Секреты соблазнения

– Его? – переспросила леди Энстром с любопытством. – О, расскажите же нам о том, что вам известно.
Серена благожелательно улыбнулась:
– Я лишь намекну, сказав, что на вашем месте, леди Хьюитт, я бы снова взяла этот бокал и сделала вид, что поистине наслаждаюсь предложенными напитками.
Морщины под глазами леди Хьюитт стали резче.
– О, я не могу этого дождаться! Мисс Марш, вы просто обязаны прийти на прием, который мы устраиваем в конце месяца. Я пригласила массу народу. Уж там-то вы точно найдете тему для своей колонки.
– С удовольствием.
– А где ваш славный батюшка? Я хочу пригласить его лично.
Серена потеряла из виду Эрлингтона Марша, когда принц-регент отвел ее в сторонку, чтобы вволю посудачить о лорде Ламоро. Она вытянула шею и посмотрела на сад внизу.
– Я его не вижу. Но обязательно его разыщу, и, уверена, он с радостью примет ваше приглашение.
– Отлично! Мне не терпится рассказать всем, что вы придете!
Серена, улыбаясь, покинула восторженных поклонниц. Ее ежедневник был заполнен на недели вперед. Хотя к ней и без того относились с определенным почтением как к дочери посла, но «Рейдж пейдж» сделала ее имя притчей во языцех. Не было ни одного светского раута или бала, на который бы Серену не пригласили, а ее отсутствие становилось позором для хозяев вечера. Ее статьи расходились в невообразимом количестве копий, и все, кто читал их, мечтали найти в них упоминание о себе – пусть даже не самое лестное. Редактор газеты однажды заметил, что Серена так сильно всколыхнула сливки общества, что однажды из них получится масло.
Ее танцевальной карте могла бы позавидовать любая герцогиня. Поток мужчин, вившихся вокруг нее, постоянно кружил ей голову, наполняя сознанием собственной привлекательности. Как же ей нравилось их внимание! Она купалась в игривых взглядах, принимала потоки комплиментов. Она потеряла счет полученным предложениям руки и сердца и точно знала, что большинство из них стали следствием неистового желания обладать ею. Она коллекционировала их, как трофеи, которые доказывали ей собственную значимость.
Серена шла через внутренний двор Кенсингтонского дворца и вдыхала тяжелый запах экзотического жасмина, расцветающего по ночам. Отовсюду до нее доносились обрывки чужих разговоров. Поднимаемые бокалы искрились в свете полной луны. Вечеринка полнилась весельем. То был Лондон во всем своем великолепии, и Серена мурлыкала от удовольствия.
Сполох красного цвета прервал ее жизнерадостные размышления и заставил обратить внимание на южный угол сада. Это была военная форма.
Довольно странное зрелище на подобном балу, на праздновании дня рождения маленькой принцессы Виктории. Среди веселых нарядов в пастельных тонах красный мундир – особенно генерал-майора – показался ей дурным знаком.
Беспокойство Серены усилилось, когда генерал подошел к ее отцу и прошептал ему что-то на ухо. На лице посла появилось странное выражение, и он последовал за офицером в отдаленную часть сада.
Хотя Эрлингтону Маршу было лишь чуть-чуть за пятьдесят, выглядел он намного старше. Его широкие плечи слегка поникли, а в его живых, умных глазах читался опыт переживаний и сожалений. В рыжеватых волосах пробивалась седина, она же поблескивала серебром прямо под подбородком.
Двое мужчин исчезли под увитой плющом аркой, оставив Серену изнывать от любопытства. Но тут она подумала – что, если подслушать, о чем они будут говорить? Беспокойство об отце заглушило голос разума, твердивший, что она нарушает личные границы, и она сделала шаг вперед.
Ее походка была бесшумной. Она тут же заметила генерала в красном мундире. Тот шепотом говорил с ее отцом, при этом их уединение оберегала группа мужчин. Серена напрягла слух, и ей удалось уловить несколько слов. «Мятежники. Восстание. Государственная измена».
Один из мужчин заметил ее и призвал остальных к молчанию. Внезапно на нее оказались устремлены все взоры, и Серена приросла к земле.
– Серена, – тихо произнес Эрлингтон, – что ты здесь делаешь?
– Отец, я… Я искала тебя.
 
Посол повел плечом, указывая на своих хмурых собеседников.
– Нам с этими джентльменами надо перемолвиться парой слов наедине. Возвращайся на бал. Я буду через пару минут.
– Что-то случилось?
– Ничего, что должно тебя беспокоить, дорогая, – ответил он. – Позволь мне проводить тебя к гостям.
– Отец, – заговорила она сурово, – я очень надеюсь, что ты не собираешься вернуться к работе. Ты еще не совсем оправился!
– Серена, – сказал Эрлингтон, – ты уж слишком волнуешься обо мне. Это был не самый сильный сердечный приступ. И сейчас я отлично себя чувствую. Кроме того, мы всего лишь разговариваем.
Серена покачала головой, глядя на его темно-зеленый двубортный фрак. Тот самый, который был на отце в тот вечер, когда он потерял сознание в кабинете премьер-министра.
– Прошло слишком мало времени. Если ты не позаботишься о своем здоровье, это сделаю я. Просто не сойду с места и велю им оставить тебя в покое.
– Серена, – вот снова этот тон, тот самый, который – и она знала это – печален от многих знаний, – что я говорил тебе о страхе?
Она вздохнула.
– Между страхами, вызванными реальной опасностью и воображаемой, – огромная разница.
– Верно. Это не тот случай, когда нам следует бояться того, что может произойти. Мы лишь зря растратим наши чувства.
Генерал сделал шаг вперед.
– Посол! Тайный совет ждет вашего ответа, сэр.
Серена посмотрела отцу в лицо. Хотя круги у него под глазами стали темнее, а кожа – бледнее, взгляд его был все так же тверд.
– Возвращайся к гостям. Я уверен, что немало привлекательных молодых людей сбились с ног, разыскивая тебя.
– Если ты прогонишь меня, я нажалуюсь принцу-регенту, – беспомощно пригрозила она.
Отец улыбнулся ей одними глазами.
– Я очень скоро присоединюсь к тебе. Считай, что это уже в настоящем.
Настоящее. Это слово становилось все более значимым с каждым днем. Серена гадала, сколько еще времени они проведут с отцом вместе. В одном она была уверена твердо – она не сможет удержать это самое настоящее.
 
Глава 2
 
Нашел.
Охотник тихо подкрался к ничего не подозревающей жертве. Малькольм вцепился в свой лук, все его чувства обострились. Сердце стучало, как молоток, дыхание участилось. Хотя в деревьях гулял свежий ночной ветер, он вспотел. Время, казалось, замедлило свой бег, в одно биение сердца вмещалась целая вечность.
Скрытая во мраке среди деревьев, его жертва устроилась у скудного огня. Малькольм смотрел, как мужчина подбросил веток в слабое пламя, поежился, поплотнее укутываясь в клетчатый плед клана Маккиннес.
И хоть на северные холмы уже спустилась тьма, Малькольм различил пистолет на поясе мужчины.
Малькольм медленно натянул тетиву. Расстояние было слишком велико, зато ветер утих. Он прищурил один глаз, тщательно прицеливаясь. Этого момента он поджидал почти две недели. Азарт охоты забурлил в его венах. Он подался вперед, очищая острие стрелы от грязи. И тут у него под ногами хрустнула ветка.
Маккиннес вскинулся, направив ружье в сторону Малькольма. Со своего места он никак не мог увидеть, где прячется Малькольм. И тем не менее Малькольм знал, что нет ничего более опасного, чем испуганный мужчина с заряженным оружием.
– Кто здесь? – крикнул Маккиннес. Страх, смешанный с чувством вины, проступил на лбу бисеринками пота. – Выходи!
В неровном свете луны Малькольм видел, как Маккиннес осторожно двигается к нему. Может статься, его жертва вовсе не так слепа. В голове у Малькольма промелькнули пять возможных вариантов действий – в зависимости от степени опасности.
Он ослабил тетиву, став беззащитным. Медленно поднял с земли камень. Размахнувшись, со всей силы бросил его в сторону поляны.
Следующие мгновения слились в одно неясное пятно. Маккиннес обернулся, в панике от отвлекшего его звука. Малькольм натянул тетиву лука и выпустил стрелу. Маккиннес упал на землю, по лесу разнесся его крик.