Позволь мне любить тебя (СИ)

— Иди-и-и… Иди-и-и… — зловеще, хрипло и протяжно завывал он.
Мурашки страха пробежали по ней. Милли, полностью открыв дверь, зашла в пустоту, которая за ней была.
Она лежала в закрытом гробу. Повертев головой в разные стороны, Милли попыталась вспомнить как она тут оказалась, но так и не смогла. Здесь было очень тесно и крышка как будто давила на нее, вызывая в ней чувство клаустрофобии. Ее руки, перекрестившись, лежали на груди и в них был зажат огромный крест на тяжелой холодной цепи. Милли почувствовала, что ей стало нечем дышать и она начала задыхаться, пытаясь ртом заглотнуть оставшийся воздух.
Вокруг гроба стояли мужчины в черных длинных балахонах с капюшонами, надвинутыми на голову так низко, что невозможно было разглядеть их лиц. Она не видела этих людей, но ощущала, что они там и слышала их заунывные низкие бормотания, которые они произносили в унисон. Милли почувствовала, как на ее ноги что-то сильно надавило и медленно опустила взгляд вниз, чтобы посмотреть, что там. У нее в ногах замер Кристер с опущенной головой так, что была видна лишь его макушка. Хотя она четко не видела в темноте его лица, она просто знала, кто это был, и он представлялся ей чудовищем. Внезапно это страшное существо очень быстро, резко и дёргано проползло по ней от ног к ее груди и зависло уродливой мордой перед ее лицом. Озноб ужаса поднялся по ней приводя ее в ступор, и она попыталась закричать, но ее горло как будто онемело, и она не могла выдавить из себя ни звука.
Милли проснулась с закрытым ртом, все еще пытаясь кричать, думая, что кошмар продолжается, но лишь очень слабо в нос мычала. Она попыталась пошевелиться, но тело ее не послушалось, продолжая напряженно лежать на кровати. Только через некоторое время до нее дошло, что это был сон, хотя и очень жуткий. Постепенно приходя в себя, она наконец смогла пошевелить руками и ногами. Милли открыла глаза. Ее окружала обстановка, которая была ей незнакома. Она слабо приподнялась на локтях и осмотрелась.
Комната выглядела уютной и просторной с большими окнами, занавешенными легкими белыми тюлями, которые пропускали в нее солнечный свет. Возле них расположились два кресла из бежевой обивки, а между ними стоял небольшой стол из темного дерева. На полу, посередине, лежал пушистый светлый ковер. Рядом с кроватью, по обеим ее сторонам, находились невысокие тумбочки, с некоторыми украшениями, которые подходили по дизайну этого помещения. Прямо над ними из потолка висели, на длинной узкой трубе люстры. Они состояли из одного плафона округлой формы, черного цвета. Стены были окрашены в светло-бежевый цвет, что гармонично смотрелось с темным покрытием пола, и на них висели современные картины. Из комнаты выходили три двери. Между двумя из них примостился комод с множеством ящиков, такого же оттенка дерева, что и стол. На нем стояли ваза и другие различные безделушки, а сверху над ним навис телевизор. Кровать, на которой она лежала, была королевских размеров с большим количеством подушек на ней. Постельное белье белого цвета, отличалось качеством и было очень мягкое, на таком всегда уютно спится.
Не понимая где она, Милли поднялась с постели и заметила, что на ней была лишь одна огромная рубашка, которая доходила ей почти до колен. Кто-то, переодевший ее, бережно закатал рукава, видимо для того, чтобы ей было комфортней. Она остановилась посередине комнаты, посмотрела на двери и не став гадать, какая куда ведет, подошла к одной из них. Открыв ту, что находилась ближе всего к окнам, и заглянув внутрь, она обрадовалась, что ее предположение оправдалось и за ней оказалась уборная. То, что ей сейчас и было крайне необходимо. Пройдя внутрь и закрыв за собой дверь на замок, она направилась к унитазу и сняв трусики примостилась на нем. Облегчившись, Милли подошла к раковине и посмотрела на себя в зеркало, висевшее над ней. Увидев свое отражение, которое смотрело на нее грязным и изможденным лицом, измазанным различными пятнами, воспоминания о взрывах нахлынули на нее. Непроизвольно она сжала пальцами столешницу и виденная ей тогда последняя картина, того что произошло, встала у нее перед глазами.
 
Вот он лежит весь израненный и покрытый кровью. Мигание света, вода брызжет из вырванного крана и поливает ее холодной водой. Его лицо, такое жуткое, что на него было страшно смотреть. Безумие во взгляде и оскал. Клыки! Теперь она поняла откуда этот кошмар. Ее мозг по-своему переварил то, что она тогда увидела и выдал ей это в виде расчленёнки, рек крови, крестов и гробов. Ну да, как же, вампир. Должно быть ей это все же привиделось из-за того ужаса и страха, которое она там пережила. И тут до нее дошло. Он мертв! От этой мысли ее ноги подкосились, и она сползла на пол рядом со шкафчиком раковины. С такими ранами никто бы не выжил, должно быть адреналин ему немного помог, и он смог продержаться так долго в сознании. Но его уже никто бы не смог собрать и вернуть к жизни, таких чудес в мире не бывает. Милли, прижав ладони к лицу, горько заплакала.
  
Глава 14
 
Бодро зайдя в комнату и держа в руке спортивную сумку, Кимберли остановилась так и не дойдя до комода. Она планировала сложить в него вещи Эмелин, которые она несла с собой, но увидев, что кровать пуста, растерялась. Проходя по квартире, в которой они остановились, и направляясь в спальню, где спала пострадавшая, та нигде ее не заметила. Она не могла уйти, Лиам бы ее не отпустил.
Кимберли услышала всхлипы плача из туалетной комнаты и успокоилась. Положа сумку на пол возле комода, она подошла к двери.
— Эмелин? — позвала она, тихо постучав.
В возникшей тишине Кимберли прислушалась, и спустя несколько секунд легкий шорох подсказал ей, что та подходит к двери и отошла на шаг назад. Эмелин пустой куклой встала в открывшемся проеме с заплаканным лицом и несчастным взглядом посмотрела на нее. Так ничего и не сказав, она вернулась к раковине и открыла кран, чтобы умыться. Кимберли зашла за ней и просто остановилась рядом. Она конечно понимала в каком сейчас состоянии находилась Эмелин. Ведь она думала, что Кристер мертв. Вот только это не так. Он был жив и уже практически цел и здоров. Надо ей сообщить об этом, наконец рассказав о том, кто они такие на самом деле. Это будет не легкая задача и жребий выпал ей, так как они уже были знакомы. Кимберли просто не оставили выбора, мужчины дружно согласились между собой, что раз они обе женщины, то именно ей и бросаться на арматуру. Вспомнив их единодушие с кислой миной, она обреченно повесила плечи и обратилась к Эмелин.
— Ты как? — осторожно спросила она, решив начать из далека и попробовать между делом все той рассказать.
— Я не… — попыталась ответить ей Милли, но ком в горле помешал.
— Он жив, — поспешно сказала Кимберли и не став ждать, продолжила. — С ним все в порядке, Крис цел и здоров.
— Цел и здоров? — повторила она с сомнением и непонимающе уставилась на его ассистентку.
— О, это долгий разговор, — лихорадочно думая, что же делать произнесла она. — Я сказала тебе для того, чтобы ты успокоилась. Вот, — и сделав небольшую паузу предложила. — Давай ты сперва примешь душ и переоденешься, а потом мы поговорим. Хорошо?
Эмелин осталась стоять на месте и с недоверием смотрела на нее. Кимберли пришлось воспользоваться своим особым умением. Она положила свою ладонь ей на плечо и таким образом проникнув той в мысли, успокоила и подтолкнула ее к действиям. Та, спокойно повернувшись, как будто не она только что горько рыдала от утраты, подошла к душевой кабине и сдвинув стеклянную дверцу стала открывать краны и настраивать температуру воды. Кимберли вышла из уборной и пройдя комнату уверенно покинула ее, зная, что Эмелин никуда не денется. Она отправилась за завтраком, который мужчины всем заказали. Разложив по тарелкам яичницу с беконом, панкейки и налив сок, она собрала это на поднос и вернулась в спальню. Расставив все, что принесла на столе, Кимберли подумала, что за едой разговор пойдет куда проще.