Владимир Высоцкий
Часть 67 из 78 Информация о книге
* * *
II…И пробил час — и день возник, —Как взрыв, как ослепленье!То тут, то там взвивался крик:«Остановись, мгновенье!»И лился с неба нежный свет,И хоры ангельские пели, —И люди быстро обнаглели:Твори что хочешь — смерти нет!Иной — до смерти выпивал,Но жил, подлец, не умирал,Другой — в пролеты прыгалвсяко-разно,А третьего душил сосед,А тот — его, — ну, словом, всеДобро и зло творили безнаказно.И тот, кто никогда не зналНи драк, ни ссор, ни споров, —Тот поднимать свой голос стал,Как колья от заборов.Он торопливо вынималИз мокрых мостовых булыжник, —А прежде он был — тихий книжникИ зло с насильем презирал.Кругом никто не умирал, —И тот, кто раньше понималСмерть как награду или избавленье,Тот бить стремился наповал, —А сам при этом напевал.Что, дескать, помнит чудноемгновенье.Ученый мир — так весь воспрял, —И врач, науки ради,На людях яды проверял —И без противоядий!Вон там устроила погром —Должно быть, хунта или клика, —Но все от мала до великаЖивут — все кончилось добром.Самоубийц — числом до ста —Сгоняли танками с моста,Повесившихся скопом оживляли.Фортуну — вон из колеса…Да, день без смерти удался! —Застрельщики, ликуя, пировали.…Но вдруг глашатай весть разнесУже к концу банкета,Что торжество не удалось:Что кто-то умер где-то —В тишайшем уголке земли,Где спят и страсти и стихии, —Реаниматоры лихиеТуда добраться не смогли.Кто смог дерзнуть, кто смел посметь?!И как уговорил он смерть?Ей дали взятку — смерть не на работе.Недоглядели, хоть реви, —Он взял да умер от любви —На взлете умер он, на верхней ноте!Осторожно, гризли!
Михаилу Шемякину с огромной любовью и пониманием
Однажды я, накушавшись от пуза,Дурной и красный, словно из парилки,По кабакам в беспамятстве кружа,Очнулся на коленях у француза, —Я из его тарелки ел без вилки —И тем француза резал без ножа.Кричал я: «Друг! За что боролись?!» — ОнНе разделял со мной моих сомнений, —Он был напуган, смят и потрясенИ пробовал согнать меня с коленей.Не тут-то было! Я сидел надежно,Обняв его за тоненькую шею,Смяв оба его лацкана в руке, —Шептал ему: «Ах, как неосторожно:Тебе б зарыться, спрятаться в траншею —А ты рискуешь в русском кабаке!»Он тушевался, а его женаПрошла легко сквозь все перипетии, —Еще бы — с ними пил сам Сатана! —Но добрый, ибо родом из России.Француз страдал от недопониманья,Взывал ко всем: к жене, к официантам, —Жизнь для него пошла наоборот.Цыгане висли, скрипками шаманя,И вымогали мзду не по талантам, —А я совал рагу французу в рот.И я вопил: «Отец мой имярек —Герой, а я тут с падалью якшаюсь!» —И восемьдесят девять человекКивали в такт, со мною соглашаясь.Калигулу ли, Канта ли, Катулла,Пикассо ли?! — кого еще, не знаю, —Европа предлагает невпопад.Меня куда бы пьянка ни метнула —Я свой Санкт-Петербург не променяюНа вкупе всё, хоть он и — Ленинград.Вмне одному немуютишинуЯ убежал до ужаса тверёзый.Навеки потеряв свою жену,В углу сидел француз, роняя слезы.Я ощутил намеренье благое —Сварганить крылья из цыганской шали,Крылатым стать и недоступным стать, —Мои друзья — пьянющие изгои —Меня хватали за руки, мешали, —Никто не знал, что я умел летать.Через «Пежо» я прыгнул на FaubourgИ приобрел повторное звучанье, —На ноте до завыл Санкт-Петербург —А это означало: до свиданья!Мне б — по моим мечтам — в каменоломню:Так много сил, что всё перетаскаю, —Таскал в России — грыжа подтвердит.Да знали б вы, что я совсем не помню,Кого я бью по пьянке и ласкаю,И что плевать хотел на interdlte.Да, я рисую, трачусь и кучу,Я даже чуть избыл привычку лени.…Я потому французский не учу—Чтоб мне они не сели на колени.* * *
Слева бесы, справа бесы.Нет, по новой мне налей!Эти — с нар, а те — из кресел, —Не поймешь, какие злей.И куда, в какие дали.На какой еще маршрутНас с тобою эти вралиПо этапу поведут?Ну а нам что остается?Дескать, горе не беда?Пей, дружище, если пьется, —Все — пустыми невода.Что искать нам в этой жизни?Править к пристани какой?Ну-ка, солнце, ярче брызни!Со святыми упокой…