Нейтралы (СИ)

Забыл сказать. До тех пор, пока в кружке состоят представители одного Дома, нигде ничего регистрировать не надо. Достаточно сообщить декану. Если же в составе интернационал, вот тогда начинается волокита с расписанием, отчетностью, выделением помещения, обязательным кураторством и много чем ещё. Иными словами, подгадили Седрику собратья.
Нас с Артуром в клуб, пока что незарегистрированный, притащил Фрай. Он, кажется, преисполнился передо мной некоего пиетета после того, как я дал по башке его кузену (с которым у Фрая были примерно такие же отношения, как у меня с придурком Майклом) и рассчитывал получить пару уроков. В том, что мне удастся его чему-то научить, я сомневался, но сходить посмотреть, чем там народ занимается – почему бы нет?
Первоначальной оценкой всех новичков занимаются председатель или его замы, в крайнем случае опытные старшекурсники. В тот день из всех старшаков в зале находился только парень по имени Энтони Рикетт, поэтому мы подошли к нему:
- Привет, Энтони, - дождавшись, пока старшекурсник закончит разговор с каким-то знакомым, представил нас Фрай. – Это Райли Стивенс и Артур Шелби, я тебе о них рассказывал.
- Да, мы знакомы, - вежливо улыбнулся парень. – Третий курс, верно?
Мы дружно кивнули.
- Хорошо, тогда сначала небольшая проверка, если всё пройдет нормально, то выдам вам расписание. Занятия идут каждый день, просто разные курсы приходят в разное время, чтобы не мешать друг другу. Помещение, как видите, не очень большое.
Выделенный под кружок класс не отличался особенными размерами, он был рассчитан человек на тридцать. Если его действительно посещает весь Хаффлпафф, то заниматься одновременно будет тесновато.
- А кроме ваших, кто сюда ходит? – поинтересовался Артур, взглянув на обменивающимися заклинаниями учеников.
- В основном ваши, - снова улыбнулся Рикетт. – Из гриффов только старшекурсники, не знаю уж, почему, у змей что-то своё есть.
- На Гриффиндоре сейчас только и говорят, что о квиддиче, - дополнил Фрай. – Ещё о клубе ворожбы. Энтони, может и нам какие-то сигнальные чары изучить? Гриффов, похоже, впечатлило, как Блэк сумел пробраться в их гостиную, и никто его не заметил.
- Посмотрим, - неопределенно ответил парень. – Если народ захочет. Седрику предложи, он программу составляет. Так, кто первый?
Артур особого энтузиазма не проявил, поэтому первым пошел я. Мы встали друг напротив друга в классических дуэльных стойках. Рикетт держал палочку, нацелив на меня, я опустил свою кончиком вперед-вниз – так удобнее для исполнения ряда связок.
- Используй всё, что знаешь, - выдал краткий инструктаж парень. – Мне нужно оценить твой уровень, так что не сдерживайся. Начало по команде, заканчиваем, когда скажу «стоп». Готов? Начали!
Едва отзвучало последнее слово, как я чуть заметно шевельнул палочкой. В следующий миг Рикетта снесло с места и протащило несколько метров спиной вперед.
Упс. Перестарался.
Наблюдавшие за нами школьники побросали свои дела и бросились на помощь пострадавшему старосте. Я тоже подошел посмотреть. Честно скажу – не ожидал такого эффекта. Он что, амулетов не носит?
- Тони, Тони, ты как?
- Финиту на него наложите, - меланхолично посоветовал Артур. – Против остаточных явлений Ступефая хорошо помогает.
- Так это Ступефай был? – круглыми глазами посмотрел на нас какой-то барсук.
Артур взглянул на него с отвращением и отвернулся.
Первым вопросом Рикетта после возвращения в сознание было:
- Как?
- Ты не поставил щит, - пожал я плечами. – Зря амулеты не носишь, хотя бы первый удар они задерживают.
- Да как-то… Подожди, это был невербальный Ступефай?
- Ну да, - пожал я плечами.
Артур захихикал. Он-то видел мои тренировки: утро и вечер, каждый день полчаса только ступефай, если с палочкой, и только секо, если без. Последнее выходит хреново. Оба деда с большим скепсисом относились к сильным заклятьям, делая упор на скорости и точности. Отсюда и такая программа тренировок – вбивание на уровень рефлексов простых чар, доведение их до невербального, в идеале до беспалочкого уровня.
 
Разумеется, Рикетт захотел реванша. Второй раз с ним фокус не прошел, он сразу после команды выставил щит и сумел отразить первый удар. Мне было чем ответить на такое, связка предусматривала отшаг в сторону и люмос солем в глаза, но зачем наживать врага? Так что мы поперекидывались заклинаниями, в итоге выйдя на ничью.
Что сказать по итогам. При всей своей силе хорошим бойцом Рикетт никогда не станет. Мозги не так устроены, или дома его учили другим вещам. Дуэлянта из него ещё можно вырастить, боевика уже поздно. Артур, кстати, с ним тоже примерно на равных держался.
- Слишком много заклинаний, - заметил он позднее, когда мы уже покинули кружок. – Исполнение вроде правильное, но подтормаживает.
- Не в заклинаниях дело, - согласился я. – Мой дядя в Дурмстранге учился, он там однажды видел учебный поединок между пятикурсником и преподом боевки. Тамошний учитель даже палочку не взял и невербалку использовал по минимуму.
И всё равно, слишком просто у меня получилось.
Позднее, к концу года, я собрал кое-какую информацию, достаточную, чтобы сделать выводы. Сильнейшими бойцами Хогвартса являются выходцы из старых родов с традициями обучения боевке; те, чьи семьи могут позволить себе нанять хорошего инструктора; детишки из кланов. Таковых примерно треть от общего числа и напороться на любого из нас чревато последствиями в виде ночевки в Больничном крыле.
Остальные либо не заморачиваются, либо не имеют возможности учиться. Последняя категория почти целиком состоит из магглорожденных, а вот первая очень разнообразна. Девочки, считающие, что их должны защищать мальчики. Лентяи. Просто миролюбивые люди. Оптимисты, считающие, что школьного курса ЗОТИ достаточно для спасения в любой ситуации. Да много их таких.
Иногда я им завидую.
Занятия в кружке самоподготовки по ЗОТИ Артур посещал редко, его интересы лежали в других областях, а вот мне понравилось. Даже подумывал забросить фехтование. Первый неудачный опыт вовсе не означал, что занимались там только слабаки и неумехи, уже в следующий раз я напоролся на парня годом старше, раскатавшим меня всухую. Ладно, не раскатавшим, но достать его я не смог. Он свел меня с другими такими же, меня оценившими, они подсказали, когда сами занимаются и к ним можно присоединиться – словом, в кружке нашлись сильные спарринг-партнеры, готовые кое-чему научить.
Плотно взаимодействуя с барсуками, поневоле начал лучше их понимать. У них, оказывается, есть свои интроверты. Собираются в так называемой «тихой комнате» с наложенными чарами немоты, там уроки делают, читают. Ещё у черно-желтых прекрасно поставлена работа с магглорожденными, это, пожалуй, самый дружелюбный по отношению к выходцам из простецов Дом, прекрасно интегрирующий тех в магическое общество.
- Мы по глупости однажды около Грин-Вилладж отбились от своих и забрели на территорию волчьей стаи, - при мне делился прошлым Джозеф Фаррелл. – Самый старший я, остальные ещё дошкольники. От волков я бы не отбился, это ж наши волки, не из обычного мира. Оставалось только бежать. И тут я вспоминаю, что неподалеку живет какой-то старый хрен из Паркинов и у него неплохо укрепленное поместье. Паркинов Фарреллы знают…
- Это ваши друзья? - спросил присутствовавший тут же Финч-Флетчли.
- Не, ты что? Скажешь тоже. Мы лет сто были кровниками, только при Гриндевальде замирились. Но как бы мы ни враждовали, Паркины всегда были честными врагами. То есть хитрить, конечно, хитрили, куда без этого, но откровенной грязи не творили. Поэтому я, когда младших к старику вел, понимал, что, хотя пиздюлей за вторжение он мне выдаст, сам детей не обидит и никому другому не позволит. Собственно, так и вышло.
Какие выводы слушавшие его магглорожденные могли сделать из этого короткого рассказа? Ну, во-первых, возле довольно крупной по местным меркам деревни водятся волки, причем они представляют опасность даже для умелого мага. Во-вторых, репутация имеет колоссальное значение. В критической ситуации местный действовал, опираясь на репутацию чужого рода, хотя самого человека лично не знал, и расчет его оказался верен. В-третьих, кровная месть существует. Поэтому лучше не доводить.