Игра на любовь (СИ)

 Я, конечно догадывался о том, кто был объектом безответной любви моего друга. Но, если честно, не ожидал, что Майкл первым кинется в атаку, скорей всего, это можно было ждать от Марка. И то, где-то ближе к концу учебного года. А у них оказывается, вон, как всё не просто. Майкл мне нравится, и я считаю, что он идеально подходит моему другу. Но, в их отношения я лезть не собираюсь, мальчики они большие, без меня разберутся.
 Мне нужно было в библиотеку, расположенную в центральном корпусе. Идти было долго, я полностью погрузился в свои мысли, не замечая окружающего, все попадавшиеся мне навстречу студенты просто обходили меня. Такая картина была вполне привычной, для нашей «кузницы научных гениев», слишком часто эти юные дарования увлекались научными теориями настолько, что иногда наворачивались с лестниц.
 Марк умчался то ли на тренировку, то ли на свидание, оставив меня в одиночестве. Неугомонные братцы-акробатцы испарились в неизвестном направлении. Я шёл в «храм научной мысли» один, всеми покинутый и позабытый. Пока не врезался в чью-то широкую грудь. Вот же полный п***ц, это же надо было, натолкнуться на Алана Дюпона!
 Я стоял, уткнувшись ему в грудь, вдыхая такой волнующий аромат своего истинного, и меня накрывала волна паники. Алан, я не готов к этой встрече! Не сейчас, когда я полностью раскрыт, когда все мои чувства в моих глазах! Я чувствовал, как паника сменяется ужасом, животным страхом загнанного зверя. Собрав остатки самоконтроля, я сделал шаг назад и, встретившись с ним взглядом, произнёс: «Извините».
 Что я увидел в его глазах? Равнодушие. Поэтому, я, развернувшись, ушёл. Я уходил медленно. Что я хотел? Что ожидал от него? Того, что сейчас мой альфа кинется следом, обнимет и зацелует? Я уходил, он не остановил меня, не попытался удержать. Я всё дальше отдалялся от него, запах становился слабее, растворяясь в чужих ароматах.
 Очнулся я на скамейке, в небольшом уютном сквере за нашим корпусом. Как я попал сюда? Почему ничего не помню? Мои щёки были мокрые от слёз. Где-то, в глубине души, я надеялся на чудо, но оно прошло стороной. Говорят, что нельзя устоять перед своим истинным. Можно! Если этот истинный - я! Как же я себя ненавидел в тот момент! Именно в такие минуты многие решаются на самоубийство.
 Я всегда любил осень, за её яркие краски, за небо, цвета ультрамарин. Даже осенняя сырость и дождь мне нравились. Почему именно осенью? Всё, к чему я прикасался, всё что любил, я терял. В который раз я должен стать сильным? И стоит ли моя жизнь того, чтоб за неё бороться? Я думаю, стоит. Уйти - слишком просто, сложнее жить.
 "Я БУДУ ЖИТЬ! АЛАН, ТЫ ОТКАЗАЛСЯ ОТ МЕНЯ, НУ И ЧЁРТ С ТОБОЙ!" Я кричал это сердцем, орал израненной душой, открывая в безмолвии рот. А потом прошептал: «Тебя нет в моей жизни, и никогда не было…я просто придумал тебя».
 Я ещё немного посидел в сквере, давая ветру высушить слёзы. Как всегда, после истерики я был немного заторможен, мысли в голове текли вяло. Все мои прежние умозаключения казались сейчас просто нелепыми. Оказалось, что я основательно продрог, выбежал в осеннюю сырость без куртки. Придётся возвращаться за ней в гардероб.
 
 В гардеробе я был пойман двойняшками, и препровождён под белы рученьки к одному из окон. Усевшись на широкий подоконник, с двух сторон от меня, видимо, для пресечения моих попыток дать от них дёру. Братья стали мне что-то вещать о помощи ближнему. А вернее, бедному и несчастному Алексу, чей талант пропадает без моего активного участия. Если кратко, то наш синеволосый гений, волосы омеги были выкрашены в несколько оттенков синего цвета, решил принять участие в конкурсе, объявленном нашим руководством. Когда-то, корпуса нашего университета не были соединены между собой, как сейчас, а потом чью-то светлую голову посетила идея постройки переходов между ними. Папики «золотых мальчиков» идею щедро спонсировали, и теперь перейти из одного корпуса в другой можно по широким переходам с большими окнами. Вот и придумали, гении от науки, украсить простенки между окнами живописными полотнами студентов. Решили двух зайцев убить, поддержать, так сказать, талантливую молодёжь и сэкономить бюджет, отделавшись от победителя вознаграждением, и правом украсить своей работой центральный холл.
 Вот, за что я и должен был пострадать. Идея Алекса заключалась в создании полотна в стиле Рембранта Харменса ван Рейна. И я, по его мнению - просто идеальная модель для воплощения его замысла. Где были мои мозги, когда я соглашался на эту авантюру? Чем я думал, явно не головой, скорее всего тем местом, что мой друг Марк считает самым дорогим для себя.
 POV Марк
 Тренировка проходила, если можно так сказать, в штатном режиме. Ну, не считая выписанных мне тренером люлей за прогул. Майкл ни одним жестом, или взглядом, не показывал своей заинтересованности в моей персоне. Всё, как всегда, по отработанной схеме. После тренировки, Майкл задержался с тренером, обсудить стратегию на следующую игру. Я ушёл в раздевалку вместе со всеми, принял душ и вышел, не задерживаясь, как я обычно делал, чтобы незаметно понаблюдать за нашим капитаном.
 Я вернулся, когда он, уже принявший душ, вытирал своё великолепное тело. От этой картины у меня тут же потяжелело в паху. Я подошёл к нему, не стараясь скрыть своё приближение.
 - Марк? – Спросил ты, поворачиваясь ко мне лицом.
 Вот так, глаза в глаза, серые тонут в синих. Я прижимаюсь к твоим губам, моя рука на твоём затылке не даёт тебе возможности оторваться от моих губ. Я - путник в пустыне, ты - мой родник, я пью тебя и не могу утолить свою жажду. Я слегка прикусываю твою верхнюю губу и тут же бережно нежу её. Мне не нужна твоя нежность, Майкл, оставь её для своих омег! Я вбираю в свой рот уже твою нижнюю губу, жадно засасываю её, ты стонешь. Я чувствую, как твоё желание прижимается к моему паху, тебе, наверное, неприятно, джинсовая ткань царапает твою нежную плоть. Я отстраняюсь от своего родника.