100 лет тому назад. Часть вторая (СИ)

Где-то на подъезде к Екатеринбургу это случилось. Наш паровоз загудел, предвещая скорое прибытие на очередную станцию. Приват-доцент зачем-то полез к своему саквояжу, лежащему с багажом прочих пассажиров в специальном отсеке под его откидной полкой. Только, покопавшись для вида в своем саквояже, ухватился он вовсе не за него, а за солдатский сидор, стоящий там же.
— Никому не двигаться! — Непривычно, словно сталью лязгнул, его враз построжевший голос. — В знак того, что он нисколько не шутит, в правой руке медицинского наставника, остававшейся свободной от поклажи, тускло сверкнул воронением пистолет. Знакомая вещица! Люгер, или по другому Парабеллум LР08, артиллерийская версия. Когда-то у нашего ротного такой же был.
— Доцент, ты же понимаешь, что если ты заберешь мой груз, далеко тебе не уйти! — Седой, поднявший руки перед грудью ладонями вперед, напрасно сотрясал своими словами воздух, глядя, как его котомка начинает удаляться за дверь из нашего купе.
Бах! Выстрел прозвучал неожиданно громко. Очевидно, похититель, взвесив все за и против, решил избавиться от самого заинтересованного в его поимке свидетеля.
— Повторяю! Никому не двигаться! — Ствол пистолета смотрел прямо в лоб дернувшемуся было к оружию военному.
Седой, откинутый пулей, попавшей в его грудь, хрипел, лежа наискосок, на своей нижней полке. Я, между тем оставался как бы несколько в стороне от основного внимания основных участников. Хм. Вмешаться или нет? Достать шарик из своего Личного Кармана — дело буквально одного мгновения. На беззвучный полет сего метательного предмета доцент, оказавшийся разбойником, точно не успеет среагировать. Но вот что воспоследует вслед за этим?
Прежде всего, милиция после такого меня явно попытается задержать. А у меня с собой ценностей не на одну сотню, а может и тысячу червонцев. Значит, никакого героизма, сидим и не рыпаемся. Это не мой груз начал продвижение по вагону в сторону тамбура, не мне его и оборонять.
Военный, освобожденный из-под дула пистолета, наконец, рванул ремешок на своей кобуре. Еще несколько секунд и он, с наганом в руке умчался вслед за доцентом. М-да, напрасно доцент его пощадил, доставит полковник ему еще хлопот. Вагон уже полностью остановился, так что похититель с мешком уже мчался где-то по перрону. Ну, пусть побегают. О! И милицейские свистки уже по всему вокзалу раздаются! Хорошо бы, если бы поймали грабителя, тогда ко мне бы внимание точно нестали проявлять.
Блин! Решил ведь не вмешиваться! Но тут, прямо передо мной, человек, того и гляди, готов богу душу отдать. А, судя по всему, он точно такой же курьер, каким недавно выступал и я. Ладно, попытаюсь помочь соратнику по опасному делу, глядишь, на небесах когда-нибудь зачтется.
Спустившисьсо своей верхней полки, наложил на бедолагу заклинание Лечения. Нет, так-то сначала нужно было пулю достать, но это же не труп пока еще, обезболивающего заклинания я не знаю, а тащить пулю из тела на живую — верный способ угробить его от болевого шока. Так что Лечение — как временный способ, унять кровотечение. А с пулей уже пусть специально обученные люди в больнице разбираются. Самое главное, что я им фронт работ вместе с жизнью пациента сохранил.
О! В коридоре сапоги забухали! Идут соколики. И проводник впереди них мчится. Интересно, где он всю дорогу прятался, ни разу его за все время пути, после посадки, не видел.
— В Москве меня встречать должны, — вдруг проговорил раненый, взирая на меня широко распахнутыми глазами. — Мужик будет в кожанке с красным бантом на груди. Ты расскажи ему, как дело было. Он тебя, студент, отблагодарит обязательно.
Больше седой мужик ничего не сказал. В наше купе ввалились люди в милицейской форме, принялись осматривать место преступления. Недолго осматривали, один из них достал из нагрудного кармана пиджака раненого документы, раскрыл их, замерев на мгновение, после чего дернулся к своему старшему, держа раскрытую книжицу на вытянутой руке.
— Сворачиваемся! — Тут же прореагировал этот милицейский чин на предъявленное удостоверение в красной обложке. — Раненого в больничку, Никитин в сопровождение. Глаз с него не спускать до прибытия товарищей из центра. И уже мне: — где тут вещички того комполка, который с вами ехал? Этот товарищ попросил забрать их.
 
Показал. Надеюсь, ничего не перепутал. От поклажи остальных двух пассажиров ведь тоже могло что-то остаться. Вон, тот же саквояж, он явно профессорский, точнее доцентский.
Вот так в моем распоряжении оказалось целое купе. Полковник то так и не вернулся до отправления поезда. Правда, запашок тут воцарился нехороший, кровью попахивает, а проводник, зараза, что-то не торопится уборкой заниматься, опять запропал, едва люди в форме удалились. Впрочем, мне в этом купе недолго куковать осталось. Следующая остановка уже Екатеринбург. На всякий пожарный там лучше пересяду на другой поезд. Мало ли, московские товарищи, про которых говорил милицейский начальник, внезапно пожелают и со мной по прибытии побеседовать. Нафиг, нафиг! Тем более, что после применения Эльфийской Тропы по пути к Барнаулу, у меня появилось дополнительное время аж в пару дней, не опоздаю на учебу от этакой пересадки по любому.
В Екатеринбурге, как и наметил, из вагона вышел, береженого, как говорится, и бог бережет. Перед выходом проверил оставшуюся от попутчиков ручную кладь. Не с целью обогащения, не верил, что там что-нибудь серьезное отыщется, так, любопытство одолело. Как и предполагал, ничего этакого не обнаружилось. Обычные вещи, взятые в дорогу. Ничего оттуда забирать не стал. Может, проводнику достанутся, а может, в конце пути в купе снова милиция или чекисты нагрянут. Едва на перрон ступил, перед глазами вдруг послание от Системы засветилось: Удача +1. Ну, я и без этого сообщения знал, что слово «отблагодарит» имеет множество самых различных значений, поэтому и не думал того встречающего, с бантом на груди, искать.
Всего лишь на пару часов и опоздал только в Москву, по сравнению с моим предыдущим поездом. Из Екатеринбурга до Москвы ходил так называемый «скорый», который на этом участке практически четыре часа отставания от предыдущего моего поезда наверстал. Хотя, в целом, вовсе не принципиально получилось, все равно в столицу ночью прибыл, пришлось на вокзале рассвета дожидаться. Даже чуть хуже: в купе я хоть поспать мог, а на лавке в зале ожидания только в сидячем положении, да еще и твердая она, зараза, отсидел себе все, что можно.
С рассветом отправился на квартиру к друзьям. Первые трамваи как раз трезвонили уже вовсю, нарушая сонную городскую тишину. После уже двух поездок от вокзала до их дома и обратно, дорогу выучил на «отлично», даже ни на секунду в маршруте нужного трамвая сомнения не возникло.
— Сашка? Ты приехал! — Дверь мне открыл Семен, не успевший еще уйти на свою работу. Не ожидал от него такой искренней радости. Еще через минуту на шею мне еще и Степа кинулась.
— Кх. Задушишь. — Вновь, как когда-то просипел я, ощущая на себе ее удушающие дружелюбные объятия. Что характерно, нынче Сема никакой ревности не проявляет, словно так и надо, чтобы его супруга со всякими посторонними мужиками на глазах у мужа обнималась.
— Ты, наверное, голодный? — Ну, вот, у женщин это такой инстинкт мужчин первым делом накормить пытаться. — Мы как раз чай вскипятили. Еще у нас бублики есть….
— Отставить чай. Пока у нас есть хоть немного времени до вашего ухода на работу, пойдемте, милые друзья, продемонстрирую, что я вам привез. — Ну, а что? До ужаса надоело на себе этот пояс контрабандиста ощущать, под ним же тело потеет!
Через пару минут друзья, широко раскрыв глаза, смотрели, как на их кровати появляется и растет приличных размеров горка денежных знаков и всяких прочих ценностей.
— И еще вот! — Я присовокупил к выложенному золоту и пачкам червонцев еще и свою немалых размеров сумку. — Деньги и золото полностью ваши, свою долю из них я уже отсчитал, а это вот столовое серебро еще продать и после этого поделить нужно будет. Его же в нашей деревне точно не продашь, даже в том же Барнауле навряд ли, а разделять сервизы не очень разумно в плане будущей стоимости. Только там наверху всего серебра мой артефакт еще лежит, он отдельно, я его для себя приобретал, в наследство он не входит.