Злодейский путь!.. Том 7 и Том 8 (СИ)

Не было ничего невероятного, что эти цветы и в самом деле можно отыскать в мире «Великого безумного», и все же казалось удивительным увидеть их вот так.
Шен выпрямился и поднял взгляд к голубому небу. Много вещей беспокоило его, но во внутреннем дворе, заваленном снегом, где трепещут на ветру лепестки снежных лотосов, было спокойно и умиротворенно. Сколько еще чудесных мест и вещей скрыто в этом мире? Сколько лет можно было бы прожить, наслаждаясь ими?
Чувство, сковавшее грудь, было немного болезненным. Беспокойство о завтрашнем дне не позволяло в полной мере насладиться сегодняшним. Шен постоянно думал о том, что все хорошее может вскоре закончиться, везде подстерегают опасности, нужно быть начеку, и, уж особенно, не нужно полагать, что, игнорируя беспокойства, можно избежать их.
Он пытался думать о будущем, строить для него фундамент, но вместе с тем остро ощущал, что все его будущее может быть разрушено в любой момент. Он верил, что принятие того, что ты ничего не контролируешь — верный подход к жизни. И так же как искренне в это верил, отчетливо понимал, что сейчас его беспокойство переходит границы. Его страх потерь не был чем-то ярким и яростным, не острые приступы паники, не ужас, охватывающий так, что невозможно вздохнуть. Это был тихий страх, пронизавший собой все чувства и мысли, каждое мгновение жизни и каждую улыбку. Его сердце оплакивало потери, которые еще не произошли. Было ли это из-за опасности, нависшей над всем их существованием, или же этот страх появился еще до того, как он ощутил реальную угрозу?
Разве он не мудрый в своем познании, признающий, что ничего нельзя удержать? Так почему же он не способен избавиться от страха? Наслаждайся, пока есть возможность, и отпусти, когда все уйдет. Это ход жизни, который не под силу изменить человеку.
Но чем больше он жаждал удержать — тем сильнее становился страх потерять.
Шен вздохнул и покачал головой. Он ничего не может поделать с этим страхом. Как и в чем бы он ни убеждал себя — все доводы сдают позиции еще до начала сражения.
Шен опустился на колени и пригнулся к земле, уткнувшись носом в цветок белоснежного лотоса.
— Что это ты делаешь?
— А?
Шен встрепенулся, чувствуя облечение. Появление Муана чудодейственным образом сказалось на вихре его мыслей, который просто испарился. Шен сел и уставился на мечника, вообще ни о чем не думая.
— Что ты делаешь? — пришлось повторить Муану.
— А-а, — Шен, казалось, только сейчас очнулся и перевел взгляд на цветы вокруг себя. — Хотел узнать, чем пахнет снежный лотос.
Муан рассмеялся.
— Что? — недоуменно уточнил Шен.
— Бессмертный заклинатель, что ползает на коленях, чтобы понюхать цветы. Хорошо, что такого зрелища удостоился лишь я, иначе бы ты потерял лицо.
Шен только фыркнул.
— Моей гордости ничего не станет, если я склонюсь перед цветочком. Это лучше, чем срывать его для удовлетворения сиюминутной прихоти.
Муан потрясенно уставился на него. Он, конечно, знал, что Шен довольно милосердный, но чтоб настолько?
Мечник сошел с террасы на снег и протянул ему руку.
— И что, чем пахнет снежный лотос?
Шен вложил в его ладонь свою и поднялся на ноги.
— Не знаю. — Старейшине пика Черного лотоса показалось, что он уловил некий аромат, но тот был настолько слаб, что трудно поддавался определению. — Понюхай сам.
Мгновение Муан помедлил, собираясь сорвать цветок, но затем опустился на колени и склонился над землей, словно давал поклон императору. Нос его уткнулся прямо в сердцевину лотоса.
Глядящий на эту картину сверху вниз Шен осознал, что это действительно довольно странно смотрится со стороны.
Глубоко втянув воздух вместе с ароматом лотоса, Муан распрямился, а затем поднялся.
— Ну как?
Мгновение он помедлил.
— Я тоже не знаю, — заявил мечник.
Отчего-то Шену показалось, что он немного смутился. Хозяин Проклятого пика пытливо склонил голову на бок.
Неожиданно Муан подался вперед и обхватил его, левой рукой прижав его голову к своему плечу.
— Сегодня все еще день моего рождения, — произнес он.
 
— Знаю, — приглушенно отозвался Шен.
Муан молча обнял его чуть сильнее и стал раскачиваться из стороны в сторону, будто в такт слышимой только ему музыки. Затем он так же внезапно остановился и разжал объятия.
Сбитый с толку Шен вопросительно уставился на него.
— Не вздумай делать ничего импульсивного в мой день рождения.
Кажется, на уме у Муана было нечто вполне определенное, но говорил он загадками, которых Шен не понимал.
— Х-хорошо, — неуверенно пообещал он.
Муан отчего-то выдохнул с облегчением и, улыбнувшись, потрепал его по волосам.
Ми Лу появилась на террасе. Она вновь выглядела спокойной и собранной, словно случившееся ранее больше ее не волновало. Увидев ее выражение лица, Шен внутренне напрягся.
— Теперь мы можем поговорить? — спросил он.
Ми Лу склонила голову в легком поклоне, выражающем согласие, и произнесла:
— Следуйте за мной.
Шен переглянулся с Муаном, с трудом воздержался от тяжелого вздоха, и пошел за Ми Лу. Муан сравнялся с ним в следующем шаге и взял за руку. Шен скосил глаза на сжатую правую ладонь, затем вновь посмотрел в спину Ми Лу. Его это немного смущало, но Муан не собирался отпускать. Усмехнувшись, Шен смирился и постарался придать лицу невозмутимость. Так они и шли, держась за руки, а когда «богиня», наконец, остановилась и развернулась к ним, Шен понял, что этот их жест не остался незамеченным. Губы Ми Лу перекосились и не сразу приняли подобающую форму. Наконец, она справилась с собой и произнесла:
— Как эта печать оказалась у тебя?
Шен решил ответить на вопрос честно:
— Она была спрятана в катакомбах под пагодой монастыря Дун. В том месте, где когда-то вы сотворили меч души, который до сих пор там и ждет вашего возвращения.
Услышав окончание его фразы, Ми Лу тихо фыркнула.
— Его принес мне феникс, — добавил Шен. — И я все еще не знаю, что это такое. Надеюсь, Вознесшаяся поведает об этом.
— Этого не может быть… — вместо ответа пробормотала себе под нос Ми Лу. — Эта вещь никак не могла находиться там. Феникс, должно быть, охранное заклинание, но как же он мог отдать эту вещь тебе? Ты, должно быть, лжешь мне. Потому что, если не ты, то значит, все это время мне лгал он, а это ведь невозможно…
— Невозможно, или вы просто не желаете в это верить? — холодно уточнил Муан.
— Нет, ты не понимаешь, это невозможно. Такие люди не лгут… — Ми Лу помолчала, а затем решила пояснить: — Вы, должно быть догадались, что, раз меня называют «вознесшейся», сперва я была человеком. Заклинательницей.
Шен, который прекрасно помнил рассказ об основательнице искаженного пути, молча ждал продолжения.
— Нас было несколько человек — объединенных стремлением к совершенствованию. Мы прорвались на новый уровень во время совместной медитации, смогли вознестись. Этот этап называют «небесный бессмертный», переходный этап между существованием земным бессмертным и становлением небожителем. Нужно было отринуть остатки своих человеческих стремлений, чтобы уйти за дальнюю грань, откуда нет возврата. Не все из нас были готовы это сделать, я же решила вернуться в смертный мир. Там я создала свой культ и дарила людям знания. Однако затем мои собратья осудили меня за некий «искаженный» путь, отреклись от меня и в искупление сослали в это место, где благодаря земному источнику, который когда-то я намеревалась использовать для творения, я подвергаюсь пыткам одиночеством и очищаю карму, помогая простым людям.
— «Земному источнику»? — переспросил Шен.
— Источнику особой силы. Несколько таких существует в нашем мире, чтобы поддерживать энергетическую сущность вещей.
— Так он скрыт под этой горой?
— Нет, — усмехнулась Ми Лу. — Это ведь было бы опасно. Если бы он был так близко — за столько веков я бы нашла способ воспользоваться им в своих целях, не так ли? Нет, я одновременно и знала, где он, и никак не могла до него добраться. Хитрый ход, не так ли? Сделать пленницу хранительницей палача.