Посланник князя тьмы [Повести. Русские хроники в одном лице]

— Да, — остановился следователь.
— В восьмую квартиру ходили?
— Да.
— По поводу вчерашней драки?
— Нет, а что такое?
— Когда это безобразие закончится? Куда милиция смотрит? Каждый день Рогов устраивает пьянки и драки, а вы не принимаете к нему никаких мер. Вот вчера он со своими дружками так Андриса из третьей квартиры избил, что пришлось вызывать «скорую помощь»… Сажать его надо со всей компанией! — сказала женщина и начала подниматься по лестнице.
Сергей вышел из подъезда. На улице шел снег. Рядом, на соседнем доме, светилась вывеска кафе, похоже, ее сегодня забыли выключить. Николаев огляделся по сторонам.
Это место было ему знакомо. Точно, вот подворотня, где его ударили по голове. Мусорные ящики тоже на месте. Боже, сколько времени прошло. Наверное, лет семь. Интересно, признал бы его кто-нибудь из бывших собутыльников? Нет, вряд ли. Сейчас он был в хорошем гэдеэровском костюме, шикарном финском плаще, туфли «Саламандер» начищены так, что в них можно было смотреться. В последнее время Управление торговли, хотя на полках магазинов ничего не было, очень часто стало устраивать дешевые распродажи для сотрудников Управления внутренних дел. Не иначе, как заигрывало с милицией. Правда, говорят, для служащих КГБ те же товары, даже лучшего качества, продают еще дешевле. Интересно, тогда, наверное, партийные и комсомольские бонзы получают вообще все совсем по бросовой, чисто символической цене? Теперь это называется выездной торговлей.
Сергей зашел в кафе. Очереди не было.
— Кофе и булочку за двенадцать.
— Ну и погода сегодня.
— Да, не подарок, — согласился с буфетчицей Николаев.
Трое парней за соседним столиком курили. Рука Сергея автоматически потянулась в карман, но тут он вспомнил, что уже месяцев шесть, как не курит. Ну и денек выдался! Может, стрельнуть у парней сигаретку? Он допил кофе, и тут только, подняв голову, заметил табличку на стене «Не курить!» Продавщица с неудовольствием поглядывала на дымящую троицу, но сделать замечание не решалась, посетители были «под мухой».
Сергей подошел к прилавку, взял еще один кофе и, повернувшись к парням, сказал:
— Читать не умеете? Здесь ясно написано — «Не курить».
Троица удивленно посмотрела на него.
— Тебе что, псих, больше других надо? — спросил, затянувшись, и выпустив струю дыма в потолок, самый длинный и прыщавый.
— Вы не поняли, что я сказал?
— Ты чего это раскомандовался? Из милиции, что ли?
— Да, из милиции, — ответил Николаев.
— Так бы и сказал, а то кричит, отдохнуть не дает.
Буфетчица, почувствовав, что у нее есть защитник, заорала:
— А ну, пошли отсюда! Нашли себе место!
Троица поднялась и, не выпуская сигарет изо рта, поплелась к двери.
Сергей сел на свое место и, отхлебывая маленькими глотками кофе, стал обдумывать полученную информацию.
Прежде всего было неясно, почему Федоров сказал неправду? А если он приходил с другим заявлением, но в самый последний момент передумал или его кто-то вспугнул. Такое тоже бывало. Но, кто? Может, тот мужчина, который задел плечом старика, когда он заходил в кабинет?.. Интересно, действительно ли соседа узнали о смерти Федорова от участкового и весь день никуда не отлучались из дома. Еще, эта драка, может, она тоже имеет отношение к вчерашнему происшествию? Придется взять постановление на обыск в квартире покойного, возможно, что там мы найдем ответы на интересующиеся нас вопросы, если, конечно, этот Федоров не стоит на учете в психдиспансере…
— Где ты шляешься? — набросился Соков на Николаева, едва тот перешагнул порог кабинета. — Сам написал в записке, что срочно, а я тебя уже час жду. Вот, держи. Это все, что было у старика. Гаишник сказал, что не было ни одного свидетеля наезда. На листке координаты таксиста.
— Да, не густо, — Сергей выложил из целлофанового пакета на стол паспорт, кошелек, носовой платок, ключ и небольшую бутылочку с таблетками. — Собирайся, едем на квартиру Федорова. Оказывается, он жил не в коммунальной квартире, как рассказывал, а в отдельной, двухкомнатной.
 
— Ничего себе, — покачал головой Владимир, — а чего же он заливал. Может, он псих?
— Я уже проверил, — сказал Николаев, складывая вещи Федорова назад в пакет, — на учете он не состоял. Постой, а где результаты вскрытия?
— Извини, чуть не забыл.
Сергей взял машинописные листки и начал читать вслух:
«21.11 в 9.15, при смешанном освещении в присутствии старшего следователя прокуратуры Круминьша И. А., санитаров морга Гербер М. П. и Сафронова Е. В., судмедэкспертом первой категории Толстых В. И. произведена экспертиза трупа гражданина Федорова Александра Андреевича, 1924 года рождения. Предварительные сведения… Так, так… Смерть наступила в результате черепно-мозговой травмы». Все ясно. Ну, что ты сидишь? Поехали!
— Да, — покачал головой Соков, входя в квартиру Федорова, — похоже, мы опоздали, кто-то здесь успел похозяйничать.
Вся мебель в квартире была сдвинута с места, ящики выдвинуты. Огромные стеллажи вдоль стен были пусты, на полу вперемешку валялись исписанные листы, постельное белье и книги. На обоях виднелись темные прямоугольники от исчезнувших картин.
— Прошу, проходите и садитесь, — Николаев показал понятым на стоящие у стены два антикварных стула.
— Дверь выдавлена, затем кто-то приладил косяк на место. Кстати, у вашей Кусковой квартира была вскрыта подобным образом, — осмотрев дверь, сказал Сергею эксперт, — но здесь, в отличие от того раза, слишком много отпечатков пальцев…
Несколько раз ослепительно вспыхнула вспышка.
— Что вы можете рассказать о покойном Федорове? — спросил Николаев, повернувшись и понятым. — Есть ли у него знакомые, друзья, враги?
— Что о нем расскажешь? — пожала плечами та самая женщина, которую Сергей встретил на лестнице. — Ничего толком о нем и не знаем, ни плохого, ни хорошего.
— А вы не могли бы подсказать нам, что у него украдено?
— Да он никого к себе не пускал, даже газовщиков. Говорили, что у него есть ценные вещи, картины, но никто ничего не видел.
Сергей поднял большую книгу с золотым обрезом. Она была раскрыта, и на иллюстрированной странице был хорошо виден след мужского ботинка.
— Рамбо, «Живописная Россия», — прочитал на обложке следователь и протянул книгу эксперту. — Костя, вот здесь неплохой отпечаток обуви, годный для идентификации.
— Итак, гражданин Рогов, — Николаев встал и прошелся по кабинету, — я еще раз спрашиваю, вы заходили в квартиру Федорова?
— Нет. Эти отпечатки пальцев, при нашем развитии техники, можно наштамповать где угодно.
— Кроме пальцев, там есть и отпечатки ваших ботинок. На их подошве были обнаружены частички стекла от разбитой в квартире вашего соседа вазы. Достаточно или еще хотите?
— Ну ладно, заходил я к старику, но его не убивал.
— Пока об этом никто не говорит. Расскажите все по порядку.
— У-у, — Рогов сжал голову руками. — Поверьте, все получилось случайно. К нам позвонил по телефону какой-то мужчина и сказал, что дверь нашего соседа распахнута настежь. Ну мы вышли, смотрим, а квартира Федорова и впрямь открыта. Не подумайте ничего такого, — но мы просто решили зайти посмотреть, может, старику плохо и ему нужна помощь.
— Кто еще был с вами?
— Гражданин начальник, дайте, пожалуйста, какую-нибудь таблетку от головной боли, а то котелок сейчас лопнет.
«Прошло всего несколько часов после нашей первой встречи, — подумал Николаев, доставая из стола пачку „цитрамона“, — а куда испарилась вся наглость этого человека?..»
— Так кто был с вами? — подождав, пока Рогов запьет таблетку, еще раз спросил следователь.
— Старуха моя, Андрис из третьей, Мишка длинный. Кажется, еще кто-то, но я не помню… Поддатый был.
— Как фамилии Андриса и Михаила?
— У Андриса — Бенте, а какая у длинного я не знаю.