Карта на коже (ЛП)

Перелив остаток обратно в графин, он встал и начал изучать книжные полки по сторонам уютной комнаты. На полках стояли огромные тома в кожаных переплетах. Киту доводилось видеть такие в запертых стеллажах университетской библиотеки. А здесь — пожалуйста. Он взял подсвечник и попытался прочитать названия на корешках. Наверное, латынь… все непонятно: «Principium Agri Cultura» [12], «Модус Мундус» [13], «Commentarius et Sermo Sacerdos» [14] и тому подобное.
Латынь Кит едва знал, но все же смог разобрать несколько названий. Он провел пальцами по некоторым корешкам, прослеживая названия и произнося слова про себя. «Ars Nova Arcana» [15] с трудом прочел он по слогам и понял, что уже не один в комнате.
Почему-то Кит решил, что это Джайлз решил присоединиться к нему, однако, повернувшись, он обнаружил, что его внимательно рассматривает молодая женщина, стоявшая в дверях. 
— Ты грабитель? — спросила она, входя в комнату. — Вор? Footpad [16]?
— Э-э, нет… я, м-м…
— Что ты делаешь в кабинете сэра Генри? Почему прячешься? Кто тебе разрешил сюда войти?
— Слишком много вопросов, — не особо обеспокоенный ответил Кит. — Я даже не знаю, на какой из них отвечать первым.
Пожалуй, но выбрал неверный тон. Она еще больше разозлилась. 
— Наглец! — воскликнула она. — Я прикажу побить тебя и вышвырнуть вон. — Не сводя с него глаз, она громко крикнула: — Вильерс!
— Подождите, пожалуйста, — вымолвил Кит, — Это недоразумение. Я даже не знаю, что такое footpad.
— Так кто же ты, наконец?! Говори немедленно! 
— Ну, можно сказать, что я — гость сэра Генри Фейта…
Она шагнула вперед, выйдя из тени, и Кит понял, что видит перед собой самую красивую женщину, какую ему доводилось видеть в жизни. Изящная фигура в платье из небесно-голубого атласа с мерцающей серебряной вышивкой; ряд крошечных черных ленточек украшал оба атласных рукава, корсаж подчеркивал восхитительные линии тонкой талии. Лебединую шею украшала единственная нитка черного жемчуга. Кита поразили лучистость ее проницательных карих глаз; чувственный рот с полными губами; тонкая линия подбородка; высокий гладкий лоб и длинные темно-рыжие кудри.
Каждая из черт, подмеченных Китом, оказывалась лучше предыдущей. Несомненно, в комнате вместе с ним оказалась богиня, нездешнее создание, с которым он и говорить-то недостоин. Но ситуация как раз требовала говорить. Вернее, требовала красавица.
— Да говори же, наконец! — раздраженно воскликнула она. — Я требую! Невоспитанно заставлять даму ждать.
— Я был с ними, с сэром Генри и господином Козимо, — наконец нашелся Кит. — Ну, они исследуют, как бы это сказать?..— Кит снова заколебался, не зная, как сформулировать мысль.
— Ты имеешь в виду их секретные научные эксперименты? 
— Вы знаете о них?
— Я знаю о них все, — небрежно ответила она. Теперь Кит заметил, что дама говорит с легким акцентом, похожим на его собственный, и вообще ее манера говорить выдавала в ней скорее его современницу, чем здешнюю обитательницу. Он бы сразу это заметил, если бы дама не была так разгневана. — А вот тебя я не знаю!
  
ЧАСТЬ ЧЕТВЕРТАЯ. Зеленый дневник
   
ГЛАВА 20, в которой упоминается незаконная торговля, процветающая в Луксоре
 
Лорд Берли вытирал лоб носовым платком и пытался понять, с чего он решил, что поездка в Египет — как раз то, что ему нужно. В Египте стояло лето. Если меня не убьет жара, — размышлял он, — то с этим справятся мухи. Небольшое собрание кусачих летучих дьяволов устроилось как раз на его столе. Он взмахнул мухобойкой из конского волоса. Наглые твари!
Отхлебнув из высокого стакана прохладного яблочного чая, Берли расстегнул накрахмаленный ворот второй за день рубашки. Он сидел в гостиной отеля «Зимний дворец» в большом плетеном кресле и наблюдал, как снаружи толпятся европейские бизнесмены в темных костюмах и панамах в сопровождении нарядных дам. Дамы щеголяли в накрахмаленных кремовых платьях, цокая высокими каблуками по мраморному полу; смуглые официанты в белых смокингах разносили на серебряных подносах кальяны или крошечные чашечки чая; сновали посыльные в сандалиях, в коротких атласных штанах и красных тюрбанах; продавцы табака с деревянными подносами приставали к прохожим; мерно проплывали богатые арабы в безупречных белых галабиях.
 
Никто не торопился. Даже просто бродить по городу в полуденную жару считалось безрассудством, а уж спешка становилась просто самоубийственной.
Над головой поскрипывал вентилятор, ротанговые лопасти перемешивали душный воздух. Берли вытащил часы из кармана жилета и открыл крышку. Ладно. Ждет еще полчаса, а затем отменяет мероприятие. Если добыча не появится, он пойдет в порт и посмотрит, что там у него осталось с прошлого визита. Придется платить… Он достал бумажник из нагрудного кармана легкой куртки, висевшей на спинке стула, открыл, пересчитал. Наличности оставалось около восьмидесяти тысяч египетских фунтов.
Торговля древними артефактами — дело хлопотное. Слишком много народа замешано: мародеры, маклеры, складские работники, судовладельцы, музейные хранители, полиция и, что весьма важно, таможенники. И всем надо платить. Иначе никакая сделка не пройдет. В общем, дорогое удовольствие.
Благодаря упорному труду, бдительности, врожденному вкусу и сверхъестественной способности чуять тенденцию до того, как она разовьется, лорд Берли преуспел в бизнесе, который с каждым днем становился все труднее. Цены на лучшие изделия росли от сезона к сезону, то и дело появлялись невежественные флибустьеры, без нужды взвинчивавшие цены и привлекавшие повышенное внимание властей. Дошло до того, что любая ошибка становилась фатальной, чуть оступишься, и вот уже тело лицом вниз плывет по Нилу.
— Ворам честь неведома, — с сожалением заключил лорд Берли. — Жадные дебилы все могут испортить.
Он допил чай и быстро оглядел вестибюль отеля. Теперь он опустел. Все, кто хоть немного соображал, попрятались от жары.
Поставив стакан на серебряный поднос, он встал, накинул куртку, вышел из гостиной и прошел через вестибюль к стойке регистрации. 
— Днем меня не будет, — сообщил он консьержу. — Когда вернусь, приготовьте холодную ванну.
— Конечно, сэр, — ответил мужчина за мраморной столешницей. — Вечером ваша светлость желает ужинать?
— Скорее всего да. Приготовьте стол к восьми часам.
— Очень хорошо, сэр.
— И убедитесь, что Bollinger 
{Марка шампанского.}
 холодное. В прошлый раз оказалось теплое.
— Больше такого не повторится, — заверил его служащий.
Лорд Берли вышел на улицу. Солнце ударило его так, словно он получил пощечину. Он покрутил головой и коротко приказал привратнику в белом халате и пробковом шлеме с перьями вызвать повозку. Очень быстро раздался неторопливый стук копыт по мостовой, и к ступеням отеля подъехала двуколка, запряженная мулом. Забравшись как можно глубже в тень, он приказал: 
— На набережную. Дальше я покажу.
Кучер кивнул, дернув вожжами и они двинулись по узким улочкам Луксора, города, бывшего уже древним к тому моменту, когда Моисей был еще мальчишкой. Дорога к реке шла мимо довольно неприятных кварталов. Они словно спускались по лестнице респектабельности ступенька за ступенькой. В районе складов лорд Берли назвал кучеру улицу.
— Там остановишься, когда я скажу, — добавил он. Через несколько минут они подъехали к большому довольно ветхому зданию. 
— Здесь, — скомандовал Берли. Двуколка остановилась у дверей. — Подожди меня, плата тройная. — Он поднял три пальца, чтобы возница лучше его понял.