Настойчивый Муз или Рецепт аврального дописания (СИ)
А вдруг Влад меня любит? И именно поэтому устроил для меня такое чудесное свидание? Всамделишное! Почему бы нет? Вот так взял неожиданно и влюбился! Не с первого взгляда, конечно же. Или с первого, но сам был этому не рад, поэтому поначалу строил из себя гада гадского, дабы перебороть невольное влечение и сохранить привычную свободу. Но тут решил сдаться и перешел к решительным действиям? И теперь…
Так, стоп! Стоп, я сказала! Ишь, размечталась писательница. Одну книгу еще не закончила, а все туда же. Уже собственную жизнь себе придумала со счастливым финалом. Вроде и не пила совсем. Шампанское так и осталось нераспечатанным, а мы с Владом пили вишневый сок. Но голову свою я где-то все равно потеряла.
Очнись, Леночка! Это просто была попытка помочь тебе закончить свою многострадальную книгу и вытурить тебя отсюда поскорее. У мужика же с тобой никакой личной жизни не осталось: сначала сторожил, потом нянькался. И это учитывая то, что ему еще работать приходится. Устал уже, небось, и по тихой жизни соскучился. Те, кто любят шум и компанию, себе домики на отшибе не строят. Тем более уж такими поместьями не обзаводятся.
А ты тут плакаться начала, что тебе, мол, романтики не хватает! Вот Влад чем смог, тем и помог. Огромное ему, кстати, спасибо за это. Замечательный опыт, который надолго останется в моей памяти и наверняка послужит основой для последующего описания романтических сцен.
Так что прекращай мечтать и садись за работу. Пора бы уже и честь знать! Да и самой нужно к привычной жизни возвращаться. Отпуск кончился, работа ждет. Так что нечего тут на чужих принцев коситься, а то Муз заревнует, а с ним тебе ссориться не с руки. Нам еще вместе творить и творить. Значит, за дело!
Влад.
И кому я вру вообще, говоря, что это «свидание» я устроил потому, что ей это для сюжета понадобилось? Да просто захотел и сделал! Не помощи ради и уж точно не для ускорения написания. Для себя. Мне начала серьезно нравиться Лена. Странно, несвоевременно и совершенно не к месту, но факт! Появилось непреодолимое желание посмотреть, какой она бывает не только в писательском угаре, но и в обычной жизни. Романтичная обстановка там, стыдливый румянец, первый поцелуй…
Черт! Похоже, я действительно слишком погрузился в атмосферу книги в частности и любовного жанра в целом. Даже самому противно!
Нет, свидание, на мой взгляд, вполне себе удалось, и Лене, похоже, тоже понравилось. Даже поцелуй как по нотам разыгрался. Поцелуй, мда… Кто бы мог подумать, что простое прикосновение к губам понравившейся женщины может настолько сильно взволновать? И воспламенить. Не знаю даже, чем бы все закончилось в этот вечер, если бы Лена так стремительно не сбежала.
А это был именно побег. Я видел, насколько она сбита с толку и растеряна. Значит, и сама не осталась равнодушной к нашей невинной близости. Не было смысла отрицать, что я ее хочу, но склонять к быстрому сексу не буду точно. Почему-то хотелось не мимолетной интрижки, а чего-то большего. Чего именно, я и сам пока не определился, но мысль о том, что скоро придется отпустить Лену и больше с ней никогда не увидеться, вызывала неприятное чувство.
А ведь книга совсем скоро будет дописана, я буду вынужден именно так и поступить. Вне всякого сомнения, я щедро заплачу ей за работу, как и обещал. Но дело вовсе не в том, что мне жаль денег. Просто мне стало удивительным образом хорошо и спокойно в обществе этой непоседы. Хотя спокойствие не совсем то слово, которое тут уместно. И все же это было оно. Пусть разум мой кипел от попыток понять это чудо, а нервы постоянно испытывались на прочность, на душе тем не менее царил покой и умиротворение. Жизнь стала интереснее, полнее…. И да, безумнее. Но мне это нравилось.
Вынужденный всегда оставаться серьезным и ответственно играть отведенную мне роль, в глубине души я сожалел о невозможности стать самим собой, настоящим: свободным от условностей высшего общества, способным найти свой собственный путь и идти по нему рядом с людьми, похожими на меня: делать то, что вздумается, и к чему лежит сердце. Экстремальные виды спорта отчасти удовлетворяли эту потребность, давая иллюзию свободы и повышая уровень адреналина. Но это была временная мера. Да и не совсем то, чего хотелось на самом деле.
С Леной я, наверное, впервые в жизни «отпустил себя на волю». Проведенное с ней время было незабываемым. Мне хотелось ее то придушить, то расцеловать, то просто посадить под замок, чтобы не заставляла меня так сильно волноваться. Но скучно не было уж точно! А какой азарт и веселье дала нам совместная проработка последних сцен! Да я в жизни не получал такого удовольствия от простого, по сути, процесса. И общения.
Может, все же попробовать за ней поухаживать? Так, немного для начала… и посмотреть, что из этого получится. Сможем ли мы так же хорошо подойти друг другу в реальной жизни? Насколько схожи наши интересы в других сферах? Или все же оставить все как есть? Просто дописать уже эту книгу и навсегда расстаться, оставив это приключение просто одним из забавных эпизодов моей жизни? Вернуться в привычный мне мир деловых отношений и мимолетных, необременительных связей.
Не знаю. Но надо решать. И на что-то решаться! Иначе просто упущу свой шанс, так и не попытавшись ничего сделать. Потом сожалеть будет поздно. Удача не любит трусов и слабаков! Так что… на абордаж?!
ГЛАВА 10
Лена.
Работа над книгой закипела с новой силой! Тем более что информации для нее у меня было хоть отбавляй. Как и стимула дописать побыстрее. А то так оглянуться не успею, как не захочется уезжать. А навязываться Владу я не собиралась. Вот еще!
Пусть сначала, по приезде сюда, сюжет продумывался не очень быстро, постоянно застревая на каких-то важных мелочах. Но неоценимая помощь моего «тюремщика» исправила дело. Так что ближе к эпилогу книги ситуация кардинально поменялась. Дальше написание шло своим чередом: без особых затыков и проволочек. Сюжет был известен заранее, спорные моментов продуманы, характеры и причины поступков поняты досконально. Дело было за малым — писать, писать и еще раз писать!
Что я и делала, не отвлекаясь более на посторонние размышления, забавные эксперименты и даже общение с Владом. Особенно общение с Владом! Окончание — всегда самое сложное, просто потому, что сам автор уже все знает, и ему становится отчасти «неинтересно» писать. Или может, причина в том, что на создание книги тратится очень много душевных сил и эмоций? Оттого-то к окончанию порой себя приходится заставлять сесть и дописывать, выверять, сводить все сюжетные линии к закономерному окончанию.
Довольно муторная работа, и не всегда интересная, как ни странно. Зато прекрасный повод потренировать упорство в достижении цели и волю к победе. Вот их-то я и тренировала, оборвав практически все связи с внешним миром.
Даже еду мне зачастую приносил Влад, молча ставил поднос на прикроватную тумбочку и так же тихо уходил. Понимал уже, что когда я в процессе, мешать мне нельзя ни под каким видом.
Единственное послабление, которое я себе позволила, это ежедневные прогулки в саду. Тем более что меня окончательно перестали запирать, даже на ночь. Утром прогулки были нужны для того, чтобы взбодриться, а вечером — чтобы немного привести мысли в порядок после напряженного дня и проветриться перед сном.
Вставала я теперь рано, так что и ложиться старалась тоже не позже десяти часов вечера. «Белые ночи» уже давно миновали, так что как только становилось темно, я уже была в постели.
Такая напряженная работа принесла свои результаты — книгу я закончила в рекордно короткие для себя сроки. Что, впрочем, было и неудивительно, учитывая, что жила я здесь на полном пансионе и могла не отвлекаться ни на работу, ни на бытовые вопросы, ни на общение со знакомыми и друзьями. Ну просто мечта любого автора! А мне вот повезло, пусть и таким странным образом.
В общем, я была довольна и собой, и книгой, и даже Владом, что на финальном этапе не мешал мне полностью погрузиться в работу. Понимал, что нельзя меня сейчас отвлекать, когда я в ударе. А может, и сам был занят какими-то важными делами. Я не интересовалась, вообще лишний раз старалась не говорить на посторонние темы, чтобы настрой не сбить. В последние дни так сложилось, что мы перекидывались парой слов только во время ежевечерней выкладки очередного куска проды.