учитывая наши сложные отношения, думаю, на неё он точно не рассчитывает.
Он не стал меня жалеть. Усмехнулся и в лоб спросил:
— Судя по твоему состоянию, чистюля-братец уже поговорил с тобой и всё тебе высказал?